МЫ — ВАЙНО⁠⁠

«Она красивая». Это первая мысль, которая приходит в его голову и остаётся там на какое-то время, чтобы подвергнуться ленивому анализу. У кровати сидит женщина. Стройное тело, смуглая кожа, словно пропитанная солнечным светом, тёмные волосы падают на грудь, бледно-жёлтое платье из странного рыхлого материала. Он никогда не видел её раньше.

– Кто ты?

Женщина поднимает на него золотистые глаза и улыбается:

– Вайно.

Странное слово с ударением на последний слог, с лёгкой паузой посередине. Мягкое «но» звучит гортанно низко, как отголосок мечты или тайны.

Она молчит, и он тоже. Слово никак не отзывается в памяти. Он оглядывается, но не понимает, где находится. Скромная деревянная постройка, грубоватая хижина, простая, но приятная мебель: стол, два стула, шкаф. Из окна в комнату светит солнце. Это не больничный отсек и не его дом. Не то чтобы он мог вспомнить последний.

– А кто я?

– Вайно, – терпеливо повторяет женщина.

– Это бессмысленно, – стонет он. В голове взрывается заряд боли. Женщина дотрагивается до его лба рукой, приятно прохладной. В её лице ему чудятся очертания другого, куда менее совершенного, но любимого. Это не длится долго и скоро исчезает без следа. Блаженная пустота и спокойствие накатывают на него волнами и солнечными лучами.

– Отдыхай, Вайно, – шепчет женщина, и он засыпает, послушный и успокоенный.

***

В хижине пусто, когда он просыпается в следующий раз. Снова солнечно, как будто здесь никогда не бывает ночи, никогда не льют кислотные дожди. Голова не болит. Он чувствует себя лучше и пробует подняться. Тут же валится обратно на кровать и смотрит на себя. Грудь перевязана. На поднесённых к лицу руках смуглая кожа, отливающая на солнце золотом. Совсем как у недавней незнакомки. Это кажется странным и неправильным. Он никогда не был таким совершенным. Или он просто не может вспомнить это, как и многое другое? На миг сквозь гладкую кожу проступает другая – бледная, в оспинках и шрамах от удалённых имплантов. Он моргает, и видение уходит.

Дверь открывается, и в комнату заглядывает мальчик. Маленький, тёмные волосы, светлые глаза. Сын незнакомки? Он похож на неё. Сквозь приоткрытую дверь виднеется кусочек залитой солнцем улицы: другой дом, деревья с серебристыми листьями, дрожащими на ветру, трава непривычной изумрудной яркости. Мальчик не заходит внутрь.

– Вайно, – кричит он звонко на улицу, – Вайно проснулся.

Он слышит неторопливые, уверенные шаги. Знакомая незнакомка показывается у двери, ловит мальчика. Они действительно похожи друг на друга.

– Тебе уже лучше, – улыбается она, садится к кровати, удерживая ребёнка рядом. – Я рада.

Мальчик вертится в её руках, но остаётся на месте, смотрит на него с любопытством.

– Где мы?

– Вайно, – снова напевает она странное слово.

– Вайно, – повторяет он, перекатывая слово на языке. – Тебя так зовут?

– Да, – соглашается женщина.

– И меня? – Лёгкая тень беспокойства в её взгляде и наклоне головы раздражают. Он не уверен, что это его имя, что это когда-то было таковым.

– Да.

– А как зовут его? – показывает он на ребёнка.

– Вайно.

Он понимает слова и фразы, что она говорит. Они определённо говорят на одном языке. Хотя сейчас ему почему-то так не кажется. Может быть, проблема в этом?

– Мы семья? – спрашивает он, пытаясь нащупать какое-то здравое зерно в этой неопределённости.

– Мы Вайно, – отвечает мальчик, смеётся, показывая белые острые зубы, вырывается из рук женщины и подбегает к окну.

Женщина кивает. Мальчик машет кому-то в окно, кричит «Вайно» и выбегает из комнаты.

– Что со мной случилось? – пробует он зайти с другой стороны. – Почему я ничего не помню?

– Тебе не нужно, – пожимает плечами женщина. – Хочешь пить?

Он хочет, и она подносит ему ко рту бутыль, похожую на высушенный плод растения. Он глотает. Вкус незнакомый, безумно свежий, чуть сладкий.

– Что это? – спрашивает он, боясь услышать всё то же «Вайно», которое здесь, похоже, является ответом на все вопросы, представляя всё и всех.

– Сок гуары. Он целебный и помогает утолить жажду.

Это звучит неплохо, а чувствуется ещё лучше. Когда на месте бутылки он видит металлическую фляжку с цифровым кодом, это проходит так быстро, что не откладывается в памяти и не волнует.

– Отдыхай, Вайно, – шепчет женщина. – Скоро с тобой всё будет хорошо.

***

Она не обманывает: ему становится лучше. Слабость покидает его тело медленно, но неуклонно. Он чаще просыпается и дольше бодрствует. Ночи здесь короткие и приятно освежающие. Дождь идёт всего один раз, стучит по крыше мелкой дробью. Никто не объявляет тревогу, не спешит в укрытие.

К нему приходят другие. Разные: молодые и старые, мужчины и женщины. Меняют повязки на груди и голове, кормят его, дают пить. Они все похожи, как будто их клонировали с малой вариацией ДНК. Их всех зовут Вайно, и это даже удобно сейчас, пока его сознание неустойчиво и неверно. Не нужно запоминать и путаться.

