Одна неделя (1)
Олег рухнул на колени посреди полного вагона метро.
- Вам плохо?- спросила старушка.
Но он этого не слышал. В глазах мгновенно потемнело, по всему телу выступил холодный пот, а в голове только и звучал безумный детский плач.
- Уступите место! - проворчала все та же старушка, - Не видите, парню плохо.
Олега усадили под руки на свободное место.
- Свяжитесь с машинистом!
Олег сидел немного съехав в сторону, от того что не мог управлять телом. В голове как военная тревога раздавался детский плач. Казалось вместо мозга, в черепную коробку поместили раскаленный металл. Ноги и руки тряслись как в лихорадке.
Кто-то связался с машинистом и предупредил, чтоб на станции поджидал врач, так как одному их пассажиров стало дурно.
- Все нормально, - сказала Олег, не слыша своего голоса.
Детский крик заглушал все остальные звуки. Он не слышал шума поезда, тревожных вздохов пассажиров и то, как голос объявил о приближении к станции Пролетарская.
Спустя каких-то десять секунд, плач в голове начал стихать и теперь, Олег наконец-то услышал шум поезда. Голова невыносимо гудела и пульсировала болью. Словно он битый час стоял под турбиной истребителя. Зрение восстановилось, да и руки с ногами вновь подчинялись Олегу. Он огляделся по сторонам, быстро оценив ситуацию.
Все глаза устремлены в его сторону. Кто-то открыто пялится, кто-то косится, но как бы там ни было, весь вагон следит за каждым его движением. Вокруг, на один шаг, свободное пространство, а дальше плотная стена людей. Люди сочувственно кивали, некоторые же косились с презрением, подозревая, что Олег принял наркотики, отчего ему и стало дурно. В окнах начал мелькать свет станции Пролетарская. Поезд сбавил ход.
На ватных ногах, Олег вскочил с места и, расталкивая людей, пробрался в другой конец вагона. После чего, первым выскочил в открытые двери и скрылся среди толпы.
Плач ребенка стих, но все равно еще оставался где-то на глубине сознания. Как надоедливый звук прорезался в голове. Его можно было и не заметить, но стоит оказаться в тишине или перестать думать, как младенец вновь начинал выть свою сонату.
Все началось после празднование его двадцати двухлетия. Олег с родителями посидели за праздничным столом, выпили за его здоровье, а на следующий день, когда он спустился в метро, его впервые накрыла волна детского плача. Тогда ему все-таки вызвали врача. Его осмотрели и сказали, что он переутомился, после чего посоветовали хорошенько отдохнуть и бросить все вредные привычки, если такие имеются.
После этого, Олег много раз слышал детский крик, особенно часто это случалось в метро. Иногда и на улице, но реже. Причем плач, слышал только он и никто другой. Отчего Олег решил никому не рассказывать о странной аномалии. Никто по сей день не знает о странностях, не считая самого Олега и его интернет браузера.
Выскочив из вагона, он несколько минут бродил по станции, после чего сел в поезд и поехал домой. Конец пути прошел без приключений.
Поднявшись на второй этаж, уже ставшего ему родным домом, он открыл дверь и вошел в темный коридор. Недавно он съехал от родителей и теперь жил отдельно, снимая комнату в коммуналке. Было тяжело особенно первый месяц, но со временем обжился и свыкся.
- Здарова, - донесся из темноты голос его соседа Сани.
- О, привет. Хозяйка приходила?
- Ага.
- Что говорила? – Олег включил свет.
- Да как обычно. К тебе никаких претензий, а нас с Юлей опять грозилась выселить.
- Что на этот раз? – улыбнулся Олег, снимая легкую куртку.
- Все как обычно. Там не убрано, здесь вещи не так лежат, там слой пыли и вся эта херня. Ты чего ща делать будешь?
- Надо поработать чуть-чуть.
- Тебя еще не задолбала эта работа?
- Нет, нормально пока что, - нагло соврал Олег.
- Я к тебе зайду чуть позже.
- Заходи.
Они разошлись по своим комнатам.
