Наследник колдуна⁠⁠

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
- Может все - таки расскажете, в чем причина вашего визита?
- Да хватит уж любезничать. Свои все. - тетя Вера поджала губы и посмотрела в сторону, как бы подбирая слова, чтобы начать. - В общем это. Чую я, не то что - то творится. Как моя Анька померла, места себе не нахожу. Тоска на душе великая. Никак не унять. Я вон, что... решилась к бабке одной сходить. В городе живет. Думаю, может облегчит как страдания мои, а она так посмотрела на меня и с ходу говорит, мол, людей я обидела. А на людях этих беда тяжкая висит. Опасная, смертельная. Коли не помогу, говорит, всей деревне аукнется. Вот и пришла я. Вы уж с Ниной простите меня. Нагрубила я ей больно. Лизка правду сказала, искала я отдушину, чтоб было, где тоску, да боль излить, вот Нинка мне под руку и попалась. Сам понимаешь, легко ли единственную деточку терять, пусть и глупенькую. Дочь же, что ни говори. Она как померла, у меня свет в глазах померк. Думала, вслед за ней уйду, руки на себя наложу, а тут вот эта бабка вроде как камень с души сняла. Ты поведай мне, что за дела в деревне творятся. Да и сама я слыхала, как бабы про нечистого треплют у магазина. Кто - то вон даже заявляет, что этот нечистый Нюрочку мою на тот свет сослал. Ты же знающий. Раз дела с нечистью, то ты уж точно об этом наслышан. - женщина в ожидании посмотрела на Егора. Тот дослушал ее и прикинув про себя, что скрывать правду смысла нет, ответил.
- Правду говорят, теть Вер. Плохие дела творятся у нас в деревне. Очень плохие.
- Давай, выкладывай, как на духу. Не чужие поди.
- Да если бы и чужие, в горе все родней становятся. Если произойдет то, что произойдет, беда далеко пойдет.
- Да ты шо? ? ? Все так плохо шоль? - изумилась тетя Вера, тряхнув кудрявой головой.
- Пока не знаю. Узнаете вы, после того, как обожаемая все деревней Евдоха с Григорием вернутся.
Табурет под тетей Верой крякнул, а сама она распахнула рот, пребывая в шоке. Не верить Егору у нее оснований не было.
- Да как же это? Они ж померли! Как вернутся? Откуда?
- Оттуда, теть Вер. Плохо вы их знали.
- А батюшки! - продолжала озвучивать свои эмоции женщина, которая и не ожидала, что все НАСТОЛЬКО плохо. Егор закурил и продолжил.
- Вы ведь прекрасно знали, что старики эти были людьми ведающими в делах подобных? Не от Бога же были их знания.
- Ну... да вроде, как думали, что так, да ведь на всяко глаза закроешь, когда с дитём хворь приключится, или самой занеможится. Тут уж извиняй, и к врагу за помощью побежишь, лишь бы недуг излечить, а Евдокия хорошая бабка была. Добрая, понимающая.
- Добрая потому была, что от любой болезни лечила. - пояснил Егор, дирижируя сигаретой. - А ведь все мы знаем, что долг платежом красен. Она пока вас от болезней лечила, себе на новую жизнь силенок поднакопила с больных, да всех потом в могилу - то и загнала. Вот вспомните, как у вас чирий на шее нарывал? Помните? Я тогда вам помогал.
- Ну помню.
- А отчего вас Евдокия лечила лет десять назад?
- От того же.
- Зачем вы за Евдохой посылали, когда Анька ваша малая была?
- Веревочкой шею перетянула, дышать не могла.
- А отчего умерла?
Наступило молчание. Тетя Вера с выпученными глазами таращилась на Егора.
- Понимаю, удивлены. - кивнул он ее догадкам. - В вашем случае она повторилась. Но с другими и другие причины смерти придумывала, не догадаться. Странно, что вы не додумались раньше, что она наслала на вас то же, отчего лечила давно.
- Матушка Заступница... - прохрипела женщина, и кивая, злобно сщурила глаза . - Вот ведь зараза... благодетелью прикрывалась... вот же змея паршивая...
