Ольга Чехова,ч.1⁠⁠

З А Г А Д О Ч Н Ы Е Ч А С Ы О Л Ь Г И Ч Е Х О В О Й

Больше всего на свете эта блистательная, обворожительная, аристократически утонченная женщина боялась монотонности и скуки. Она сумела обойти все ловушки обыденности и прожила жизнь ярко, со вкусом, превратив свою биографию в романтический миф.

Западная пресса послевоенных лет называла ее примадонной нацистского экрана, любимой кинозвездой Гитлера, «государственной артисткой» Третьего рейха, а еще - глубоко законспирированной шпионкой НКВД, награжденной за особые заслуги орденом Ленина, агентом сверхсекретной советской стратегической разведки.

Уже на склоне лет героиня этих и многих других публикаций Ольга Чехова выпустила мемуары «Мои часы идут иначе». Эта книга, вышедшая в Мюнхене в 1973-м году, ставит, пожалуй, больше вопросов, чем дает ответов. Самые жгучие тайны жизни знаменитой кинодивы тут едва намечены.

Есть здесь такие строки:

«Всё, что вместила моя жизнь, я разделила со своими современниками. Как и они, я пережила восхитительные, прекрасные, трагичные и ужасные моменты, как и они, я пыталась после развязки начать всё заново. И всё же мои часы идут иначе. Ибо каждый человек следует абсолютно личному предопределению, избежать которого он не в состоянии».

Так в чем же заключалось личное предопределение этой загадочной женщины?

Какие факты остались за рамками ее воспоминаний?

«ТЫ ОБЯЗАТЕЛЬНО СТАНЕШЬ АКТРИСОЙ!»

В толпе пассажиров поезда, прибывшего в Берлин из Москвы слякотным январским днем 1921-го года, выделялась своей статью красивая, удивительно эффектная пара. Молодую стройную женщину с ясными, лучистыми глазами звали Ольга Чехова. Шагавший рядом с ней высокий подтянутый брюнет со щегольскими гусарскими усиками был ее второй муж Фридрих Яроши, бывший офицер бывшей Австро-Венгерской империи. Собственно говоря, их брак фактически распался. В одном поезде они оказались лишь по той причине, что статус жены иностранца облегчал Ольге выезд за рубеж. Но между ними уже существовала договоренность, что в Берлине они расстанутся навсегда.

Ольге еще не исполнилось 24-х, но пережито уже было немало. Сначала – светлый период, беззаботный и радостный. Детство на Кавказе. Благополучный и хлебосольный родительский дом в Царском Селе. Огромная гостиная с безупречно настроенным роялем. Именитые гости – композиторы, артисты, писатели, художники, скульпторы… Именно в этом доме однажды произошло знаковое для Ольги событие. Гостившая у родителей драматическая итальянская актриса Элеонора Дузе, находившаяся в зените своей всемирной славы, сказала девочке, заглянув ей в глаза: «Ты обязательно станешь актрисой!» Так родилась большая мечта. Затем окончание гимназии, отъезд с согласия родителей в Москву к родной тетке, сестре отца – знаменитой актрисе Московского художественного театра Ольге Леонардовне Книппер-Чеховой, вдове великого классика русской литературы. Посещение школы-студии при МХТе, где ее учителем был сам Станиславский. Увлечение техникой ваяния, йогой, азиатской философией. Знакомство с Немировичем-Данченко, Вахтанговым, Горьким. Московская творческая среда. Наконец, кульминация: тайное венчание в подмосковной церкви с кузеном Михаилом Чеховым, в которого она была влюблена с детства и которого теперь в Москве величали гениальным актером.

А затем как-то вдруг, сразу началась полоса неудач, потерь и унижений.

Гениальный муж много пил и, почти не таясь, водил домой поклонниц, запираясь с ними в дальней комнате до утра. Откровенная неприязнь со стороны свекрови, которая невзлюбила Ольгу с первого взгляда. Отчаянная попытка прервать беременность. Тяжелые роды дочери Ады. Полная материальная зависимость от мужа и от родителей, которые после революции сами лишились привычного благополучия. Голод, холод, постоянная нужда. Страстное желание обрести самостоятельность. Она многое почерпнула у тех людей, в среде которых вращалась. Вместе с тем, ее наблюдательный, трезвый ум ясно подсказывал ей, что она никогда не станет первой рядом с такими талантами «от Бога», как «тетя Оля» и Михаил. Ей требовалось что-то совсем другое. Но что – этого она не знала сама.