Только Олег скинул сумку на кровать, как в кармане завибрировал телефон. Пришла новая заявка на оформление займа. Работа разъездная и совсем не имеет графика, поэтому работать приходилось всегда. Олег устроился из-за удобного графика, но так и продолжает работать уже на протяжении года. Честно сказать ему совсем не нравится, но то ли страх, то ли лень мешают ему сменить место деятельности, отчего приходится ездить изо дня в день на нелюбимую работу.
Олег просмотрел данные клиента на темном дисплее старенького телефона, выделив про себя два нежелательных пункта. Во-первых, клиент, молодая девушка, которая вряд ли понимает, на что подписывается, а во-вторых она снимает комнату, что еще больше увеличивает шанс ее неплатежеспособности. Но регламент компании обязует вы-ехать и определиться на встрече лично с клиентом, стоит ли давать займ или «завернуть», если выражаться профессиональным сленгом.
Проверив перед выездом, погоду и пробки, Олег, под последними лучами августовского солнца доехал до нужного адреса. Созвонившись с Натальей, так зовут очередную жертву долговой ямы, он набрал номер квартиры в домофон.
- Входите, - почти мгновенно раздался приятный голос.
Олег поднялся на третий этаж грязного подъезда. Со стен на него смотрели корявые надписи нерадивых художников, и такие же корявые фигуры, отдаленно напоминающие человека.
Железная дверь с лязгом отворилась и на Олега взглянула девушка с короткой стрижкой под мальчика.
- Добрый день, я Олег. – Представился он.
- Проходите. – Девушка уступила ему место и захлопнула дверь, как только он шагнул в квартиру. После яркого солнца, глаза окутала тьма, и Олег почти ничего не видел. Пока он привыкал к мраку, ориентироваться приходилось только на слух. Наталья долго возилась с дверью. После нескольких минут непрерывной возни, она наконец-то закрыла дверь и повернулась к Олегу.
- Проходите на кухню. Мы ведь можем сделать эм… это все на кухне?
- Безусловно.
Коммунальная квартира, почти ничем не отличается от его собственного жилья. Небольшой квадратный коридор, одна кухня и четыре комнаты, вот, пожалуй, и все.
Олег сел на шаткий стул, достал необходимые документы.
- Ваши ксерокопии?
- Один момент.
Наталья, как кошка выскочила из кухни и вернулась уже с копиями паспорта.
Диалога как такового не было. Олег не любил разговаривать с клиентами и входить в их положение. По опыту он знал, что в данный момент, она сделает все, чтобы выдали деньги. Она будет учтива, вежлива, скажет все что пожелаешь, но стоит выдать займ, она может превратиться в бестию. Не раз уже такое бывало, что окончательно разуверило его в доброе человеческое слово. Опыт научил Олега не верить клиентам. Каждый взятый адрес, каждый контакт, необходимо было проверить лично, иначе потом проблем не оберешься.
Но в тоже время Олег по характеру добрый, отчего часто не занимался проверкой и выворачиванием наизнанку всей подноготной клиента. И хотя в его списке был уже далеко не один плохой клиент, он все-таки старался верить людям. Верить их словам и обещаниям. За что себя частенько грыз и говорил что это в последний раз.
И снова, нарушая регламент компании, Олег даже не посмотрел комнату, где проживает клиент, хотя это было обязательным действием. Каждый раз, когда попадаются такие клиенты, внутри у него происходит настоящая борьба. По опыту он догадался, что Наталья не сможет осилить этот займ, скорее всего не будет платить исправно, отчего пострадает его зарплата. Но ее глаза, говорили ему, что она нуждается в деньгах как в кислороде. Ей явно надо за что-то платить и также явно – платить нечем.
Добрая душа Олега, помогла бы всем нуждающимся во всем мире, но это не в его силах. Он может помочь ей деньгами, но при этом загонит в долги, да и сам поплатится частью зарплаты из-за нерадивого клиента.
Олег достал график и по пальцам расписал Наталии сумму, проценты, платежи и все нюансы займа. В ответ, она только кивала, а иногда поддакивала. Глаза как у щенка, которого выкинули на улицу в промозглый день. Стриженная как под линейку челка, дергается при каждом слове, еще больше акцентируя на жалостливых глазах. Олег знает, что она сейчас согласна на все, лишь бы заветная карточка с нужной суммой оказалась у нее.
- Есть вопросы? – спросил Олег.
