Откровенное Бессмертие,Глава 3
Для подписчиков
Дом в Глазго был такой же мрачный, как и его хозяин. Большое чёрное кресло, рядом с которым стоял маленький столик из красного дерева. Шторы были задвинуты, и мрак рассаживался по стеллажу и камину. На столе стояла полная бутылка бурбона. Рядом гордо возвышался одинокий бокал, в ногах которого лежала пепельница. Все остальные комнаты в доме были абсолютно пусты.
Обречённый, заходя и бросая ключи на пол, не думая, направился в ванну и, вколов себе укол счастья, отправился в гостиную, наливая полный бокал, он вскользь задумался; а стоит ли? Прожить так долго и всё равно не знать всего – обидно, несправедливо. Анализируя увиденное, он стал накладывать прошлые обычаи на современный образ жизни. Современный? В каком месте он современный? Люди думают они стали умнее, цивилизованней. Нет, они не жили в восемнадцатых – девятнадцатых веках и понятия не имеют, что такое традиционное гуманное общество. Те далёкие нравы рассеялись в невежестве современности. Лазер выжег сетчатку каждому носителю.
Традиции и прочие обряды. Кому они нужны? Зачем тратить свою короткую жизнь? Зачем портить шкурку об камни жизни? Молиться кому-то, наверно забавно. Преклоните голову, и я прощу вас, дети мои. Как всё же это омерзительно.
Глоток за глотком, мысль за мыслью, обречённый думал о предстоящих столетиях. Завтра придётся навестить ещё одну смертную. Всё познаётся в сравнении, только иногда забываешь, что сравниваешь. Размышления тускнели, сон брал своё. Обречённый падал в мир бесконечного покоя.
Как всегда безрадостное утро, когда жизнь бесконечна, все прелести жизни откладываются на потом, засовываются в самый дальний угол кладовой. Утро раздражает. Поправив воротник и закурив сигарету, обречённый поднялся из своего удобного кресла и, потянувшись, оглядев всё вокруг, пошёл искать ключи от машины. Когда ключи были найдены, он вышел из дома. Солнце било в глаза. Говаривали в этой чёртовой стране, не бывает солнца. Обманули. Голова раскалывалась после вчерашнего. Да же бессмертным не дано обойти боль с утра. Заводя, свою колымагу, он задумался, куда он хотел отправиться. Через пару минут его осенило, что вчера мысли направили его к Софи. Она жила не далеко от Эдинбурга. В маленьком домике её родителей, которые покоились в земельке уже три года.
Обречённый повстречал Софи на одном из пляжей Испании. Тогда ей было ещё двадцать лет. Сейчас, сейчас ей около тридцати. Она не знала о том, что жизнь этого человека паршива и бесконечна.
-Здравствуй, дорогая. Давненько не виделись, ты всё так же прекрасна или мне кажется. Зрение такое обманчивое. Я уж надеялся, что ты переехала в Париж. Как твои мазки кистью поживают? Продала хоть что-нибудь?
-Здравствуй – произнесла Софи, немного, испугавшись. Ты такой же, как и девять лет назад. Но как? Да продала пару десятков картин одному немецкому промышленнику. Возможно он ценитель прекрасного или же ему понравилась моя грудь. Как знать. Если бы ты интересовался моими делами чаще, ты бы знал, что в Париже я жила около четырёх лет, но потом вернулась в дом родителей в поисках вдохновения.
-Дорогая, я бессмертен – уверенно произнёс обречённый. Девять лет не такой и большой срок. Тогда, именно поэтому я тебя оставил, боялся, ты не выдержишь. Сейчас, оказавшись рядом, решил навестить. Думал из твоего дома выбегут три молокососа, а за ними выйдет толстый дядя Сэм с вилами и ружьём. Заблуждался. Ты по- прежнему уникальна! Жизнь не смогла тебя похоронить?
-Бееессмееррттен… – промолвила она. Как такое может быть? Ты меня обманываешь, пустая сволочь. Я месяц после нашего расставания сопливела подушку. И тут ты приезжаешь и заявляешь, что живёшь вечно. Жалкий клоун, пошёл вон. Никогда не понимала бреда, который ты нёс, я жива и больше не способна никого любить.
-Это, правда, в моём мире нет места не для кого, все тленны, то есть неинтересны.
-И зачем же ты вернулся? – с долей надежды спросила Софи.
-Ты так легко мне поверила. А может быть, я разыгрываю тебя? Наивная девчонка. У меня появилось свободное время, хотел пригласить тебя.
