Миссия к Земле (часть 5)
Всегда есть те, кто не хочет бороться. Некоторые предпочитают переждать. Страх детский пережидается под одеялом, потом во сне. Страх взрослый тоже можно переждать во сне. Почему бы и нет? К тому времени гибернация была развита достаточно, чтобы массовое усыпление стало возможным. Проект прошел не с первого раза, с третьего, кажется, а когда конгресс Америки утвердил его, что потом сделали и парламенты остальных стран, стали спешно разрабатывать способы гибернации. Принцип отвлечения сработал. Проблему подменили другой. Более простой. Отвлекли. Заставили думать в другом направлении, не так ли? На 30 год с момента ноль гибернарии появились повсеместно. Причем везде и бесплатно. Единственное ограничение было из-за роста. Ячейки были строго определенных размеров, и чтобы лечь какому-нибудь 2,5 метровому гиганту, приходилось ячейку заказывать отдельно. В первый день очередей не наблюдалось, а через месяц наблюдался постоянный поток людей в открытые настежь двери. Некоторая часть населения предприняла бегство в горы, где насекомых меньше, или ледники, Гренландия, например, стала почти самым густонаселенным местом, а малая часть, менее 3%, ринулась на орбиту Земли. Тогда и стали продавать станции в частную собственность, причем покупателей, несмотря на дороговизну, было несравненно больше, чем станций. Их много, но не все они приспособлены для проживания. Контроль за разветвленными системами усыпален поручили самым любимым игрушкам людей, - компьютерам. Причем когда часть активного, я имею в виду не спящего, населения Земли стала сокращаться до такой степени, что зачастую стало некого сажать на станции для контроля самих компьютеров, встал вопрос о централизации систем усыпален. Сами гибернарии пустели: часто, после того как последняя ячейка оказывалась занята, персонал и сам ложился в свои ячейки и засыпал. Это стало даже какой-то модой, к тому же гарантировалось, что снов никто не увидит, - все пролетит в один миг. Ты лег, закрыл глаза, ты открыл глаза, и вот он, Brave New World.
Без комаров, например.
В начале гибернизации планировалось, что оставшаяся часть человечества будет изыскивать способы борьбы с насекомыми, но по мере обезлюдения у этих людей все меньше и меньше оставалось желания бороться. Пока оно не пропало совсем. Тогда и началась вторая волна бегства с Земли.
Первая волна переселенцев на орбиту уже успела захватить все, мало-мальски пригодное к проживанию. Место попросту уже не было. Промышленность на Земле замерла. Кораблей больше не строили. Выводить новые станции на орбиту было некому, да и нечем, так что прибавления жилой площади никто не ожидал. Вторая волна столкнулась с явным нежеланием делиться пространством и ей пришлось брать свое с боем. Чтобы пресечь такие попытки и в качестве устрашения внешние станции Земли стали применять оружие. Кульминацией стало одно событие, способное удивить даже видавших виды вояк: «Хотол» и старушка «МКС» расстреляли Байконур. Лазерным оружием. Камня на камня не оставили. Люди впервые увидели, как выглядит лазерный удар из космоса, и поняли, что это ужасно. Земля не нанесла ответный удар, может они устрашились, а может и нечем было наносить, - ни одна ракета не была способна достичь орбит станций. С этого момента всякое общение с Землей было прервано. Остальное можно было только получать в виде перехваченных сигналов, огней и прямых посланий на поверхности Земли. Однажды наблюдали такую картину: Дели мигал огнями, всеми своими огнями. На момент второй волны в нем проживало порядка 3 миллионов, до гибернизации было 30 миллионов. Это была азбука Морзе. «Возвращайтесь домой». Да, весь город говорил так, возвращайтесь домой. Ни слова о комарах. Ни слова о том, побеждены ли они, или может быть люди все уничтожены и это просто последний отчаянный крик последнего человека в Дели. На основании радиоразговоров мы заключили, что контроль системой усыпален поручили главному компьютеру, так называемому Центральному гиберпьютеру, или сокращенно Цербер, как метко прозвали его сами операторы. По разговорам, это был гигантский интеллектронный спрут с центром, расположенным в районе Москвы, и множеством более мелких нервообразований по разным странам мира. Спрут охватывал весь земной шар. Разговоры становились все реже и реже, очевидно, люди по прежнему ложились в ячейки, а потом стали гаснуть города. Вскоре ночная сторона Земли почти не светилась. Слабый свет различался лишь на какой-нибудь крупной подстанции, обеспечивающей питание гиберпьютера. Радиоразговоры исчезли совсем, стали такой редкостью, что каждый радиоперехват казался событием. Примерно на сороковой год с момента ноль можно сказать, что вся Земля погрузилась в сон. Можно так же сказать, что вся Земля перешла во власть Гиберпьютера.