К слову говоря, тетя хоть и не признавала за Ольгой большого дарования, но всегда поражалась той жизненной силе, которая прямо-таки фонтанировала в ее племяннице.

Наконец, она ушла от Михаила к Фридриху Яроши, с которым прожила около двух лет. Это был человек с авантюрной жилкой, обладавший сильной волей и богатым жизненным опытом. У него она тоже многому научилась: побеждать собственные комплексы, не страшиться испытаний и риска. Именно Яроши укрепил ее в намерении начать жизнь заново, с нуля. А еще она помнила фразу, брошенную Элеонорой Дузе, и верила в свою счастливую звезду.

Берлин оказался в ее планах по чистой случайности. Разрешение на выезд легче было получить именно в Германию. Она-то и по-немецки знала всего несколько слов, в то время как английским и французским владела в совершенстве. Правда, в ее жилах текла немецкая кровь (ее отец Книппер Константин Леонардович, инженер-путеец, занимал крупные посты в Министерстве путей сообщения при царизме, затем у Колчака, а теперь и у большевиков; мать – Луиза (Елена) Юльевна, до замужества Рид – вела домашнее хозяйство). Но вряд ли ее происхождение могло заинтересовать кого-либо в стране, потерпевшей поражение в мировой войне и выплачивающей победителям огромные репарации. Да и для самой Ольги немецкие корни значили мало, поскольку даже позднее, на гребне успеха, она все равно будет ощущать себя русской и православной. Притом она вполне осознанно оставила за собой звонкую фамилию первого мужа.

Но как бы там ни было она – в Берлине!

Всё ее достояние – это золотое кольцо, которое она провезла через границу, пряча его под языком.

После голодной Москвы с пустыми полками магазинов Берлин показался ей землей обетованной. В обычном кафе подруга – бывшая москвичка – угостила ее пирожными со взбитыми сливками. Подобного лакомства Ольга не пробовала уже много лет.

Подруга же отвела ее к знакомому ювелиру, объяснив, что по нынешним меркам экономить деньги бесполезно. Инфляция галопирует, цены растут не по дням, а по часам. Самое разумное: немедленно отоваривать всякий свой заработок.

Ольга так и поступила. Из вырученных за продажу кольца средств она тут же заплатила за пансионат, затем купила себе туфли, надев их прямо в магазине и выбросив, наконец, ненавистные сапоги с картонной подошвой. Почти всю оставшуюся сумму она внесла в качестве задатка за занятия у известного педагога сценической речи и пения профессора Даниэля.

Она всё же твердо рассчитывала пробиться в театральный мир Берлина, что было невозможно без знания языка.

ПЕРВЫЙ УСПЕХ

Вот когда пригодились уроки школы выживания, которую она прошла в России! Какое-то время приходилось перебиваться случайными заработками. Она занималась лепкой, вырезала шахматные фигурки, которые за бесценок сбывала оптовику.

А вскоре появился долгожданный шанс. На одной из артистических вечеринок она случайно оказалась в компании кинематографистов.

Ольгу представили Эриху Поммеру – директору фирмы «Декла-Биоскон», выдающемуся кинопродюсеру, который знал о мире немого кино буквально всё. Как раз в этот период на фирме режиссер Фридрих Вильгельм Мурнау готовился к съемкам мистического триллера «Замок Фогельод». Актеры уже были подобраны, за исключением исполнительницы роли молодой хозяйки замка. Отчасти в шутку, отчасти всерьез Ольге предложили попробовать свои силы.

Самое парадоксальное заключалось в том, что до этого разговора Ольга не видела ни одного фильма. Заядлая театралка, она, как и многие из ее окружения в Москве, относилась к «великому немому» с изрядной долей скепсиса.

Но теперь она начала посещать киносеансы, причем смотрела всё подряд. Постепенно новое зрелище захватило ее. Ольга поняла, что кино требует от исполнителя особой заряженности, выразительной мимики, отточенной пластики и жестикуляции. При этом сама специфика «великого немого» устраняла с ее пути почти непреодолимый в настоящий момент языковый барьер. Да и режиссер, разглядевший в ней выигрышный типаж, всячески ободрял ее.

Похоже, предсказание Элеоноры Дузе оказалось вещим.