- Теперь вы должны знать, какой силой обладала эта ведьма. Мало того, Григорий тоже не промах. Только недавно узнал об этом.
- Значит Машенька, сестра твоя... - начала догадываться тетя Вера.
- Ну да. Та же история. Из действительно случайных смертей в нашей деревне за последние пару лет выходит две, или три. Остальные - ее заслуга.
- Да что ты! Вот значит как! И Аньку мою тоже она... ну и паскудница! ! !
- Ладно, теть Вер. Хватит ругаться. Действовать надо.
- А как?
Егор задумчиво посмотрел в окно, обдумывая ход действий и выбирая самый подходящий, и ответил.
- Вы за упокой читать умеете?
- Умею. Приходилось, когда моя мать померла в восемьдесят шестом, а потом еще об дядьке Мите Егорове читала.
- Это хорошо. Тогда я вам это дело доверю.
- А об ком читать - то? - насторожилась женщина, с подозрением заглядывая в лицо Егора. - Не помер же вроде никто.
Егор медленно перевел взгляд на нее и ответил.
- Об рабе Божьей Евдокии.
- А! - выдавила тетя Вера, заслонив рот рукой.
- Да что ты? Как так - то?
- Я вам все объясню. Главное делайте все, что скажу, иначе Евдоха и Григорий снова появятся в деревне, только уже в моем и Алинкином лице. Понимаете?
- Да, да. Понимаю. - закивала та.
* * *
Нина стояла возле двери в лабораторию, и сжимая в левой руке бумажку, грызла ногти правой, ожидая своей очереди. Последний перед ней ожидающий вошел внутрь, и через минуту настанет ее очередь. За это время Нина едва не разрыдалась, вдруг надумав, что ей снова скажут нет. Собственно, она этого и ждала, но надеялась совершенно на другое. Вот скрипнула дверь и из проема вышел человек. Нина напряглась, как струна и проскользнула внутрь. Сидевшая за столом девушка в повязке и перчатках, что - то отмечала в журнале. Она подняла глаза на побледневшую Нину и перевела взгляд на бумажку в ее трясущихся руках.
- Ну давайте. - сухо и устало сказала она.
- Да, конечно. - ожила Нина и положила бумагу в протянутую руку. Девушка изучила ее и встав, направилась в другую комнату. Ее не было около минуты, за которую Нина от волнения едва не упала в обморок и во избежание этого присела на край кушетки. Зазвучали шаркающие шаги и девушка - лаборант снова появилась в кабинете. Она подошла к Нине и прежде, чем протянуть ей, все так же устало сказала:
- Ну что, поздравляю.
- С чем? - еле выдавила Нина, ощутив, как пересохло горло.
- Вы беременна, девушка.
- Это... правда? ? ? - почти провыла она, не веря в то, что слышит.
- Зачем мне врать? Вот, посмотрите. Результат анализов положительный.
Нина развернула бумагу и уткнулась в нее, но все равно ничего не разобрав, громко заревела.
- Ну... успокойтесь... что, не хотите? - почему - то решила девушка - лаборант.
- Наоборот... - провыла Нина, и стиснув девушку в объятии пулей покинула кабинет и помчалась по коридору в сторону выхода, чтобы набрать в легкие свежего воздуха и сообщить об этой невероятной новости Егору. По - прежнему трясущимися руками Нина набирала будущего отца, но увы, гудки, гудки, гудки. Ответа нет. Нина пока убрала телефон и прошлась по асфальту возле больницы. Ее бросило в жар от мысли, что она станет матерью. Выходит, Евдоха сказала правду. Надо же... Нина впервые была благодарна ведьме за такой подарок, который та рассчитывала примерить на себя в будущем. Нина вдруг сосредоточилась на стволе клена и поняла, почему дух ведьмы покинул ее. Точно! Егор ведь говорил, еще очень давно, что ведьме не подобраться к беременной женщине, ведь плод охраняют "свыше". Вот почему она поменяла сосуд. Плод вытеснил ее.
