Негеройский финал для героя⁠⁠

Чуть больше года назад посчастливилось мне подружиться с Т. Н., стойкой жизнелюбивой остроумной мудрой женщиной, которая сумела пережить блокаду Ленинграда, написала множество прекрасных стихотворений, опубликовала свои рукописные труды, поделившись с миром переживаниями о тех страшных днях. На тот момент ей было 86. Большую часть своей жизни Т. Н. посвятила карьере педагога-биолога, трудилась за Полярным кругом. Впервые мы общались перед 23 февраля: мы с классом (я на тот момент была классным руководителем) поздравили ветерана с Днем защитника Отечества. После мы много раз созванивались, говорили о текущих событиях, но, в основном, я слушала захватывающие истории из детства, военного времени, трудовых будней Т. Н., а также принимала её советы о том, что делать со своей карьерой и личными отношениями. Меня всегда поражало и восхищало то, насколько она сильна духом, её ясный ум и молодой оживленный голос. Развязка истории: в этом году я звоню вновь поздравить героиню с 23 февраля и буквально не узнаю ту сильную женщину с яркой искрой жизни в душе. Голос Т. Н. был слаб и слышался в нем испуг. В ходе разговора я узнала следующее: у Т. Н. недавно погиб сын, ухаживать за нею некому, а потому она заключила с компанией N пожизненный договор, согласно которому сотрудник компании будет присматривать за порядком в квартире пенсионерки-инвалида, закупать для нее еду, оплачивать счета ЖКХ, сопровождать её во время нечастых выходов из дома. Взамен Т. Н. обязуется оставить компании / её представителю в наследство своё имущество и сбережения. Казалось бы, картина привычная, и подобная практика довольно распространенная, но есть один момент, который очень настораживает. Т. Н. сообщила, что чувствует себя будто " в рабстве", ей "нельзя ни с кем разговаривать", и если засекут, что она с кем-то общается по телефону, то "ей сильно попадет". Меня она попросила в это дело не вмешиваться, ей страшно. Определенно, не знаю, что теперь делать - с одной стороны, из головы не идет эта ситуация, и хочется помочь. С другой, есть вероятность сделать только хуже и Т. Н., и себе - что, если смотрящая за нею действительно разозлится и сделает жизнь блокадницы гораздо более невыносимой? Также есть вероятность схлестнувшись с компанией доброделов оказаться крайней, как будто бы я у них "куш из-под носа увести" решила. Неужели в современном мире так выглядит достойная старость ветерана? Как поступить, чтобы не ухудшить ситуацию? Очень хочу быть уверенной, что Т. Н. живет и чувствует себя хорошо.