Она мотнула головой.
- Вас устраивают условия?
Наталья кивнула.
- Оформляем?
- Да, - сказала она.
Олег начал заполнять документы, когда вновь услышал плач младенца. Такой долгий и невероятно далекий, словно ребенок плакал на другом конце улицы, но при этом казался неимоверно близко. Звук окутал его с ног до головы. Олег посмотрел на Наталью, которая делала вид, что читает правила договора (все клиенты делают серьезный вид, хотя никогда не читают документы)
Казалось, что он уловил источник неприятности. Вроде бы окно, но прислушавшись на несколько секунд, звук, казалось, переместился в комнату, затем в стенку, словно ребенок за стеной. Плач не прибавлял в громкости и звучал только в голове у Олега, тонким истошным воплем младенца.
- Тут дети есть? – спросил Олег, желая услышать положительный ответ.
- Что?
- Тут дети у кого-то есть?
Наталья еще больше округлила глаза.
- Вроде нет. Там мы с подругой живем, - указала она на дверь, - дальше бабушка, потом парочка и… и еще одна бабушка.
- Вы не слышите?
- Что?
Наталья наклонилась ближе к Олегу.
- Плач ребенка, - почти шепотом произнес он.
Наталья замерла на мгновение. Ее большие глаза, бесшумно ходили из стороны в сторону. Полная тишина на протяжении десяти секунд.
- Нет, - сказала она. – Не слышу. Может быть за окном?
- Может быть, может быть…
Олег вернулся к документам, отметив про себя, что Наталья выглядит очень даже ничего. С первого раза и не заметил. Черная майка стройнит ее и немного увеличивает в росте. А ей бы не помешало еще сантиметров десять, прикинул Олег.
Он вернулся к документам, заполняя последние пункты в договорах, офертах, правилах и прочей бюрократической волоките.
- Я еще проверю, - сказал он, тем самым подавая знак, чтобы она готовилась подписывать всю пачку документов. Он всегда так делал и часто прибегал к таким методам.
Пробежав по знакомым бланкам, он отдал бумаги на подпись, каждый раз указывая, где и как подписывать. В этот момент, плач вновь прорез
- Вам плохо?- спросила старушка.
Но он этого не слышал. В глазах мгновенно потемнело, по всему телу выступил холодный пот, а в голове только и звучал безумный детский плач.
- Уступите место! - проворчала все та же старушка, - Не видите, парню плохо.
Олега усадили под руки на свободное место.
- Свяжитесь с машинистом!
Олег сидел немного съехав в сторону, от того что не мог управлять телом. В голове как военная тревога раздавался детский плач. Казалось вместо мозга, в черепную коробку поместили раскаленный металл. Ноги и руки тряслись как в лихорадке.
Кто-то связался с машинистом и предупредил, чтоб на станции поджидал врач, так как одному их пассажиров стало дурно.
- Все нормально, - сказала Олег, не слыша своего голоса.
Детский крик заглушал все остальные звуки. Он не слышал шума поезда, тревожных вздохов пассажиров и то, как голос объявил о приближении к станции Пролетарская.
Спустя каких-то десять секунд, плач в голове начал стихать и теперь, Олег наконец-то услышал шум поезда. Голова невыносимо гудела и пульсировала болью. Словно он битый час стоял под турбиной истребителя. Зрение восстановилось, да и руки с ногами вновь подчинялись Олегу. Он огляделся по сторонам, быстро оценив ситуацию.
Все глаза устремлены в его сторону. Кто-то открыто пялится, кто-то косится, но как бы там ни было, весь вагон следит за каждым его движением. Вокруг, на один шаг, свободное пространство, а дальше плотная стена людей. Люди сочувственно кивали, некоторые же косились с презрением, подозревая, что Олег принял наркотики, отчего ему и стало дурно. В окнах начал мелькать свет станции Пролетарская. Поезд сбавил ход.
На ватных ногах, Олег вскочил с места и, расталкивая людей, пробрался в другой конец вагона. После чего, первым выскочил в открытые двери и скрылся среди толпы.
Плач ребенка стих, но все равно еще оставался где-то на глубине сознания. Как надоедливый звук прорезался в голове. Его можно было и не заметить, но стоит оказаться в тишине или перестать думать, как младенец вновь начинал выть свою сонату.
