Не воняй!⁠⁠

Дело было на стыке 90-х – 2000-х. Криминальные войны уже закончились, но порой ещё в больницы привозили порепанных братков.

Вытрезвители тоже пока никто не думал закрывать, и оттуда иногда привозили таких же порепанных алконавтов.

И вот в приёмный покой как-то привезли вот такого синяка. Сложно сказать – то ли асфальтная болезнь у него, то ли менты учили родину любить, не столь суть важно. Главное, что на лобешнике у синяка красовался нехилых размеров шишарик, переливавшийся в свете ламп дивным лиловым цветом. Бухарика привезли из местного вытрезвителя на «Скорой» и он, находясь в алкогольном астрале, ждал вердикта нейрохирурга о наличии мозготрясения, так как все прочие доктора его уже послали на хуй.

А тут, другой «Скорой», доставили чисто конкретного братка: пузо, златая цепь на дубе том, наглая лысая репа, кулаки размером с немаленький арбуз. Малинового пиджака, кажись, не было. Физиономия братка малость повреждена и на лысине красовался наливавшийся краской кровоподтёк на пол-башки. С кем-то не сошелся во мнениях в кабаке. Поэтому его тоже должен был осмотреть нейрохирург.

Итак, картина: на единственной скамейке возлежит в блаженной позе с месяц, наверное, немытый и соответствующе пахнущий бухарик, а по небольшому холлу нарезает круги скучающий браток. Тут он резко тормозит возле алкаша, принюхивается и орёт на весь вестибюль:

- А ну встать, сука!

Алкаш продрал буркалы, мутным взглядом посмотрел, кто это тут разоряется.

- Встать, кому сказал!

До бухарика дошло, что сие обращение адресуется ему.

- А… чо…

- Ничо, бля, ты чего такой вонючий? А ну резко подорвался и пошел в сортир мыться! – и браток ногой наподдал скамейку вместе с алкашом, сбросив последнего на пол.

Крокалыга, увидев, что такого посылать на хер себе дороже, кое-как принял вертикальное положение и, конвоируемый братком, пошел в клозет.

- Бля, быром снял носки и постирал! – браток начал осуществлять общее руководство процессом помойки.

Алкаш молча сопит, стирает с обмылком хозяйственного мыла. А браток покачивает перед его мордой кулачищем и приговаривает:

- Лучше, сука, стирай!

Алкаш стирает, стирает, стирает... Браток снова принюхался:

- Падла, ты всё равно воняешь! Мой ноги в унитазе!

Алкаш выполняет приказ. Браток всё не унимается:

- Сука, ты опять воняешь, да что ж ты какой вонючий! Снял трусы и мой жопу!

Алконавт уже чуть не плачет:

- Нет у меня трусов, ну отстань ты от меня!

Браток держит его за шкирку как котёнка и наставительно, покачивая кулаком:

-Тут больница, люди работают, больные лежат, а ты воняешь. Запомни, чучело: мыться каждый день надо, не хрен грязным шататься.

Подвёл браток пьянчугу к выходу и дал ему здоровенного поджопника со словами:

- Еще раз тут грязный покажешься – своё говно жрать заставлю.