- Все сходится! - сказала сама себе Нина и снова набрала Егора, но телефон не отвечал. Повторив звонок еще раз Нина уже услышала "Абонент не доступен. Пожалуйста, позвоните позднее".
- Когда позднее? - крикнула Нина, которая была шокирована тем, что Егор отключил телефон. Если бы он был занят, то просто поставил бы телефон в беззвучный режим. Ладно. Всякое бывает. При встрече все расскажет. Нина запихала телефон в рюкзак и пошагала к остановке. Начинал накрапывать дождик, а тучи серьезно заволокли небо и где - то неподалеку уже громыхало. Ну и ладно. Это настроения не испортит. Больше ничто не испортит радости будущей матери. Нина вернулась в деревню, успев закимарить по дороге. Во сне она видела странного старика, который смотрел на нее как - то отчужденно. Нина пыталась рассмотреть его получше, но со временем стала понимать, что старик никто иной, как Егор. Она шла в его сторону, а он отдалялся. Нина бежала к нему, а он исчезал, пока и вовсе не растворился. На том сон прервался и она проснулась. Нина вышла из автобуса и поспешила скорее домой. Молния сверкала во все небо, сопровождаясь дикими раскатами грома. Дождь начался нешуточный и простудиться в нынешнем положении Нине было чревато. Она преодолевала поворот и заворачивала на школьную улицу, но позади заметила что - то, мелькнувшее за спиной. Девушка замедлила шаг и уставилась в ту сторону, где заметила движение. Это был черный пес. Он стоял на развилке дорог и просто смотрел на Нину. Она же не могла отвести от демона глаз, глядя, как зачарованная. Что - то в сознании щелкнуло и перед глазами начало мутнеть, словно Нина враз опьянела. Она шагнула в сторону развилки и медленно пошла в сторону манящего ее черного существа. Девушка смотрела не него, даже не понимая, что творит. Ее разум был подчинен, а сознание дремало. Ноги неспеша вели ее в сторону пустоши, чуть дальше которой начиналось болото. Дремучее, вязкое и опасное болото. Нина шла вслед за псом, идущим впереди и смотрела на него. Она просто шла. Без малейшей цели. Пес - демон вел ее к смерти, от которой она, как предполагала, смогла спастись. Трава, из коротенькой газонной травки переходила в более высокую осоку, между кочек которой пугающе чавкало. Нина продолжала идти по ним и между ними, иногда застрявая ногами в этой жиже с тугими сетями из корней и травы. Пес же шел спокойно, как будто по прозрачному полу. Он шел в самую глубь трясины, заводя в нее девушку, у которой даже нет возможности помочь себе. Ее тело само вело ее на гибель. Вода прибывала, иногда доходя Нине до колен. Порой она падала, топя руки в воде, но снова поднималась и выискивая темное пятно демона, продолжала идти. Преодолев около двадцати метров, когда вода уже доходила до пояса, тело Нины стало грузнеть и замедлять шаг, ибо ноги вязли в трясине. Она уже с трудом могла выдергивать их и делать шаги, но пес манил ее... манил еще дальше, в глубь... где - то впереди из под покрытой зеленым ковром воды выплыл пузырь и громко булькнул. Еще чуть поодаль можно разглядеть дохлую ворону, плававшую на поверхности воды, расправив сгнившие крылья. Очень скоро к ней присоединится и Нина. А дождь к тому времени усиливался, превращаясь в ливень. Молнии сверкали над деревней и проклятым болотом, в котором вот - вот погрязнет Нина и навсегда исчезнет из жизни дорогих ей людей. Она уже шла по горло в воде, которая временами заплескивалась в рот, а дождь как будто давил сверху. Нина смотрела на пса и упорно шла вперед. Ноги ее уже едва ли могли передвигаться. Вот снова что - то булькнуло в трясине и живот девушки скрутил жуткий спазм. Она застонала и скорчилась, окуная лицо в воду. Нога ее зашла глубоко в вязкую трясину и в тот момент Нина пришла в себя. Мельком