Хобби⁠⁠

Любое существо имеет хобби.

Мой кот, например, вяжет мочалки.

Задействовав все четыре конечности, самозабвенно. Из ниток любой ценности и цветности – выходит чудесная, кустистая мочалка, которую нет никакой возможности превратить в прежний клубочный вид. Этому он, мерзавец, посвящает всё свободное время, не занятое сном, едой и созерцанием ворон на берёзе из окна. Алиса надеется, что когда вся серия мочалок будет готова – провести персональную выставку с продажей работ (хоть за что) и вернуть часть денег ухлопанных на нитки.

Это доставляет коту удовольствие.

И – занимает время.

Сосед Сан Саныч, из первого парадного, тоже занят приятным времяпровождением: он ищет и находит. Ищет что бы выпить, а найдя – впадает в нирвану. Хобби настолько поглотило его жизнь что не оставило времени больше ни на что: работу, друзей, женщин. Его уже не занимает вопрос «С кем?» и комфортно предаваться любимому занятию в одиночестве.

Юля, моя замечательная коллега, читает. Много-много. И с удовольствием пересказывает прочитанное всем желающим, а особенно настойчиво – нежелающим. Читает Юля бумажные версии романов для дам, написанных дамами. Там всё иначе чем в реальности: принцессы (Золушки, Белоснежки, Русалочки) любых возрастов находят Принца и …

Руслан Дмитриевич, пенсионер с мазаевской бородой, в виде хобби ждёт. Днями. Когда, наконец, из речки Карповки или Большой Невки появится судак. На заботливо приготовленные Русланом Дмитриевичем снасти. Вся его очень приличная пенсия уходит на ожидание подлеца-судака: на спиннинги, воблеры, активаторы клёва и живцов. Затратное дело!

Люда, красивая жена успешного мужа и немножко агент из «Итаки» - вышивает. Полотна-триптихи любой тематики: натюрморты, пейзажи, портреты. Все итаковские коменсы уходят на километры мулине различных оттенков, пяльцы, рамки и наборы иголок и булавок. Но, счастливее красноглазой Люды, за ночь дотворившей «Барыню» - нет.

В крохотных городках (я раньше специализировалась на проживании в таких) нет простора фантазии при выборе хобби.

Дамы там посвящают свободное время выращиванию и консервированию выращенного или обсуждению немногочисленных, но значимых событий: своих и чужих. Сплетням и пересудам. Лично и дистанционно, с додумыванием версий и финалов, прогнозов и предсказаний. Немногочисленные джентльмены из районных центров (те что остались и не ездят на заработки) при наличии денег или сахара - творят алкоголь и дегустируют сотворённое. Группами или в одиночестве. При отсутствии денег/сахара предаются сбору грибочков или ловле пескарей в местной речушке. С непромысловыми целями: просто так, коту.

Лет с шести (с тех пор как научилась держать ручку в левой руке), у меня тоже есть хобби. Малозатратное, что немаловажно при моей нищете.

Я – пишу.

Светлана Викторовна, учительница русского языка и литературы в белорусскоязычной школе (попутно преподававшая астрономию, математику и что-то творческое, вроде пения), сделала всё что могла. Чтобы спасти меня от пагубной тяги к письму: разместив моё эмоциональное и трогательное сочинение (на вольную тему) «Моя любимая кошка Мура» на доске общешкольных новостей. Между списками героев сбора металлолома и гимном Советского Союза. Меня чмырили как могли.

И я сделала два вывода: писать надо на заданную тему, а если нет – надо таиться.

Лет двадцать я делала и то, и то. Писала нужное, а если нет – таилась.

Учёба и работа давали большой простор в выборе тем: об экономической эффективности (разведение ханориков/симментальских быков/санберри), о преференциях и дотациях в бизнес различной крупности и т.д.

И - обязательные статьи в ключе «Как здорово мы живём» в местную малотиражку.

В последние годы, покинув госслужбу и болотистую родину, я вкрай осмелела. Пишу то, что хочу.

Процесс ваяния из букв текста – биологическая потребность моего организма: вроде сна и приёма пищи. И день, прожитый без этого, в зачёт не идёт.

Как минимум ½ времени суток занимает добыча средств к существованию и дорога до места добычи. Сейчас я кормлюсь поварством. Согласно самовольно присвоенного себе 4 разряда.

Повар – ремесло механическое. Ни о каком творчестве речь здесь не идёт: нарезка, развеска, термообработка, отпуск. Венцом интеллектуальной деятельности является написание листа закупа и актов списания.

И - всё.

Ремесло я выбрала по принципу Кристины Живульской: работа под крышей. На кухне тепло, еда и что-то платят. Сейчас даже ежесменно.

А комбинации с буквами и их производными не дают распрямиться извилинам мозга.

Все герои написанного мной имеют реальных прототипов, но - несколько изменены.

Фамилия Королёва была Коноплёв.

Позитивный повар Света-молдованка была Таней.

Настоящий ресторан был всем хорош, но – не платил поварам.

Поминальный и свадебный банкеты проистекали, но - со страшным скандалом и увольнением администратора.

Семёна Львовича в жизни зовут Леонид Семёнович и впечатлительная Алиса, редактируя написанное мной просила:

- Убей его, мать! Так нельзя!

(Леонид Семёнович по-еврейски экономно зажал мне зарплату за пять отработанных смен и, даже, не снизошёл до объяснений).

И т.д.

Некоторые вещи мне трудно закончить: рука не поднимается описать реальный финал, а воображение не рождает нереального. Или просто не могу нанести на бумагу: финальный абзац «Королёва» написанного в жарком июле не набирался до сентября. Не мог.

Я оставляю за собой право менять не только имена-отчества героев, но и финалы. Заменяя полный пи*дец полным хеппиэндом.

В крайнем случае – негрустной смертью.

В момент написания я испытываю реальные эмоции невиданной силы: плачу/смеюсь/веду диалоги, но закончив – полностью утрачиваю интерес к героям и обстоятельствам.

И - судьбе написанного.

Причём настолько, что при обнаружении Алисой моего поста (с чужим авторством и в чужой среде) не помню когда и как это написала. И - я ли.

Больше всего мне нравится общедоступность писательства сейчас: ручка в Fix Price стоит пять рублей, тетрадка – десять.

И - вперёд, твори.

И свободный доступ в интернет, безо всякой цензуры: хочешь размещай опус «Как я трахал свою сестру», хочешь – видео обжарки живой белой мышки в микроволновке: «хапнешь плюсцов».

И – никто не заставляет читать.

Свободно: хочешь читай-комментируй, хочешь - иди мимо.

В отличии от книг из «Буквоеда».

Там, вложив в покупку розовенькой книжки с няшными котами и слоганом «Читает весь Рунет» 696 рублей нельзя смело написать автору «Похмельный высер» или вернуть деньги. Выбор сделан.

И никаких рецензий от газеты на рассказ: «Страна нуждается в текстах воспитывающих патриотизм и национальную гордость в населении, подающих пример трудового подвига и семейных ценностей. А Ваша ирония и злой псевдоюмор подрывает и сеет …».

Здорово!