Лидия Андросова: "Сколько бы вы меня не мучили, все равно я не скажу вам ничего..."
Лидия Макаровна Андросова родилась 12 декабря 1924 г. в пос. Краснодон, находящийся в 14 км от г. Краснодон, Ворошиловградской области. Отец Лиды, Макар Тимофеевич - кадровый шахтер, мать Дарья Кузьминична домохозяйка.
В семье Андросовых было шестеро детей. Но самые старшие к тому времени уже выросли и жили отдельно. Старший брат Никон и младшая Лидочка.
В школу № 22 имени Т.Г. Шевченко Лида пошла с шести лет. «Бывало старший Ник идет в школу, а она за ним бежит», - вспоминала Дарья Кузьминична. Так как учительница была знакома с Андросовыми, то сажала ее с первоклашками. В 10 лет увлеклась рукоделием: вышила себе платье в школу, потом блузки, комбинации, разного вида коврики, воротнички, кружева всех видов.
Училась Лида хорошо. Увлекалась книгами, читала очень много. В старших классах ходила в балетный кружок. Хорошо танцевала фокстрот, танго, играла на гитаре.
В 1939 г. вступила в комсомол. После получения комсомольского билета Лиду назначают пионервожатой. Малыши ее очень полюбили и, когда она заболела гриппом, ребята пришли ее навестить и принесли гостинцы.
Лида вела дневник, впоследствии ставший камнем преткновения между родителями Л. Андросовой и А. Фадеевым. Очень много места в ее тетрадке занимали мысли об одном юноше: Коле Сумском... Дарья Кузьминична вспоминала: «...как часто вспыхивало радостью лицо дочери при каждом его появлении и как ласково произносила она его имя».
Николай Сумской
Грянула война. В эти тревожные дни молодежь поселка жила одним стремлением - оказать фронту посильную помощь. Старший брат Никон был в армии с 1940 г. Лида пошла на работу в военный госпиталь. Она ухаживала за раненными, читала газеты, писала письма их родным и приносила им из дома что-нибудь покушать.
Весной 1942 г. фашистские войска предприняли новое наступление и в начале июня их передовые части появились на подступах к станции Семейкино. Вместе с подругами Лида ушла с нашими отступающими частями. Они дошли до Северского Донца, но переправиться на тот берег не смогли, так как им сообщили, что противник уже занял Миллерово (Ростовская область) и отступать некуда. Лида вернулась домой.
Начались жуткие дни оккупации. В поселке была создана подпольная группа молодогвардейцев. Возглавил ее Николай Сумской. Для того, чтобы лучше замаскироваться и заслужить доверие у новых «хозяев», ребята устроились на работу. Поступила на шахту N 5 и Лида.
Возглавляемая Н. Сумским, В. Ждановым и А. Елисеенко группа молодогвардейцев развернула кипучую деятельность в поселке Краснодон. Ребята слушали по радиоприемнику сводки Совинформбюро, записывали их, а затем листовками распространяли среди жителей.
По заданию штаба подпольной группы Лида часто ходила с матерью по селам за продуктами и там распространяла листовки. Также с Ниной Старцевой и Женей Кийковой собирали в поле колоски и там незаметно портили вражескую телефонную связь.
Утром 7 ноября 1942 г. жители поселка с радостью и слезами на глазах увидели красный флаг, развевающийся на трубе шахты N 5. Все полицаи поселка были брошены на поиски смельчаков. Беда грянула неожиданно.
По подлому доносу были арестованы Н. Сумской и В. Жданов. Потом начались аресты и других подпольщиков. 12 января 1943 г. пришли и за Лидой.
«Когда полицаи забрали нашу дочь, то ее сильно били. Три раза ее выбрасывали на снег без сознания, а когда она приходила в себя, ее снова пытали. Лида, смотря прямо в глаза, сказала:
- Сколько бы вы меня не мучили, все равно я не скажу вам ничего, паразиты проклятые.
Начальник полиции сказал:
- Эта сволочь, сухая, сухая, да крепкая.
А моя дочь Лида отвечала:
- Я горжусь тем, что меня мама родила с крепким сердцем.
Когда их перевезли в городскую тюрьму, там вновь над ними издевались. Загоняли под ногти булавки, закладывали пальцы в двери. От этого у них были искажены кисти рук. Потом их привезли к шахте N 5. Подвели к шурфу и... И когда их достали из шахты, у нашей дочери осталась веревка на шее, она была убита в лоб, не было глаза, уха и ноги. А как она смеялась над паразитами, так и осталась на ее устах улыбка», - вспоминала Дарья Кузьминична.
Потом их доставали из зловещей ямы. В начале на извлечение трупов был назначен Громов (который являлся отчимом Почепцова. Их впоследствии расстреляют как предателей «Молодой гвардии»), но он, чтобы скрыть свою вину, отказался сославшись на то, что они сильно разложились и извлечь их нельзя.
Затем по просьбе родителей молодогвардейцев был назначен другой человек, а именно отец Лиды Макар Тимофеевич. Ему была выделена спасательная команда с респираторами.
Когда подняли на поверхность труп Лиды, то один из спасателей, который часто бывал у Андросовых в доме, узнал ее по надетым на ней буркам.
Увидев свою дочь, Макар Тимофеевич упал в бессознательном состоянии. Всего из шурфа шахты № 5 был извлечен 71 трупп. А затем грянул скандал.