Все началось после празднование его двадцати двухлетия. Олег с родителями посидели за праздничным столом, выпили за его здоровье, а на следующий день, когда он спустился в метро, его впервые накрыла волна детского плача. Тогда ему все-таки вызвали врача. Его осмотрели и сказали, что он переутомился, после чего посоветовали хорошенько отдохнуть и бросить все вредные привычки, если такие имеются.
После этого, Олег много раз слышал детский крик, особенно часто это случалось в метро. Иногда и на улице, но реже. Причем плач, слышал только он и никто другой. Отчего Олег решил никому не рассказывать о странной аномалии. Никто по сей день не знает о странностях, не считая самого Олега и его интернет браузера.
Выскочив из вагона, он несколько минут бродил по станции, после чего сел в поезд и поехал домой. Конец пути прошел без приключений.
Поднявшись на второй этаж, уже ставшего ему родным домом, он открыл дверь и вошел в темный коридор. Недавно он съехал от родителей и теперь жил отдельно, снимая комнату в коммуналке. Было тяжело особенно первый месяц, но со временем обжился и свыкся.
- Здарова, - донесся из темноты голос его соседа Сани.
- О, привет. Хозяйка приходила?
- Ага.
- Что говорила? – Олег включил свет.
- Да как обычно. К тебе никаких претензий, а нас с Юлей опять грозилась выселить.
- Что на этот раз? – улыбнулся Олег, снимая легкую куртку.
- Все как обычно. Там не убрано, здесь вещи не так лежат, там слой пыли и вся эта херня. Ты чего ща делать будешь?
- Надо поработать чуть-чуть.
- Тебя еще не задолбала эта работа?
- Нет, нормально пока что, - нагло соврал Олег.
- Я к тебе зайду чуть позже.
- Заходи.
Они разошлись по своим комнатам.
Только Олег скинул сумку на кровать, как в кармане завибрировал телефон. Пришла новая заявка на оформление займа. Работа разъездная и совсем не имеет графика, поэтому работать приходилось всегда. Олег устроился из-за удобного графика, но так и продолжает работать уже на протяжении года. Честно сказать ему совсем не нравится, но то ли страх, то ли лень мешают ему сменить место деятельности, отчего приходится ездить изо дня в день на нелюбимую работу.
Олег просмотрел данные клиента на темном дисплее старенького телефона, выделив про себя два нежелательных пункта. Во-первых, клиент, молодая девушка, которая вряд ли понимает, на что подписывается, а во-вторых она снимает комнату, что еще больше увеличивает шанс ее неплатежеспособности. Но регламент компании обязует вы-ехать и определиться на встрече лично с клиентом, стоит ли давать займ или «завернуть», если выражаться профессиональным сленгом.
Проверив перед выездом, погоду и пробки, Олег, под последними лучами августовского солнца доехал до нужного адреса. Созвонившись с Натальей, так зовут очередную жертву долговой ямы, он набрал номер квартиры в домофон.
- Входите, - почти мгновенно раздался приятный голос.
Олег поднялся на третий этаж грязного подъезда. Со стен на него смотрели корявые надписи нерадивых художников, и такие же корявые фигуры, отдаленно напоминающие человека.
Железная дверь с лязгом отворилась и на Олега взглянула девушка с короткой стрижкой под мальчика.
- Добрый день, я Олег. – Представился он.
- Проходите. – Девушка уступила ему место и захлопнула дверь, как только он шагнул в квартиру. После яркого солнца, глаза окутала тьма, и Олег почти ничего не видел. Пока он привыкал к мраку, ориентироваться приходилось только на слух. Наталья долго возилась с дверью. После нескольких минут непрерывной возни, она наконец-то закрыла дверь и повернулась к Олегу.
- Проходите на кухню. Мы ведь можем сделать эм… это все на кухне?
- Безусловно.
Коммунальная квартира, почти ничем не отличается от его собственного жилья. Небольшой квадратный коридор, одна кухня и четыре комнаты, вот, пожалуй, и все.
Олег сел на шаткий стул, достал необходимые документы.
- Ваши ксерокопии?
- Один момент.
