Кассир⁠⁠

Кассир

(Петр Людвигович Ковалевский (Кавальский) 1878 г.р. г. Борисов)

Петр Людвигович в последний раз провёл тряпочкой по носкам сапог, наводя на щеголеватую обувь особый глянец. Тряпочку аккуратно сложил, опустил в ящик, стоявший справа от двери. Щелкнул каблуками. Уж чему-чему, а ухаживать за сапогами он научился. Сколько лет отработал кассиром в сапожной артели. Кажется, насквозь пропитался запахами клея, гуталина, кожи.

Глянул на себя в захватанное пальцами зеркало, висящее на стене. А что, ещё вполне ничего. Не молод, конечно, виски совсем седые и картуз приходится надвигать поглубже, чтоб лысина не блестела под солнцем. Но человека ведь красит не возраст, не прожитые годы, а должность. Что-что, а уж должность у него отличная.

Ещё год назад думал, что всё, конец Петру Ковалевскому, всю жизнь просидит он простым кассиром в сапожной артели, среди жидов и пьяниц. Каждый день, до самой пенсии будет видеть эти рожи, выслушивать пошлые шуточки необразованного быдла. И благодарить судьбу за то, что ему ещё повезло. Его товарищи по прошлому были бы благодарны и этому. Многие из них закончили жизнь далеко на севере. А Ковалевский выкрутился, спасся, пересидел.

Ведь в царское время так всё хорошо начиналось. Петя Ковалевский служил жандармом, ходил по улицам в высоких сапогах с глянцем, в заметной издалека фуражке. Шашка на боку, огонь во взгляде. Государственный человек, представитель власти. Берегись ворьё и всякий нежелательный элемент. Пётр Людвигович за всем присмотрит, всё у него под контролем.

Отсюда и уважение от людей было. И шапку перед ним ломали, и подносили по праздникам. А Петру не сколько подношения те нужны были, сколько поклоны, страх в глазах горожан. Унижение их, когда обращались они  нему с просьбами.

- Уважь, Пётр Людвигович.

- Подсоби, Петр Людвигович.

- Поспособствуй, уж мы в долгу не останемся.

Ковалевский сдвигал косматые брови, грозил пальцем. Прикрывал, кого надо. А кого не надо – подносил на блюдечке начальству. Не стеснялся пускать в ход кулаки, выбивая признание. Получал и за это поощрение. Если случалось дело, то вперёд не лез. Гибнуть под пулями «товарищей» ему вовсе не хотелось. Однако шёл сразу во втором ряду. Чтоб видели его рвение те, кому надо. Они и видели. И снова поощряли. К пенсии, глядишь и вышла бы ему хорошая должность с домиком на окраине. В общем, правильным жандармом был Ковалевский, ценили его и те, что выше, а те, что ниже – боялись.

А потом война, революция, большевики краснопузые всё с ног на голову поставили. В начальстве нынче вчерашняя голытьба, а те, кому Пётр Людвигович прислуживал, от кого ждал покровительства, либо в расход пущены, либо бежали. А ему куда бежать? Капиталов больших не нажил. Чуть уцелел в этом сумасшедшем доме. Чудом спасся. Удалось пристроиться кассиром в сапожную артель. А там хоть и близко к деньгам, да ведь к чужим деньгам. И никакой власти. А по власти душа тоскует.

Когда в 1941-м пришли новые хозяева, Пётр Людвигович дома сидеть н стал. Тут же предложил свои услуги. А что, и опыт в нужной сфере имеется, и рука ещё крепкая, и город он хорошо знает. Где жиды проживают, где жёны-дети офицерья, где коммунисты отъявленные. Всё у Петра Людвиговича в памяти, всё ждало своего часа. За порядком в городе он уж присмотрит.

Немцы «специалиста» оценили. Назначили заместителем начальника городской полиции. А значит – снова сапоги с глянцем, спина выпрямилась, усы вверх. Не узнать бывшего кассира сапожной артели. Высоко влетел. А то, что шашки на боку нет, так это ничего. Времена уже не те.

***

Петр Людвигович вышел на крыльцо и сразу же заметил у калитки бывшего товарища по артели, бригадира Никиту Иосифовича. Потрепала жизнь старого сапожника. Отощал, одёжка поизносилась. На груди, на самом видном месте – звезда жёлтая. Чтоб каждый встречный видел, кто перед ним. А ведь совсем недавно сидел гордый, помахивал своим молоточком над подошвами, шуточки поганые шутил. Пусть теперь пошутит.

Услышав стук двери, сапожник встрепенулся, бросился к кассиру.

- Пётр Людвигович, здравствуй.

- Ну? – недовольно поморщился Ковалевский.

- Как поживаешь?

- Некогда мне с тобой разговоры вести, - огрызнулся начальник полиции. – Говори, чего надо?

- Просьба у меня к тебе.

- От вас только и дождёшься, что просьбы.

Ковалевский шагнул в сторону, обходя бывшего коллегу стороной и двинулся вперёд по улице.

Никита Иосифович растерялся, но спохватившись, засеменил рядом, затараторил быстрее:

- Погибаем, Пётр Людвигович. Детишки с голоду плачут. Запасы все подъели. Да и что там подъедать было, почти всё немцы забрали.

- Не забрали, а реквизировали для нужд великой Германии, - процедил сквозь зубы Ковалевский.

- Конечно, конечно, - торопливо согласился сапожник. -  Нам не жалко, если для нужд. Мы же всё понимаем. Но самим-то есть нечего, Пётр Людвигович. В доме ни крошки.

- Так что ты от меня хочешь?

