Осенний инь и янь⁠⁠

Сырой вечер холодного октября. Темнеет. Еду с фитнеса на старой гремучей маршрутке. Спортивный клуб местного завода в промзоне меж районами. Место оживленное. Склады, мелкие фирмы, авторемонтные мастерские. Машины, трамваи, автобусы, свет фар, шорох шин... Я отрешена от всего надвинутым капюшоном, смотрю в залитое дождём стекло... В наушниках — Сирения.

На одной из тёмных остановок у завода с неоновой вывеской «Сибшахтострой» в полупустой автобус ввалилась женщина средних лет. Она скромно одета, в джинсы и ветровку, полновата и имеет ничем не примечательную внешность. Таких женщин вы десятками видите ежедневно водителями трамваев или продавцами в магазинах. Ничего необычного, кроме одного — она горько плачет.

Едва сев на место, женщина безудержно разрыдалась, закрыв лицо руками. Следом за ней в автобус проковылял неряшливо одетый в мятый спортивный костюм долговязый и худой, как скелет, молодой человек, всю суть и внешность которого можно было бы передать емким словом «шнырь». Его вытянутое крысиное лицо вертится из стороны в сторону, как будто принюхиваясь к чему-то, а длинные нескладные руки живут своей жизнью, бешено жестикулируя и изгибаясь под немыслимыми углами. Парень подошел к женщине и протянул руку.

— На, подавись, — всхлипывая, сказала женщина и вынула тысячную купюру. Шнырь схватил деньги и, вжав бритую голову в воротник старой спортивной куртки, выбежал из автобуса. По виду типичный наркоман. Наверное, сын.

Всю дорогу женщина рыдает, кое-как расплатившись за проезд. Вся боль и ужас горькой бабьей доли квинтэссенцией сочится из нее. Иногда достаёт телефон и порывается кому-то позвонить, но тут же прячет, а потом плачет еще сильнее. И от этого промозглый октябрьский вечер кажется еще более темным и пугающим во сто крат.

Тихонько я вышла на своей остановке, моля бога о счастье для всех. Хотя, увы, оно недосягаемо в нашем несовершенном мире.

Прошло несколько дней. И опять маршрутка. И опять дорога с фитнеса, только с утреннего сеанса. Погода более-менее направилась. Запоздалое тепло октября заставляет людей больше гулять, гонит из дому томленьем по лету и свету. Неяркое солнце стыдливо смотрит через полуголые ветви деревьев, трепещущих последними листьями на тёплом ветерке. В почти пустой автобус на одной из остановок заходит девушка, года на два постарше меня. Она красива. Очень красива. До зависти. Высокая и при этом ничуть не стыдящаяся своего роста, обута в стильные ботильоны на высоченном каблуке. Короткое лёгкое пальто. Длинные стройные ноги в чёрных тонких колготках, юбочка мини, невесомый шёлковый шарф. У девушки шикарные густые каштановые волосы, чуть бледноватое породистое лицо с тонкими чертами, неброский макияж. Выражение лица отсутствующее и слегка надменное. Про таких говорят «смотрит через тебя».

Она никого не видит вокруг, смотря в смартфон. Машинально передаёт мелочь кондуктору за проезд. И тут что-то произошло. Лицо красавицы расцветает в такой милой и заразительной улыбке, что я следом начинаю улыбаться. Совершенно невозможно устоять. Девушка абсолютно счастлива. Такого восхитительного счастья давно не видела я в наши серые и сумрачные дни. Подняв голову, она видит мою улыбку, и от этого улыбается ещё шире и трогательнее. Вся заносчивость спадает, как шелуха.

Девушка стала ещё моложе и красивее. Она как эльфийская принцесса, чудом попавшая в наш бренный мир. Чистая энергия счастья переполняет её так, что невозможно сидеть спокойно. Кое-как в великом нетерпении доехав до нужной остановки, она буквально выпрыгивает из маршрутки и идёт быстрым шагом. Навстречу свету и позднему солнцу, растворяясь в них. А я еду к себе, в свою тёмную келью, увешанную плакатами звёзд, вышедших в тираж, к компьютеру, телевизору, книгам и готической музыке, составляющим весь мой убогий мрачный мир.