Клевета 2⁠⁠

Часть 1

Просматривая в пятый раз ролик, я никак не могла понять где же знак, указывающий на преступника: зеленый маркер с потеками, губка, стол, бутылки с водой и не одной ехидной рожи, все искренне кудахчут над рыдающей подругой.

Скрипнула дверь, и кто-то зашел в курилку.

- Никого? – услышали мы знакомый женский голос.

- Пусто – ответила ей Варька.

- Считай должность у тебя в кармане. Правда не правда, но Анькина репутация подмочена. Четыре претендента уже отпали, осталось шесть.

- Рановато ты Сидорову с гонки снимаешь. Агуша на гормонах может наоборот растечься и пожалеть эту звезду. Святая мученица!

- И то верно, до декрета еще три месяца. Не расслабляйся, они незаметно пролетят.

Хлопнула дверь, и мы остались одни. От обрушившейся на нас новости, мы онемели и только пристально смотрели друг на друга.

- Агуша ждет ребенка? – смаковала новость Сидорова.

- Не о том думаешь. Десять претендентов на ее должность, а это значит не только наши примадонны, но еще кто-то чужой, смекаешь? Под подозрением девять человек, включая меня.

- Почему тебя? – захлопала ресницами Анька.

- А вот это обидно! Еще подруга, думаешь меня нет в претендентах на Агушино кресло? – осознав, что сморозила откровенную глупость, я деланно рассмеялась, но пристальный взгляд Сидоровой заставил меня поежиться. – Я же опоздала!

- Точно! - расслабилась Анька и глянув на часы напомнила, что пора бы и пообедать.

Агуша тут же выбыла из списка подозреваемых. Как же я сразу не догадалась: широкое платье с огромными карманами для незаметного поглаживания растущего животика.

Расследование, как снежный ком, обрастало новыми уликами, а подозреваемый все еще хранил анонимность.

Столовка была самым консервативным местом нашего завода, стены которой до сих пор были украшены лозунгами «Хлеб- всему голова» и «Голод - лучшая приправа». Опоздавшие на десять минут, на собственной шкуре могли познать дзен этих истин. Им доставались рисовые комочки и ленивые макароны, расползающиеся по тарелке. Овощные салатики и удавшееся блюдо дня доставались самым быстрым, ловким и умелым.

У нас еще были все шансы попасть в число баловней судьбы, и мы прибавили шаг, встав аккурат за Любашей, являющейся секретарем директора завода. Посмотрев на ее нежные ручки, я обомлела. Маленький колокольчик на безымянном пальчике звонил о нашей победе.

- Здравствуйте, - попыталась я завести с ней разговор. - Ничего не слышно о ремонте столовой?

- Здравствуйте, этот вопрос не по адресу. Если желаете можете оставить заявление, - затараторила она и схватив первую попавшуюся тарелку устремилась к кассе, последовав ее примеру, я ринулась за ней.

- Маникюр у вас очень красивый, - сказала я как можно громче, делая Аньке недвусмысленные намеки, следовать за мной.

Окружив неприятеля за липким столиком, я решила сразу перейти в наступление.

- Ваши пальчики зафиксировала камера наблюдения. Улики зарегистрированы и будут переданы куда следует.

- Как не стыдно, - вторила мне Анька, - Вы же секретарь!

- Откуда вы знаете? - Любаша покраснела, а затем побледнела, изображая сердечный приступ.

- Это не важно, - отрезала я. – Вам то какая выгода? В чем мотив вашего отвратительного поступка?

- Вы должны нас понять, - захлопала она ресницами, пытаясь нагнать слезу. – Дома то дети, то родители. Нам с пупсиком просто больше некуда пойти. У него график, а у меня.

Дело явно принимало не нужный нам оборот.

- Нас этот случай не интересует. Ручки показать извольте, - вошла я в роль сыщика и строго посмотрела на секретаря, стараясь скрыть расползающуюся улыбку. - И вот здесь на салфеточке черканите «женщина». Приятного аппетита!

Переставив свою и Анькину тарелку с взятыми не глядя комочками на соседний свободный стол, я ковыряла вилкой шедевры современной заводской кухни и понимала, что мы опять в тупике.

- Марин, а почему мы ее отпустили? – непонимающе смотрела на меня Анька.