-Пригласить? Куда? – Она встала на цыпочки и попыталась поцеловать обречённого.
-Остановись! – Он дотронулся ладонью до её губ. Наверно зря я приехал к тебе… Прощай.
Софи стояла, как заколдованная, она не понимала, что произошло. В один момент все было прекрасно и вдруг, внезапно, оборвалось. Почему же?
Обречённый вышел из её домика, оглянувшись, он увидел, что она провожает его взглядом. Эти люди, когда они уже найдут грань между чувствами и эмоциями, и поймут, что эмоции не лгут, а чувства подводят, тогда и только тогда они осознают, как грязен и ничтожен этот слабоумный мирок, в котором они влачат своё жалкое существование.
Мои мысли состоят из штампов и шаблонов. Но они ведут меня к абсолютной истине, которой нет. Пожалуй, стоит навестить ещё одного бессмертного на этом вшивом островке.
-Здравствуй, Мартин! Рад меня видеть? – смеясь, задал вопрос Обречённый.
-Приветствую и тебя. Разве есть хоть один человек или бессмертный на планете, который рад тебя видеть? Зачем пожаловал в мою обитель? Неужто соскучился по старому отшельнику?
-Ты мне льстишь, все рады были меня видеть, когда я шел во главе отряда по дороге Акры. Я же герой той давней войны. А как же моё участие в Английской революции? И после всего этого, мне не рады, неблагодарные, бездушные циники. – Обречённый рассмеялся и стал нервно покачивать ногой.
-Прошлое осталось на страницах книг, в новом мире, ты лишь путник. Безликий путник. Страждущий и утомленный искатель ответов. До меня дошел слух о твоем визите к Бессмертному. Говаривают, ты хочешь помочь старику избавиться от камня на легких, чтобы сон того стал вновь упоительно сладким? Ты болен?
-Правду говорят эти тряпичные голоса. Вырвал бы им одни части тела и сделал бы неплохую похлебку, как в 1870г. во время Франко-прусской войны. Моё лицо – это книга человечества, оно говорит о многом. Бессмертный утопит меня в бокале абсента и подарит свободу. Оно того стоит. Когда я последний раз ошибся-то?
-4 июля 1776 года, когда подписал эту сраную конституцию для тринадцати колоний. В 1792 году, когда приехал во Францию. Продолжать?
-Намёк ясен, многое случалось, много невидимых шрамов на моём теле и душе, но это не повод для критики. Опыт, друг мой, опыт. Мишель Монтень вдохновил меня. Ты знаешь, как на меня действовали все эти писаки, в молодости. Мой разум такой восприимчивый и ранимый. Это с виду я эгоистичная сволочь, внутри меня прячется нежная и тонкая натура.
-В корыте твоя натура, а корыто не пусто, в нем крови по колено. Нежно ты убивал своих подружек. Тонко травил масонов. Не стоит ворошить записки прошлых лет. С чем пожаловал? Ты навестил Софи?
-Да… страшное прошлое и светлая лучинка в саду. Хотел побеседовать и только, устал от людского общества. Софи изменилась, она мне более неинтересна, или… Не могу понять природу чувств. Какой толк от этих философов и психологов? За все эти столетия они не дали не одного внятного ответа.
-Они обрекают «обычных» на «нормальную» жизнь. А ты же, как всегда критикуешь опиумных мыслителей только из-за Элизабет. Не так ли?
-«Все возможно в этом мире» – говаривают неудачники. А что поделать? Мою задачку так никто и не решил. Молчать! Рэй уже напоминал мне об Элизабет – хватит! Гнусные сплетни, жалкие советы – удел людских мечтаний. К черту подобные рассуждения, к черту ваши мнения, к черту действия. Умрет – нормальный, а безумец будет жить одержимый идеей.
-Тут ты прав. Что ж воля твоя, не дави на пузырь, а то порвется, как говорится. Уезжай отсюда, отдохни где-нибудь, подумай и не возвращайся. Столько действий – лучше покой.
-Пожалуй…
Обречённый посмотрел ввысь, шатнулся и задумался. Я снова прав, подумал он, и вновь и вновь, как сладко мне от этих слов. Жизнь, иногда, бывает такой поэтичной, именно стихи способны разбавить прозаичную реальность, именно в них скрыта правда под пеленой метафор. Так бы и блуждал в своих мыслях, если бы не был бессмертным.
Мартин удивленно смотрел, а обречённый тихо произнёс: «Я прав!»
Ничего больше не говоря, наш герой, направился к выходу. Мартин приподнял брови и усмехнулся. Парадокс! Бессмертных – никто не понимает.