Вот тут начинается самое интересное.
Мы перехватили одну радиограмму весьма странного содержания. Некто ПС-34, подстанция, сообщала диспетчеру центрального пункта, что отказала небольшая линия – ЛЭП-34 правого крыла, протянувшаяся вдоль испанских Кордильер и далее, через Гибралтар, в Африканский узел гибернариев. Над Гибралтаром пролетал как раз бывший спутник-шпион индийской разведки, сейчас там главный какой-то Арч Энджел, если не ошибаюсь, так вот, он сделал фотографии Гибралтара и прилегающих окрестностей вплоть до Атласских гор. Переслал их нам и мы смогли увидеть, что же произошло. Мы увидели четкую линию передач, протянувшуюся по хребту Кордильер, пересекающую Гибралтар и теряющуюся где-то в Сахаре. Причем сигнальные лампы на ней загорались последовательно, по мере подключения резервных сетей. То есть шла настоящая передача энергии, включались резервные мощности, подстанции, перекачивалась избыточная энергия с северных областей Европы. Все бы ничего, если бы только не сообщала ПС-34, а принимала ПС-09. То есть компьютеры. То есть две системы с коммуникацией в виде оптоволокна. То есть способные общаться с помощью сигналов, мгновенно и без задержек. Используя при этом анахроничную радиосвязь.
Дальше – больше. Сообщения стали учащаться. Мы постоянно слушали в эфире разговоры компьютерных систем между собой. Причем день ото дня разговоры становились все изощреннее и изощреннее. Создавалось впечатление, что за пульты сели люди, только вместо имен они использовали заводские маркировки. Впору было связаться с ними. Пролетающий над экватором бывший спутник «Хот-Берд-224» попытался связаться с ними, дав позывные, бывшие у него в незапамятные времена, то есть времена спутникового телевидения. Ответ пришел мгновенно: его вежливо попросили сойти с этой волны и не засорять эфир. Ну, знаешь, «вы вошли на территорию частной собственности, если вы ее не покинете, мы открываем огонь на поражение!» Это была сенсация! С нами разговаривали! Но нас игнорировали, постоянно требуя очистить эфир. Еще одно недоразумение ставило нас всех в тупик. Покидая Землю, часть подстанций люди оставили механическим, не думая их использовать или планируя оставить на ней живой персонал. И переключатели на таких подстанциях остались механическими. То есть непременно должен быть человек, чтобы вкатить ящик и повернуть рычаг. Между тем, несколько раз была зафиксирована активность именно на таких, брошенных подстанциях, а потом вообще все они оказались включены в общую сеть. И если людей внизу нет, то кто же тогда вкатывает эти ящики и поворачивает рычаги?
Так и появилась теория о машинной цивилизации роботов. (Я поморщился при этих словах). Ага, тебе не нравится, но ты же не знаешь еще несколько маленьких и милых сердцу подробностей.
Ты слышал о так называемых KITах? «Самодельные конструкторы». Коробки с надписями «Собери себе сам…», а вместо троеточия – все, что угодно, вплоть до авианосца. У был такой один. Вспомнил?
Я кивнул, - как же мне не помнить, как самособранный робот чуть не разнес мне комнату.
- Они были милыми, невинными игрушками, не так ли? Пока не стали настолько умны, что могли сами собрать себя из всего что угодно. Впрочем, тут до ума далеко, просто они стали способны применять гибкие алгоритмы сборки с адаптацией к местным формам и условиям. В самом деле. На моей памяти были игрушки, способные собрать сами себя из простого велосипеда. В сущности, они состояли из искусственного подобия мозга, который было достаточно положить в груду металлолома, пойти попить чаю, а через час вас приветствовал готовый к использованию робот… Ну или разумный велосипед, смотря что вы хотели получить. Полагаю, впрочем, это уже официальная версия, Гиберпьютер наткнулся на склад таких игрушек, сделанных по заказу военного комплекса. То есть все тоже самое, только в сто раз прочнее, умнее и надежнее.