Дарья Кузьминична напишет Фадееву письмо, которое я цитирую целиком:
«В 1943 г. я написала такой же материал: «Детство и деятельность». Отнесла его в райком комсомола, как слышу, говорят: из Москвы приехал писатель. Я только пришла домой и часа через 2-3 после моего прихода из города к нам заезжает А.А. Фадеев. Я как мать была очень рада: когда вы вошли в комнату, сказали о том, что уже знаете, что я подала материал о своей дочери в райком комсомола, но все равно решил заехать и посмотреть, в каких обстоятельствах жила Лида. Вы, дорогой писатель, даже не расспрашивали у меня про мою дочь, потому что вы, наверное, думали взять этот материал в райкоме комсомола. Но он к вам, наверное, просто не попал. Вы только записали с ее фото черты лица, одежду и только спросили, какая она была в жизни: стройная, веселая, радостная. Я, дорогой Александр Александрович, была так расстроена, растеряна, сидела и думала, какие мы еще с мужем счастливые, что к нам заехал такой великий человек и что Лидочка заслужила это. Получив книгу, я сразу начала читать потому, что мне было очень интересно знать, что написано про нашу дочь, и вдруг я дочитываюсь до того, что ее дневник попал в полицию, и поэтому узнали, кто был организатором этой группы. Я сразу сделалась умалишенной и что делалось со мной - я вам передать не могу. Мне так было больно и обидно, думаю: почему же написана неправда. Ведь не только ее дневник, а даже ни единой записки не попало в полицию, Лидочка на этот счет была у нас очень аккуратна. Дневник Лиды вместе с флагом были спрятаны у семьи Кезиковой, и мы его взяли, когда пришли наши и послали его в Москву, об этом знают буквально все родители нашего поселка. Другого дневника больше у нас нет. Мы, родители Лиды Андросовой, просим вас, дорогой писатель Александр Александрович, объяснить нам, возможно вам кто-либо по злобе к нам чего глупого наговорил. Я ожидала в вашем романе совсем другое и очень жалею о том, когда вы были у нас, не поинтересовались спросить у соседей о том, собиралась ли у нас молодежь. А теперь другие родители говорят: вот и хорошо, будут знать, как живут на свете, не принимали б наших детей, так лучше было бы. Много и другого кое-чего говорят, но не мне в глаза, а через других лиц передают. Поэтому мы вас убедительно просим, Александр Александрович, чтобы вы разъяснили нам и, если можно читателям, по этому вопросу и представили более ясную картину. Потом я хочу еще написать о том, как приезжали к нам в Краснодон из Москвы кинооператоры с артистами, производили съемки и обо всем расспрашивали родителей о деятельности наших детей, и все время они находились в городе. А к нам в поселок приехали на 1-2 часа и то были не у всех. Они были только на шахте № 1, а мы живем на шахте № 5. Спросили они, где живут Андросовы, а им сказали: туда вам ехать нельзя, там разломлен мост, а объезжать они не захотели и сказали, что мы еще скоро приедем. Так и нет до сих пор. Д.К. Андросова, поселок Краснодон, 1946 г.».
Писатель ответил только через год:
«Прошу извинения, что благодаря исключительной занятости с таким опозданием отвечаю на ваши письма. Вы, конечно, совершенно правы, что дневник вашей дочери Лиды никогда не попадал к немцам. Он находится у меня и я вам его с глубокой благодарностью возвращаю. Но вы не вправе обижаться на меня за то, что в моем романе есть известная доля художественного вымысла. Хотя герои моего романа носят действительные имена и фамилии, я писал недействительную историю «Молодой гвардии», а художественное произведение, в котором много вымышленного. Роман имеет на это право. Если бы в моей книге был искажен самый смысл и дух борьбы молодогвардейцев, я заслуживал бы всяческого обвинения. Но вымысел в моем романе способствует возвышению подвига молодогвардейцев в глазах читателя и поэтому вы не вправе меня обвинять. Все, что я написал о вашей дочери, показывает ее как девушку очень преданную и стойкую. Я сознательно сделал так, что ее дневник будто бы после ее ареста попал к немцам. Вы лучше меня знаете, что в нем нет ни одной записи, которая говорила бы о деятельности организации и могла бы послужить для немцев на пользу в смысле раскрытия подполья. В этом отношении ваша дочь была очень осторожна. Следовательно, допустив такой вымысел в романе, я не кладу никакого пятна на нее. Но по дневнику Лиды видна ее чистая любовь к Николаю Сумскому. И в нем же выражена ее преданность Советской Родине и ненависть к немецким и румынским оккупантам. Весь вымысел о том, будто дневник вашей дочери попал к немцам, нужен был мне как раз для того, чтобы показать: - что немцы с особенной силой терзали вашу дочь, зная ее советский дух; - что немцы знали о ее любви к Сумскому и пытались вынудить у нее признание о любимом человеке. Этих обстоятельств не было на самом деле, то есть немцы возможно и не знали об этом, а только догадывались. Но я посчитал возможным ввести это в роман, чтобы тем самым подчеркнуть и возвысить стойкость вашей дочери, и ее бессмертный подвиг. Кроме того, я смог, благодаря этому вымыслу привести в романе два подлинных отрывка из дневника Лиды, характеризующих ее как глубоко советскую девушку, с презрением относящуюся к захватчикам. Таким образом вы видите, что мой вымысел не только не порочит вашу дочь, а наоборот - возвышает ее подвиг. Это место так и воспринимается всеми читателями. А. Фадеев, Москва, 31 августа 1947 г.».
Хорошо что так, про многих лишь скорбный список в конце романа...
Лидия Макаровна Андросова посмертно награждена орденом Отечественной войны первой степени и медалью «Партизану Отечественной войны» первой степени.
Не пора ли пересмотреть вопрос о наградах?