Буквально с улицы безвестная Ольга Чехова попала в творческий коллектив, где были собраны популярные немецкие и австрийские артисты театра и кино – Пауль Хартман, Юлиус Фалькенштайн, Роза Валетти, Арнольд Корф…

Но торжествовать было еще рано. В отличие от театральных репетиций, киносъемки проводились вне всякой сценарной последовательности, а просто по мере готовности декораций. Отдельные эпизоды тасовались как карты. Всё это вносило путаницу и неразбериху. Съемочная площадка, на которой играла громкая музыка и стоял неумолчный гул, порой напоминала сумасшедший дом.

В какой-то момент Ольга дрогнула и даже решила вернуться в Россию.

Мурнау отговорил ее от этого малодушного порыва.

Она осталась, но выдвинула условие: на площадке должна быть абсолютная тишина! Удивительно, но маститый режиссер подчинился требованию молоденькой дебютантки!

И вот – премьера! Ольга с трепетом ждет провала, ей кажется, что на экране она такая неуклюжая! Но критика принимает фильм благожелательно. Игра никому не известной артистки также не осталась незамеченной и удостоилась добрых слов. Отныне на актерской бирже Ольге Чеховой уже не нужно называть себя – она становится узнаваемым лицом.

ЛЮБИМИЦА ПУБЛИКИ

Это успех. Предложения сниматься сыплются одно за другим. Режиссер Людвиг Бергер снимает ее в главной роли в фильме «Потерянный башмачок» по сказке «Золушка». На съемки фильма «Море», где она играет девушку-рыбачку, кинематографическая группа выезжает во Францию – под Брест. К 1925-му году она снялась уже в семи фильмах, ездила на презентации в Рим и Флоренцию. Не пропали даром и деньги, затраченные на занятия у профессора Даниэля: Ольга в совершенстве овладевает немецким. Правда, у нее навсегда останется легкий русский акцент, но поклонникам он даже нравится, привнося в имидж новой кинозвезды некую изюминку. Во всяком случае, вскоре она получает годовой ангажемент в берлинском «Ренессанс-театре», и теперь параллельно со съемками играет на театральной сцене.

Если в театре она нередко играет в серьезных пьесах, таких как «Мертвый город» Д*Аннунцио, то ее кинороли – это, как правило, аристократки или авантюристки, которые появляются на экране в элегантных нарядах на фоне роскошных интерьеров. Большей частью это костюмные фильмы, мелодраматичные и сентиментальные.

Но именно в эти сценарии гармонично вписывается ее кинематографический облик, который обладает неким магнетизмом. Массовый немецкий зритель просто боготворит Ольгу Чехову. Фильмов с ее участием ждут. Многие ходят на них по несколько раз. Залы полны. При этом ее считают немкой, родившейся в России.

Особенно шумный успех выпал на долю фильма режиссера Э.А.Дюпона «Мулен Руж», который снимался в Париже. Играя в нем главную роль звезды варьете, Ольга снималась в одном из эпизодов с огромным питоном, который обвивал ее тело. Незадолго до этого питон едва не задушил свою дрессировщицу. От участия в этой сценке отказались даже каскадеры. Но Ольга пересилила свой страх и сыграла с улыбкой, как прирожденная укротительница удавов. Фильм «Мулен Руж» имел успех по всей Западной Европе.

Отныне она занята едва ли не круглые сутки – съемки, репетиции, спектакли, интервью, презентации…

Вместе с успехом приходят и баснословные гонорары. Она добилась, наконец, полной материальной независимости. Теперь она может позволить себе многое. У нее прекрасная квартира в центре Берлина, дорогой автомобиль, который она водит сама, наряды из лучших магазинов, прислуга… Из Москвы она вызывает мать и дочь Аду, которые остаются жить у нее, ни в чем не зная отказа (отец к этому времени умер). Для воспитания дочери нанята английская гувернантка.

В 1928-м году в Берлин приезжает Михаил Чехов с молодой женой, навсегда покинув Россию.

Ольга всегда высоко ценила актерский талант бывшего мужа, но их совместную жизнь называла «сумасбродством, за которое впоследствии пришлось дорого расплачиваться».

И вот сейчас она не упускает возможности красиво «отомстить» бывшему мужу за прошлые унижения.

Она снимает ему квартиру на свои деньги, знакомит его с полезными людьми, а затем приглашает его на роль в фильме, который режиссирует сама. Михаил вынужден согласиться. Это был один из последних немецких немых фильмов – «Паяц собственной любви». Что ж, в определенном смысле она заставила его плясать под свою дудку!