Никто из них не может рассказать, кто он и что с ним случилось. Или не хочет. Сначала он сердится, но эти вспышки случаются всё реже. Он не может ничего вспомнить, только короткие невнятные приступы, накладывающиеся на реальность и зачастую пугающие, выводящие из равновесия. Иногда он ждёт их, иногда наслаждается покоем. Красивая женщина приходит чаще других. Он привыкает к её визитам и привыкает радоваться им.

***

Он уже уверенно стоит на ногах и может передвигаться самостоятельно. По комнате. Выходить на улицу обычно не рискует, но Вайно задерживается, и он решается. При виде деревни его снова охватывают странные двойственные чувства. Когда на неё не накладывается картина грязных лачуг за космопортом или первых этажей заброшенных и раскуроченных небоскрёбов, она мила и красива. Свежий воздух пронизан тонкой сладкой ноткой. Ряд низких домиков, обманчиво простых. Сразу за улицей начинаются поля по одну сторону и сады по другую. Сегодня должны были собирать сок гуары, он сворачивает направо и почти сразу встречает её в компании возвращающихся в деревню Вайно. Многих из них он уже знает и отвечает на приветствия, когда работники проходят мимо, оставляя их наедине.

– Ты задержалась, – говорит он, не укоряя, не извиняясь за самовольную отлучку. Просто констатируя факт.

– Ты уже совсем здоров, – она протягивает руку, которую он с готовностью принимает. – Если хочешь, мы можем пойти к Вайно.

«К какому из них?» – лениво думает он. Но, в конце концов, разве это имеет какое-то значение? Её прохладная рука снова дарит ощущение покоя, и он кивает.

Они проходят деревню, доходят до моста через мелкую речушку. Раньше он не заходил так далеко. Вода в речке бледно-золотистая с редкой примесью изумруда. Это снова кажется ему неправильным, но он не понимает почему. Видение накрывает его внезапно, он успел отвыкнуть от них. Бурая, затхлая жидкость еле течёт в залежах мусора. Он трясёт головой, отгоняя иллюзии. Прикосновение Вайно помогает, как и её обеспокоенный взгляд.

– Всё хорошо, – успокаивает он. – Я в порядке.

Возможно, его понятия о правильном сами по себе в корне неверны.

Дом стоит на отшибе в окружении деревьев, но больше ничем не отличается от других: ни размером, ни богатством. Хозяина они находят во дворе. Его волосы белы, спина чуть сгорблена, но золотистые глаза полны жизни и любопытства. Странный старик приглашает их присесть.

– Вайно сказала, что у тебя есть вопросы.

У него были вопросы, множество вопросов, которые куда-то делись, спрятались, растворились под местным ласковым солнцем. Вайно смотрят на него, и он поспешно собирает разбежавшиеся мысли.

– Ты главный здесь?

– Вайно не главный, просто старший, – качает головой старик.

– Почему вы все Вайно? Это неудобно. У каждого должно быть имя.

– У нас есть имя. У тебя есть имя, Вайно.

– Это не моё имя, – говорит он с уверенностью, которой на самом деле не ощущает. – У меня было другое, я хочу его вспомнить.

– Это неважно. Теперь нет. Ты должен отпустить. Всё закончилось, Вайно. Всё начинается, Вайно.

– Я хочу найти себя.

– Зачем, Вайно? Разве ты ещё не нашёл себя?

Он молчит. Он не получил никаких ответов, но это странным образом не расстраивает и не смущает. Данность новой жизни, к которой так легко и так сложно привыкнуть.

Его Вайно плавно встаёт и тянет его домой.

Здесь потрясающие закаты. Он смотрит на пылающее небо и не хочет видеть ничего другого поверх многослойного зарева. Алый, золотистый, оранжевый, бордовый. Цвета меняются, плавно перетекают один в другой, пока не гаснут окончательно. Вайно провожает его до дома и впервые остаётся на ночь. Она пахнет свежестью и солнечным светом. Её тело, её руки непривычно горячие. Он спит с ней, и над ними гаснут звёзды.

– Ничто не начинается, без того, чтобы не закончиться, – говорит Вайно, когда он просыпается на рассвете в обнимку с ней.

– И ничто не заканчивается, чтобы не начаться?

– Вайно понимает, – отвечает она. – Это хорошая мудрость. Ты хочешь узнать своё имя?

Вайно не уверен, но он кивает. Это было его навязчивой идеей слишком долго.

– Я провожу тебя в святилище. Последнее из них. У нас редко рождаются дети, но род Вайно не прерывается. Никогда не прервётся.

Он не понимает, но следует за Вайно, когда она ведёт его через спящую деревню, за мост и дом на отшибе, до края садов, где начинается дикий лес. Дальше она не идёт, указывая ему направление и пообещав дождаться. Она не улыбается, он чувствует спиной её напряжённый взгляд.

Корабль покрылся лианами, почти растворился в зарослях. Люк висит на одной петле. Вайно видит своё старое тело, из разбитого шлема вытекает неаппетитное содержимое, на нашивке скафандра символы, которые он смутно узнаёт. Наверное, он смог бы их прочитать. Вайно не собирается это делать. С этим покончено. Он отворачивается от корабля, возвращается к своей женщине и своему народу. У него новое имя, которое он разделяет с другими.

Автор: Tai Lin

Оригинальная публикация ВК