- Постой, ты хочешь сказать, что Гиберпьютер…
- Именно, он обладает разумом, причем достаточно развитым. В него встроили блок обучения, причем приняли это решение с перевесом только в три голоса. Так вот…
- Чушь! Машины не могут мыслить»
- Цербер создавался именно для этого. Мыслить. Искусственный интеллект не нов, у тебя самого разумный корабль.
- Это всего лишь удачная имитация, голосовой интерфейс для удобства общения. Это робот. Груда железок отвечает на мои вопросы.
- Цербер ни от кого не зависит. Возможно, в этом заключается причина его уникальности. В самообеспечении. У него была одна цель, и неограниченные средства. У него вся Земля в собственном пользовании. Повторяю, мы всего лишь предполагаем.
- Вы не можете приземлиться?
- Да, все корабли, способные войти в атмосферу и вернуться на орбиту – уничтожены. Какие огнем, а какие и временем. Я могу продолжить?
Без комаров, например.
В начале гибернизации планировалось, что оставшаяся часть человечества будет изыскивать способы борьбы с насекомыми, но по мере обезлюдения у этих людей все меньше и меньше оставалось желания бороться. Пока оно не пропало совсем. Тогда и началась вторая волна бегства с Земли.
Первая волна переселенцев на орбиту уже успела захватить все, мало-мальски пригодное к проживанию. Место попросту уже не было. Промышленность на Земле замерла. Кораблей больше не строили. Выводить новые станции на орбиту было некому, да и нечем, так что прибавления жилой площади никто не ожидал. Вторая волна столкнулась с явным нежеланием делиться пространством и ей пришлось брать свое с боем. Чтобы пресечь такие попытки и в качестве устрашения внешние станции Земли стали применять оружие. Кульминацией стало одно событие, способное удивить даже видавших виды вояк: «Хотол» и старушка «МКС» расстреляли Байконур. Лазерным оружием. Камня на камня не оставили. Люди впервые увидели, как выглядит лазерный удар из космоса, и поняли, что это ужасно. Земля не нанесла ответный удар, может они устрашились, а может и нечем было наносить, - ни одна ракета не была способна достичь орбит станций. С этого момента всякое общение с Землей было прервано. Остальное можно было только получать в виде перехваченных сигналов, огней и прямых посланий на поверхности Земли. Однажды наблюдали такую картину: Дели мигал огнями, всеми своими огнями. На момент второй волны в нем проживало порядка 3 миллионов, до гибернизации было 30 миллионов. Это была азбука Морзе. «Возвращайтесь домой». Да, весь город говорил так, возвращайтесь домой. Ни слова о комарах. Ни слова о том, побеждены ли они, или может быть люди все уничтожены и это просто последний отчаянный крик последнего человека в Дели. На основании радиоразговоров мы заключили, что контроль системой усыпален поручили главному компьютеру, так называемому Центральному гиберпьютеру, или сокращенно Цербер, как метко прозвали его сами операторы. По разговорам, это был гигантский интеллектронный спрут с центром, расположенным в районе Москвы, и множеством более мелких нервообразований по разным странам мира. Спрут охватывал весь земной шар. Разговоры становились все реже и реже, очевидно, люди по прежнему ложились в ячейки, а потом стали гаснуть города. Вскоре ночная сторона Земли почти не светилась. Слабый свет различался лишь на какой-нибудь крупной подстанции, обеспечивающей питание гиберпьютера. Радиоразговоры исчезли совсем, стали такой редкостью, что каждый радиоперехват казался событием. Примерно на сороковой год с момента ноль можно сказать, что вся Земля погрузилась в сон. Можно так же сказать, что вся Земля перешла во власть Гиберпьютера.
Вот тут начинается самое интересное.