- Руки у нее чистые и почерк не тот. Смотри сюда, - остановила я Лехино видео. - Фломастер в потеках, руки бы замарала и почерк у нее не тот.

- А пупсик здесь причем? – все никак не могла уловить Сидорова.

- Кружок у них по утрам, порки и шитья!

Она задумчиво посмотрела на меня, а потом прыснула в тарелку, стараясь удержаться от неприличного смеха.

Отсеявшийся колокольчик оставлял нам только одну основную версию: борьба за кресло Агуши.

- Будем искать по почерку и зеленым ручкам. Есть у меня одна идея! Давай двадцать рублей! – потребовала я с Аньки.

- Зачем? – удивилась она.

- Будем ловить на живца, а ты задержись немного, по аллейкам прогуляйся.

Добавив еще двадцать рублей и купив открытку в киоске рядом с вахтой, я отправилась на следственный эксперимент.

«Уважаемые коллеги! – влетела я в кабинет к сытым и добродушным сослуживцам. – Сидорова все еще под впечатлением. Предлагаю написать ей слова поддержки на этой милой открыточке». Обходя примадонн, я не только собирала образцы почерка, но и сыпала комплиментами. Восхищалась маникюром и кольцами, стараясь рассмотреть внутреннюю сторону ладоней.

Все желали милой Сидоровой забыть утреннее происшествие, лишь мстительный Дятлов потирая свои чистенькие ручонки написал: «Сидорова – ты не женщина без низкой социальной ответственности». Вручил мне открытку с видом победителя и сказал.

- Если бы Бакшидарова была попроворнее и успела полностью стереть эту надпись до прихода остальных, мы бы не кланялись весь день одной слезливой барышне!

- БакшидОрова! – по привычке поправила его Лейла и посмотрев на меня, уткнулась в бумаги.

Я села за свой стол и стала сверять образцы почерка с надписью на доске. Мимо. Лишь один факт привлек мое внимание. Бакшидорова все это время стояла рядом с доской и возможно успела стереть главную улику. Эта мысль не давала мне покоя, и я приблизила изображение на доске до максимального размера. Первая буква в фамилии была размыта. Нижняя часть, была более жирной. Впопыхах я этого не заметила, но Лейла явно знала больше и нагло покрывала преступника, что делало её соучастницей этого гнусного процесса.

Вручив открытку вернувшейся с прогулки Аньке, я поделилась с ней своей догадкой. Нам нужен был повод выдернуть Лейлу из кабинета и Сидорова заглянув в массивный пакет под столом, вздохнула и толкнула речь: «Милые мои, не ожидала от вас такой теплой поддержки! Хочу выразить вам благодарность и пригласить на чай в комнату отдыха». В руках она держала коробку с конфетами, подаренную несколько месяцев назад на «8 марта».

Нельзя сказать, что народ очень обрадовался, но халява, подкрепленная законным уходом в рабочее время – это беспроигрышный вариант.

Воспользовавшись тем, что стол Лейлы был последним, я, перегородив ей выход, холодно произнесла: «А вас, БакшидОрова, я попрошу остаться!».

Она даже не пыталась сопротивляться и плюхнувшись в офисное кресло тихо произнесла: «Там была написана моя фамилия!». Увидев, недоверие в моем взгляде она молча написала свою и Анькину фамилию зачеркнув «Бакш».

- Часть буквы «ш» все ошибочно приняли за «с» и я не стала их разубеждать! – рыдала она.

- А автор кто? – спросила я, понимая, что начинать расследование по новой я уже не в силах.

- Есть парочка подозреваемых, - с надеждой смотрела на меня Лейла и писала на листке еще две фамилии.

- Мотив? – уточнила я.

- Понимаешь, - начала она из далека. – Я женщина одинокая, а Егоров из конструкторского очень видный мужчина.

Не став слушать до конца эту душещипательную историю, я отправилась прямиком в бухгалтерию. Сумарокова, считавшаяся первой красавицей в некоторых кругах, прикрывала зелеными пальцами кусочки фотографии Егорова, добытой незаконным путем с доски почета.

***

- Жалко девчонок, - всхлипывала Анька после тяжелого рабочего дня.

- Ты не будешь требовать опровержения! – удивилась я ее реакции.

- Нет, - шмыгнула она носом. – Мы с Агушей решили, что мелкие разборки не к лицу исполняющему обязанности начальника отдела.