Менты подбросившие наркотики подростку в Санкт-Петербурге пытаются уйти от ответственности
В защиту Росгвардии в целом и конкретного сотрудника в частности выступил адвокат Сергей Комаров. Его доверитель – водитель ОВО Красногвардейского района 26-летний Никита Лаврентьев – третий месяц обживает Кресты. Там же содержится его коллега, старший полицейский Александр Бойков. Им вменяют взятку при исполнении с перспективой от 7 до 12 лет лишения.
Наряд вневедомственной охраны задержали в июле. Во время патрулирования сотрудники остановили 16-летнего школьника, обыскали и, как уверено следствие, «создали видимость изъятия наркотических средств», а после выставили счёт – 300 тысяч рублей. Сын небедных родителей вывернул карманы, опустошил карточку, но успел набрать «112». Оперативники экономической полиции отреагировали и, как полагают, поймали росгвардейцев практически за руку при попытке забрать деньги из тайника. Выкуп нашли в служебной машине.
Так с сотрудниками Росгвардии поступать нельзя, говорят их адвокаты и подкрепляют уверенность отсылкой к законодательству. Федеральный закон «О войсках национальной гвардии Российской Федерации» утверждает, что военнослужащие войск национальной гвардии в момент нахождения на службе являются представителями власти и находятся под защитой государства. Вмешиваться в их служебную деятельность вправе только государственные органы и уполномоченные должностные лица.
«При исполнении служебных задач не допускается его привод, задержание, личный досмотр и досмотр его вещей, а также досмотр личного и используемого им транспорта без официального представителя войск национальной гвардии или решения суда», – казалось бы, гарантирует пункт 6 статьи 26 ФЗ.
Тревожный сигнал от подростка требовал отвечать быстро, и в суд, конечно, никто не пошёл. Без представителя от Росгвардии тоже обошлись, хотя время, по словам адвокатов, было.
«После фактического задержания на место был вызван следователь, его ждали, досмотр без него не проводили. Времени было достаточно, чтобы связаться с Росгвардией», – считает адвокат Александр Кобцев, защищающий Бойкова. По его мнению, действующих сотрудников нацгвардии при исполнении задержали незаконно, с досмотром автомобиля и выемкой денег также поторопились.
В полиции и Следственном комитете едва ли считают себя нарушителями – там руководствовались другим законом. Категория лиц с особым статусом прописана в 447-й статье УПК. Это судьи, в том числе Конституционного суда, члены Совета Федерации, депутаты, включая зарегистрированных кандидатов, экс-президенты, прокуроры, председатель СК, следователи, адвокаты. Неприкасаемыми их не назвать, но без определённых процессуальных проволочек к ним не подступиться.
У Росгвардии такого иммунитета нет, но заявитель считает это скорее случайным упущением: ФЗ о нацгвардии принят в 2016 году, УПК привести в соответствие не успели. В результате статус гвардейцев размыт, а следователь волен руководствоваться законом по вкусу.
Красногвардейский районный суд оставил без внимания подобную избирательность и постановил, что нарушений закона при задержании подозреваемых допущено не было. Бойкова и Лаврентьева заключили под стражу, обжаловать их арест в горсуде не удалось, обращение в прокуратуру действия также не возымело.
Устранить пробел и привести законы к единому знаменателю Сергей Комаров просит Конституционный суд. Сложившееся противоречие, указывает он, расходится сразу с тремя статьями основного закона страны, а исключение гвардейцев из категории лиц со спецстатусом не соответствует Конституции. Комаров при этом не упоминает, что особым статусом не обладают сотрудники полиции, кем, собственно, и были до реформы Бойков и Лаврентьев.
Адвокаты подчёркивают, что руководствуются не конкретной необходимостью защитить своих доверителей, угодивших под уголовное преследование, а действуют в интересах Росгвардии в целом: юридическая лакуна оставляет её сотрудников без должной защиты. Между тем из дела Бойкова и Лаврентьева утверждённые через УПК спецстатус может выдернуть ключевое: наличные, которые достали из служебной машины.
«Полученные в результате незаконного задержания доказательства должны быть признаны недопустимыми и, в соответствии с Конституцией РФ, при осуществлении правосудия их использование должно быть признано невозможным», – заявляет Комаров.