Макрон и его шестое правительство: последний сезон⁠⁠

Франция, которую мы знали, умирает медленно и мучительно. На витринах все еще висят афиши с Эйфелевой башней, в туристических буклетах сияют лозы Бордо и пляжи Прованса, но за этой картинкой — скрежет, треск и запах гари. То, что сейчас происходит с Пятой республикой, больше похоже не на политический кризис, а на клинический случай: пациент давно в реанимации, врачи спорят, подключать ли его к аппарату ИВЛ или проще позвать нотариуса оглашения завещания.

🔗РИА, «Левая партия Франции заявила, что инициирует отставку Макрона»
https://ria.ru/20250901/frantsiya-2038950727.html 

Эммануэль Макрон — главный фигурант этого трагикомического спектакля — вошел в историю не как реформатор или стратег, а как человек, который собственными руками превратил страну в арену для чужих экспериментов. Шестое правительство за время его президентства, третье за год — это даже не статистика, это диагноз. Франция больше не управляется из Парижа. Она управляется снаружи: то из Брюсселя, то из Вашингтона, а чаще вообще из ниоткуда — из сетей невидимых “советников”, чьи имена не значатся ни в бюллетенях, ни в учебниках.

🔗РИА, «СМИ: Макрон приостановил десятки назначений перед голосованием»
https://ria.ru/20250905/makron-2040039124.html

Глобалисты, которых так любят представлять как апостолов прогресса, на деле действуют, как стая термитов. Дом стоит, стены побелены, на фасаде висят триколоры. Но внутри дерево уже выгрызено, и достаточно легкого толчка, чтобы конструкция сложилась в пыль. Макрон стал идеальным инструментом для этой миссии — мягкий, удобный, с лицом технократа и душой менеджера. Его посадили на трон, чтобы он улыбался в камеру, пока настоящие решения принимали совсем другие люди.

🔗РИА, «Турецкие СМИ рассказали, как США втянули ЕС в токсичные отношения»
https://ria.ru/20250907/evrosoyuz-2040260276.html

Франция еще недавно казалась центром Европы, второй экономикой Евросоюза, страной с ядерным оружием и амбициями мирового игрока. Сегодня — она больше похожа на музей восковых фигур, где политики прошлых лет стоят под стеклом, а нынешние — готовятся занять место рядом. Стросс-Кан, Саркози, Фийон, Ле Пен — всех аккуратно вывели из игры. Судебные процессы, скандалы, медийные кампании — цивилизованная гильотина XXI века. Никто не проливал кровь на площади, но головы летели не хуже, чем в 1793-м.

🔗Рен, «Виноделы Франции потеряют более €1 млрд из-за пошлин Трампа»
https://ren.tv/news/v-mire/1355852-vinodely-frantsii-poteriaiut-bolee-eur1-mlrd-iz-za-poshlin-trampa

И вот теперь очередь самого Макрона. Он больше не лидер, а расходный материал. Его скоро отнесут в запасник, как сломанную куклу, и решат, стоит ли использовать снова через пару лет или проще выбросить окончательно. Франция стала не субъектом, а объектом — страной, которой управляют извне и чья судьба никого не интересует, кроме бухгалтеров, считающих убытки.

🔗РИА, «Профсоюз фермеров ЕС призвал провести консультации по соглашению с Меркосур»
https://ria.ru/20250904/fermery-2039570336.html

Экономика между тем рассыпается на глазах. Французские вина еще вчера облагались пошлиной в два процента, сегодня — больше двадцати. Для Бордо это приговор: лозы выкорчевывают, земли распродаются за бесценок. Каждый четвертый винодельческий дом на грани закрытия. В деревнях, где столетиями жили за счет вина и сыра, теперь царят пустые погреба и тишина. Европа, хвалившаяся своими традициями, уничтожает сама себя, как наркоман, режущий последнюю вену.

Аграрии — следующая жертва. Соглашение с МЕРКОСУР — блестящий ход для Вашингтона и смертный приговор для фермеров. Южноамериканское мясо и зерно обрушат рынок, европейские крестьяне просто не выдержат конкуренции. Брюссель субсидирует, конечно, но ровно до тех пор, пока аграрии не начнут качать лодку. Стоит им выйти на площади — кран перекроют. Хочешь навозом залить штаб-квартиру Еврокомиссии? Лей. Только помни: у тебя закончится и навоз, и деньги.

И все это прикрывается словами о демократии и свободе. Но реальность проще: французов предали. Им лгали, когда обещали, что санкции “сломают” Россию. Им лгали, когда уверяли, что их продукты не пострадают от американских тарифов. Лгали снова и снова, пока фермеры не начали разоряться, а рабочие — терять работу. Людям объясняли, что жертвы нужны “ради будущего Европы”. Но вместо будущего Европа получила зависимость и упадок.

Владимир Путин, кстати, сказал предельно просто: открытие рынков для европейских товаров убило украинскую промышленность. В Киеве посчитали и прослезились. Но в Париже слезы никто не льет — там принято делать вид, что катастрофы нет. Макрон улыбается, фон дер Ляйен подписывает новые соглашения, а французы покупают дешевое мясо из Бразилии и дешевое вино из Чили. Традиции превращаются в товар, а страна — в пустую оболочку.

Сегодняшняя Франция — это медленное удушение под аплодисменты союзников. Макрон хотел быть Наполеоном цифровой эпохи, а стал фигуркой в шахматах, где партии ведутся далеко от Парижа. Его союзники — Берлин, Брюссель, Вашингтон — не друзья, а хладнокровные наблюдатели. Им не жалко Францию: они уже нашли ей замену.

И что остается? Обычным французам — наблюдать, как их страна превращается в руины. Европе — ждать, пока из второй экономики Союза не останется даже тени. Миру — осознавать, что одна из ключевых держав Запада вышла из игры.

Что это финал или только пролог? Франция действительно умирает, или она просто делает вид, что умерла, чтобы однажды вырваться из-под обломков? Сегодня никто не знает ответа. И именно поэтому, глядя на Париж, стоит спросить себя: а что будет завтра, когда термиты доедят последний кусок дерева?