Наталья, как кошка выскочила из кухни и вернулась уже с копиями паспорта.
Диалога как такового не было. Олег не любил разговаривать с клиентами и входить в их положение. По опыту он знал, что в данный момент, она сделает все, чтобы выдали деньги. Она будет учтива, вежлива, скажет все что пожелаешь, но стоит выдать займ, она может превратиться в бестию. Не раз уже такое бывало, что окончательно разуверило его в доброе человеческое слово. Опыт научил Олега не верить клиентам. Каждый взятый адрес, каждый контакт, необходимо было проверить лично, иначе потом проблем не оберешься.
Но в тоже время Олег по характеру добрый, отчего часто не занимался проверкой и выворачиванием наизнанку всей подноготной клиента. И хотя в его списке был уже далеко не один плохой клиент, он все-таки старался верить людям. Верить их словам и обещаниям. За что себя частенько грыз и говорил что это в последний раз.
И снова, нарушая регламент компании, Олег даже не посмотрел комнату, где проживает клиент, хотя это было обязательным действием. Каждый раз, когда попадаются такие клиенты, внутри у него происходит настоящая борьба. По опыту он догадался, что Наталья не сможет осилить этот займ, скорее всего не будет платить исправно, отчего пострадает его зарплата. Но ее глаза, говорили ему, что она нуждается в деньгах как в кислороде. Ей явно надо за что-то платить и также явно – платить нечем.
Добрая душа Олега, помогла бы всем нуждающимся во всем мире, но это не в его силах. Он может помочь ей деньгами, но при этом загонит в долги, да и сам поплатится частью зарплаты из-за нерадивого клиента.
Олег достал график и по пальцам расписал Наталии сумму, проценты, платежи и все нюансы займа. В ответ, она только кивала, а иногда поддакивала. Глаза как у щенка, которого выкинули на улицу в промозглый день. Стриженная как под линейку челка, дергается при каждом слове, еще больше акцентируя на жалостливых глазах. Олег знает, что она сейчас согласна на все, лишь бы заветная карточка с нужной суммой оказалась у нее.
- Есть вопросы? – спросил Олег.
Она мотнула головой.
- Вас устраивают условия?
Наталья кивнула.
- Оформляем?
- Да, - сказала она.
Олег начал заполнять документы, когда вновь услышал плач младенца. Такой долгий и невероятно далекий, словно ребенок плакал на другом конце улицы, но при этом казался неимоверно близко. Звук окутал его с ног до головы. Олег посмотрел на Наталью, которая делала вид, что читает правила договора (все клиенты делают серьезный вид, хотя никогда не читают документы)
Казалось, что он уловил источник неприятности. Вроде бы окно, но прислушавшись на несколько секунд, звук, казалось, переместился в комнату, затем в стенку, словно ребенок за стеной. Плач не прибавлял в громкости и звучал только в голове у Олега, тонким истошным воплем младенца.
- Тут дети есть? – спросил Олег, желая услышать положительный ответ.
- Что?
- Тут дети у кого-то есть?
Наталья еще больше округлила глаза.
- Вроде нет. Там мы с подругой живем, - указала она на дверь, - дальше бабушка, потом парочка и… и еще одна бабушка.
- Вы не слышите?
- Что?
Наталья наклонилась ближе к Олегу.
- Плач ребенка, - почти шепотом произнес он.
Наталья замерла на мгновение. Ее большие глаза, бесшумно ходили из стороны в сторону. Полная тишина на протяжении десяти секунд.
- Нет, - сказала она. – Не слышу. Может быть за окном?
- Может быть, может быть…
Олег вернулся к документам, отметив про себя, что Наталья выглядит очень даже ничего. С первого раза и не заметил. Черная майка стройнит ее и немного увеличивает в росте. А ей бы не помешало еще сантиметров десять, прикинул Олег.
Он вернулся к документам, заполняя последние пункты в договорах, офертах, правилах и прочей бюрократической волоките.
- Я еще проверю, - сказал он, тем самым подавая знак, чтобы она готовилась подписывать всю пачку документов. Он всегда так делал и часто прибегал к таким методам.
Пробежав по знакомым бланкам, он отдал бумаги на подпись, каждый раз указывая, где и как подписывать. В этот момент, плач вновь прорез