Мы перехватили одну радиограмму весьма странного содержания. Некто ПС-34, подстанция, сообщала диспетчеру центрального пункта, что отказала небольшая линия – ЛЭП-34 правого крыла, протянувшаяся вдоль испанских Кордильер и далее, через Гибралтар, в Африканский узел гибернариев. Над Гибралтаром пролетал как раз бывший спутник-шпион индийской разведки, сейчас там главный какой-то Арч Энджел, если не ошибаюсь, так вот, он сделал фотографии Гибралтара и прилегающих окрестностей вплоть до Атласских гор. Переслал их нам и мы смогли увидеть, что же произошло. Мы увидели четкую линию передач, протянувшуюся по хребту Кордильер, пересекающую Гибралтар и теряющуюся где-то в Сахаре. Причем сигнальные лампы на ней загорались последовательно, по мере подключения резервных сетей. То есть шла настоящая передача энергии, включались резервные мощности, подстанции, перекачивалась избыточная энергия с северных областей Европы. Все бы ничего, если бы только не сообщала ПС-34, а принимала ПС-09. То есть компьютеры. То есть две системы с коммуникацией в виде оптоволокна. То есть способные общаться с помощью сигналов, мгновенно и без задержек. Используя при этом анахроничную радиосвязь.
Дальше – больше. Сообщения стали учащаться. Мы постоянно слушали в эфире разговоры компьютерных систем между собой. Причем день ото дня разговоры становились все изощреннее и изощреннее. Создавалось впечатление, что за пульты сели люди, только вместо имен они использовали заводские маркировки. Впору было связаться с ними. Пролетающий над экватором бывший спутник «Хот-Берд-224» попытался связаться с ними, дав позывные, бывшие у него в незапамятные времена, то есть времена спутникового телевидения. Ответ пришел мгновенно: его вежливо попросили сойти с этой волны и не засорять эфир. Ну, знаешь, «вы вошли на территорию частной собственности, если вы ее не покинете, мы открываем огонь на поражение!» Это была сенсация! С нами разговаривали! Но нас игнорировали, постоянно требуя очистить эфир. Еще одно недоразумение ставило нас всех в тупик. Покидая Землю, часть подстанций люди оставили механическим, не думая их использовать или планируя оставить на ней живой персонал. И переключатели на таких подстанциях остались механическими. То есть непременно должен быть человек, чтобы вкатить ящик и повернуть рычаг. Между тем, несколько раз была зафиксирована активность именно на таких, брошенных подстанциях, а потом вообще все они оказались включены в общую сеть. И если людей внизу нет, то кто же тогда вкатывает эти ящики и поворачивает рычаги?
Так и появилась теория о машинной цивилизации роботов. (Я поморщился при этих словах). Ага, тебе не нравится, но ты же не знаешь еще несколько маленьких и милых сердцу подробностей.
Ты слышал о так называемых KITах? «Самодельные конструкторы». Коробки с надписями «Собери себе сам…», а вместо троеточия – все, что угодно, вплоть до авианосца. У был такой один. Вспомнил?
Я кивнул, - как же мне не помнить, как самособранный робот чуть не разнес мне комнату.
- Они были милыми, невинными игрушками, не так ли? Пока не стали настолько умны, что могли сами собрать себя из всего что угодно. Впрочем, тут до ума далеко, просто они стали способны применять гибкие алгоритмы сборки с адаптацией к местным формам и условиям. В самом деле. На моей памяти были игрушки, способные собрать сами себя из простого велосипеда. В сущности, они состояли из искусственного подобия мозга, который было достаточно положить в груду металлолома, пойти попить чаю, а через час вас приветствовал готовый к использованию робот… Ну или разумный велосипед, смотря что вы хотели получить. Полагаю, впрочем, это уже официальная версия, Гиберпьютер наткнулся на склад таких игрушек, сделанных по заказу военного комплекса. То есть все тоже самое, только в сто раз прочнее, умнее и надежнее.
- Постой, ты хочешь сказать, что Гиберпьютер…
- Именно, он обладает разумом, причем достаточно развитым. В него встроили блок обучения, причем приняли это решение с перевесом только в три голоса. Так вот…
- Чушь! Машины не могут мыслить»
- Цербер создавался именно для этого. Мыслить. Искусственный интеллект не нов, у тебя самого разумный корабль.
- Это всего лишь удачная имитация, голосовой интерфейс для удобства общения. Это робот. Груда железок отвечает на мои вопросы.
- Цербер ни от кого не зависит. Возможно, в этом заключается причина его уникальности. В самообеспечении. У него была одна цель, и неограниченные средства. У него вся Земля в собственном пользовании. Повторяю, мы всего лишь предполагаем.
- Вы не можете приземлиться?
- Да, все корабли, способные войти в атмосферу и вернуться на орбиту – уничтожены. Какие огнем, а какие и временем. Я могу продолжить?