Между тем, график ее работы продолжает оставаться жестким. Ежегодно она снимается в 6-7 фильмах, не считая театральных спектаклей, а это значит, что на сценических площадках порой приходится находиться с раннего утра до позднего вечера. Она – настоящий трудоголик, и останется такой до преклонного возраста.

Несмотря на отдельные неудачи (фильм «Два галстука» был освистан), в целом ее карьера продвигается успешно. С легкой руки режиссера Шюнцеля за ней закрепляется лестное прозвище «секс-Ольга».

Свободные часы она проводит в литературных кафе, артистических и прочих салонах. Разговор чаще всего ведется о нашумевших новинках, о кубизме, импрессионизме, восточной магии… Похоже, Ольга знает секрет, как поддержать разговор на любую тему. Здесь она легко заводит полезные связи, знакомится с газетными магнатами, издателями, писателями, скульпторами, летчиками, спортсменами… Некоторые из этих знакомств перерастают затем в прочную дружбу. Так, в фильме «Любовь на ринге» вместе с ней снимался знаменитый немецкий боксер, многократный чемпион, символ возрождения нации Макс Шмелинг. Ольга подружилась не только с ним, но и с его женой, нередко бывала у них в гостях. Позднее это знакомство поможет ей подготовить одну уникальную операцию с поистине кинематографическим сюжетом.

В артистических пивных и ресторанчиках нет-нет да и мелькают активисты партии, заявляющей о своих претензиях на власть. Несколько раз ее пути пересекались с их лидером – Адольфом Гитлером, кстати говоря, ее поклонником. Ольга улыбалась ему, как и всем другим, но считала, подобно многим своим друзьям, что особого внимания нацистам уделять не стоит. Это мутная пена, которая скоро уляжется.

НОВЫЕ ВРЕМЕНА

В 1930-м году Ольгу Чехову приглашают на съемки в Голливуд.

Атлантику она пересекает на пароходе. Во время плавания заводит новые знакомства, в том числе с автомобильными магнатами Генри Фордом и Опелем. На этом же лайнере путешествует и немало ее старых друзей, среди которых чета Шмелингов.

Голливуд запомнился ей в основном по общению с Чарли Чаплиным, Кларком Гейблом, Гэри Купером и некоторыми другими звездами американского экрана. Впечатлила передовая кинотехника – движущиеся камеры, звукозаписывающая аппаратура. Да, эра немого кино безвозвратно уходила в прошлое, и это, между прочим, пугало многих актеров, приспособившихся к специфике «великого немого». Наступала эпоха звукового кино. Но Ольга Чехова была готова к переменам. Притом, что языкового барьера для нее давно уже не существовало.

Вместе с тем, она ясно увидела, что все первые места в Голливуде прочно заняты, а быть во втором ряду она не желала сама.

Вернувшись в Германию, Чехова снимается в первом для себя звуковом фильме «Трое с бензоколонки», который имел шумный успех дома и за рубежом.

Одновременно она строит загородный дом в престижном пригороде Берлина – Кладове, где селились видные деятели культуры, дипломаты, высокопоставленные чины.

На волне успеха она соглашается с предложением неких знакомых создать собственную киностудию – «Ольга Чехова. Фильм Лтд. Лондон – Париж» - и выдает им генеральную доверенность, поскольку у нее нет времени вникать в хозяйственные вопросы.

И вот уже на ее средства начинаются съемки фильма «Диана», посвященного совершенно незатронутой немецким кинематографом теме – лесбийской любви.

Но через какое-то время съемки пришлось прекратить. «Добрые друзья» оказались мошенниками. Они не только обворовали Ольгу, но еще наделали множество долгов от ее имени, пользуясь полученной доверенностью, а затем скрылись с деньгами. Теперь она сама вынуждена вплотную заняться решением щекотливых денежных проблем.

А тут еще дочка преподнесла ей сюрприз, выскочив замуж в неполных 17 лет за известного оператора Франца Ваймейра. Этот брак, скоропалительный и неудачный, напомнил Ольге о ее собственном первом замужестве. По недоброй иронии судьбы, всё повторилось один к одному.

Домашние хлопоты и неурядицы на какое-то время отвлекли ее от событий, происходящих в стране.

А между тем, в Германии наступали новые времена. К реальной власти пришли те самые люди, над многословной и безответственной риторикой которых еще недавно потешалась вся интеллектуальная элита Берлина. Впрочем, поначалу всем казалось, что это не всерьез и уж точно ненадолго…