она заметила смотревшего на нее демона, а потом ушла под воду. Инстинкт самосохранения заработал и девушка начала активно сопротивляться болоту, отталкиваясь руками от дна. В этой ситуации она не могла ничего рассмотреть в мутной воде, поэтому могла полагаться лишь на руки, которыми активно гребла, чтобы вызволить ноги из вязкого смертоносного дна. Воздух заканчивался, а ноги едва ли сдвинулись с места. Нина сцепила зубы и приказав себе успокоиться, нагнулась к ногам и начала нашаривать в иле свои ноги, которые увязли почти до колен. Просунув руку к щиколотке, она нащупала шнурок кроссовка и потянула за его кончик, чтобы тот развязался. Применив усилия, его удалось развязать и высвободить ногу из обуви. То же самое Нина проделала с другой ногой, оставив кроссовки под толстым слоем ила и травы. Голыми ногами стало проще передвигаться по опасному дну болота и еще раз поработав руками, Нина вынырнула на поверхность, но едва ли она успела сделать спасительный вдох, как раздался дикий раскат грома, сопровождаемый ослепительной вспышкой, и где - то вдали огромный древний дуб рухнул в воду, образуя волну. В панике, Нина заработала руками и погребла в сторону берега. Благо, теперь она могла просто плыть по поверхности, не касаясь дна ногами. Демона больше она не видела, но сейчас и не о нем думала. Теперь самым главным было, как бы не оказаться жертвой молнии, ведь в радиусе семидесяти метров вокруг Нины не было ни единого деревца, а сама она была отличной возвышенностью, напрашивавшейся на хороший, предсмертный разряд. Снова где - то вспыхнуло и девушка взвизгнула. Волна грома прокатилась над ее головой, после чего она быстро побежала по кочкам и траве, падая и спотыкаясь об них, вставая и продолжая бежать. В очередную вспышку Нина резко повалилась на траву, боясь стать мишенью, но и в этот раз обошлось. Ливень бил по спине, а у Нины уже не оставалось сил. Она просто лежала на траве, вцепившись в кочку, как в подушку и просто рыдала. Страх заставлял сердце выскакивать из груди, инстинкт самосохранения орал до хрипоты "Беги скорее! Уноси ноги! ! ! ", а тело просто просило передохнуть. Руки и ноги дрожали от усталости и Нина просто уже физически не могла продолжать идти. Но она вспомнила про того, кто сейчас внутри нее, под сердцем. А вдруг она застудит его? А вдруг это послужит причиной его потери? А если второго шанса у нее не будет? Нина громко заорала, и откидывая с лица липкие, грязные волосы, поднялась на ноги и медленно пошагала к дороге. Уже через пятнадцать минут она спускалась по родной улице и смотрела в сторону родного дома. Ноги едва волокли ее по размытой дороге, но не подводили. Кое - как Нина ввалилась в калитку и прошмыгав до крыльца, вошла в дом. В сенях она съехала на диванчик и уронила голову на спинку.
- Господи Иисусе! - воскликнула Елизавета Сергеевна всплеснув руками, когда вышла в сени на шум двери. Она склонилась над дочерью, и начала обтирать ее грязное лицо передником и убирать слипшиеся волосы со лба.
- Нин, доченька, что с тобой? Неужто так ливень тебя вымотал? Ты как уж так умудрилась - то? А батюшки!
- Мам... - выдавила Нина и посмотрела на нее. - Мааам...
- Ну ты чего? Давай, пошли в дом скорее. - засуетилась Елизавета Сергеевна и приподняв дочь за локти, повела в дом. - У меня как раз чайник вскипел. Пошли, чаю налью на черносмородиновых листьях. Медку добавлю, да зверобоя. Быстренько тебя на ноги поднимет!
- Мам... - только и могла сказать Нина, еще не оправившись от шока.
Женщина усадила ее на свой диван и поспешила в тераску. Через минуту она уже возвращалась с тазом и полотенцем, после чего принесла ведро с горячей водой и налив в таз, принялась обтирать руки, шею, лицо и ноги девушки.
- Ты ж моя - то... и как угораздило... - приговаривала Елизавета Сергеевна, покряхтывая и стирая с кожи дочери болотную грязь, в то время, как Нина отрешенно смотрела куда - то в пустоту и тряслась.
- Давай, снимай свое сырое тряпьё и влезай в халат мой. - женщина помогла Нине раздеться и одела на нее свой фланелевый халат в цветочек, после чего собрала ее волосы в клубок и обмотала голову платком. - Так - то лучше. Хоть согреешься. А вечером баню натоплю, вымоешься, да всю хворь отгонишь.
- Мам... - Нина посмотрела на мать, и кинувшись к ней разрыдалась и крепко обняла.
- Ну... полно тебе реветь... дитонька ты моя... давай, пошли чай пить. Заодно и расскажешь, что за беда у тебя приключилась, что так перепугалась.
За столом Нина действительно немного отошла и согрелась. Сердце наконец - то вошло в спокойный ритм, а разум прояснился.
- Что ж ты не переждала - то ненастье нигде? - ворчала Елизавета Сергеевна, подливая дочери чай.
- Не думала, что под ливень попаду. - Нина не могла сказать матери про то, что неведомая сила завела ее в болото.
- Не думала она... вот сляжешь, не дай Бог, опять Егорке тебя отхаживать.
Нина отхлебнула чай и вспомнила про анализы, отчего улыбнулась и посмотрела в сторону.
- Чего лыбишься? Понравилось, как мужик тебя выхаживал, да? Привыкла к заботе, гляжу. Смотри, не зазнавайся. - Мам, не ворчи. - с улыбкой поправила Нина и встав, пошла за рюкзаком, чтобы достать телефон и позвонить Егору, но какое же ее ожидало разочарование, когда выяснилось, что телефон вымок в болоте. Бумага с анализами тоже.
- Только не это... - простонала Нина, стараясь просушить телефон салфетками, а потом и феном. Увы, телефон не работал.
- Это где ж тебя носило, что даже телефон вымок? - поражалась Елизавета Сергеевна. Нина посмотрела на нее.
- Мам, мне Егору позвонить надо. Где твой телефон?
- Так вон, на тумбочке, возле дивана моего.
Нина взяла мамин телефон и набрала Егора. Увы, с того времени, когда она звонила ему в последний раз, ничего не изменилось. Холодный женский голос просил перезвонить позднее. Нина вздохнула, и сжав телефон в руке, задумчиво посмотрела в окно.
* * *
- Еще рас спрашиваю, вы все поняли?
- Да поняла я, Егор, поняла. - кивала тетя Вера.
- В сложившейся ситуации нельзя рисковать. Почаще давайте ей воды и уберите опасные предметы из дома. На улицу ни под каким предлогом не выпускайте. Читайте три ночи подряд. - повторял мужчина, нервно постукивая пальцами по столу и косо поглядывая в комнату, где Алинка играла со старой куклой, некогда принадлежавшей Анне. Он на минуту погрузился в мрачные раздумия, после чего повернулся к женщине и добавил -
- Если я не вернусь до указанного дня, отвезите Алинку вот по этому адресу. Тетя Вера натянула на переносицу очки и всмотрелась в протянутую Егором бумажку.
- Это адрес родственников отца Алинки. Они хоть и не очень ей интересовались, но может...
- Никаких может! - тетя Вера жахнула ладонью по столу. - Ты мне это брось! Что думаешь, раз у меня натура стервозная, я ребенка оставлю? ? ? Да и вообще, что за размышления у тебя такие? Вернешься, никуда не денешься! Ты из какой дряни только не вылезал! Ишь, нашел проблему! Да я эту падлюку из Алинки - то живо вытряхну! И трех дней не понадобится! С моим - то характером и чертовщина в дом залезть побоится! Ишь!
Егор благодарно кивнул. Что ни говори, а тетя Вера очень удачно оказалась в центре событий и будет просто спасительным звеном в этой истории. Он верил, что Алинка в надежных руках. Остался только он, хотя, это уже не так важно. Он каждый день жил, как последний, поэтому и умереть был готов.