- Нам бы работу какую, - зам.начальника полиции взял слишком быстрый темп, и голодный сапожник начал задыхаться и отставать. – Какую хочешь работу сделаем. И платить нам можно немного, лишь бы на хлеб хватало. У солдат сапоги чинить станем, хомуты всякие, сёдла. Мы же умеем, ты знаешь. А за нами не заржавеет, Пётр Людвигович. Мы уж отблагодарим.

Ковалевский остановился так резко, что зазевавшийся сапожник чуть не врезался ему в спину.

- Ты что, мне взятку предлагаешь?!

Лицо Никиты Иосифовича исказилось в плаксивой гримасе.

- Дети от голода хнычут. Нам бы хоть как, хоть на хлеб.

- Нет у меня для вас работы! – ответил Ковалевский. – Будет насчёт вас приказ – всё решим. А пока сидите и ждите.

- Досидим ли, Пётр Людвигович, - опустил голову сапожник.

- А чем недовольны?

- Помнишь Шимшу Альтшуля? Старик к нам ходил, всё байки свои рассказывал.

- Не помню я всех борисовских стариков. Делать мне больше нечего!

- Убили Шимшу Альтшуля. Походя убили, ни за что.

- Ни за что – не бывает. Значит было за что. Вы и про Бому Каца ныли, что ни за что, а этот пьяница моего служащего кулаком ударил. Представителя законной власти, между прочим!

Никита Иосифович отвернулся.

- Помоги, Пётр Людвигович. Ты наша последняя надежда. Ты хоть свой, хоть близкий. Сколько раз мы тебя выручали.

- Какой я вам свой?! – разозлился Ковалевский. – Нечего меня в жидовскую кодлу записывать! И чем это вы мне помогали? Рубль до зарплаты ссужали, так я всегда вовремя отдавал.

За занавесками ближайшего дома мелькнула тень, и Ковалевский понял, что вся улица прильнула сейчас к окнам, слушает их разговор. И от осознания этого ещё больше разозлился.

- Что ты за мной ходишь?! Неужели не видишь, что другое время нынче! Это раньше я был Пётр Ковалевский, кассир сапожной артели. Мог ты ко мне запросто обратиться. А теперь кто? Кто, я спрашиваю?

Он шагнул к сапожнику, поднял над головой кулак, занося его для удара.

- Кто я?

Никита Иосифович вжал голову в плечи, зажмурился.

- Ты заместитель начальника полиции, Пётр Людвигович.

- Вот и помни это, и своим скажи! – внезапно остыл Ковалевский.

Для острастки ткнул кулаком в лицо просителя, но уже не со злостью, а так, для порядка. И зашагал дальше. Сапожник остался с тоской поглядывая вслед бывшему сослуживцу.

***

Пока шёл к зданию полиции, все встречные кланялись ему, снимали шапки. Люди с жёлтыми звёздами на груди покорно переходили на другую сторону улицы. От этих поклонов, почтительных взглядов настроение у Ковалевского слегка поднялось. У входа он встретил бургомистра Станислава Станкевича, протянул ему руку.

- Здравствуй, Пётр Людвигович, - кивнул полицаю бургомистр. – Чего хмурый такой?

- А-а, - пожал плечами Ковалевский. – Жиды надоели. Шастают по всему городу, раздражают. Когда уже приказ будет?

- На конец августа обещают, - важно ответил бургомистр. – Как переселим их в гетто – мигом шастать перестанут. Оттуда только по пропускам выходить будут. В городе дышать станет легче.

- Скорей бы уже.

- Поедешь сегодня туда?

- Обязательно.

- Матовилов на месте?

- Петр Денисович? Землемер? Где ж ему ещё быть. Без него всё дело встанет.

- Хорошо работает?

- Старается. Сразу видно учёного человека.

- Ну смотрите. А то скоро комиссия туда приедет от городской управы, Стругацкого Иосифа Антоновича знаешь?

- Знаю.

- Вот он и приедет. И ещё инженер один, Соловьёв фамилия. Проверять будут, чтоб к концу августа всё готово было. Может нужно чего? Проволоки хватает?

- Было бы неплохо добавить.

- Так не стесняйся, проси. Для хорошего дела ничего не жалко. Ладно, побегу. Весь в хлопотах сегодня.

Станкевич сунул Ковалевскому свою вялую интеллигентскую руку и заторопился прочь.

Пётр Людвигович презрительно сплюнул ему вслед.

- Гимназист, учителишка. Всё на меня свалил. Не хочет сам ручки марать. Со старых времён привыкли всё чужими лапками.

Но комиссия, это лишние хлопоты, перед комиссией надо показать работу. Ковалевский развернулся и двинулся в сторону Красноармейской и Слободки, где с 25 июля окружали забором из колючей проволоки несколько кварталов, будущее Борисовское гетто..

Продолжение следует....

Фрагмент рассказа из сборника "Звезда над сердцем" Автор Павел Гушинец

В рассказе использованы материалы следственного дела №259 Ковалевского Петра Людвиговича, 1878 г.р. уроженца и жителя г. Борисова

28 июля 1944 г.

ПС. Уважаемые читатели, в данный момент автор плотно занят многочисленными литературными проектами и у него реально нет времени на то, чтоб сидеть на Пикабу. Близится конец года, а из запланированных шести книг выдано "на гора" только три.

Поэтому автор взял перерыв до середины августа, закопался в архивы, читает допросы полицаев и истории свидетелей. Делегировал выкладку рассказов своей второй и третьей личности))) Обещаем выкладывать данный рассказ по мере его написания. Так же, возможно, на Пикабу появится рассказ об ещё одном "борисовском монстре" по имени Давид Эгоф. Но это не точно.

Так же не оставляет работу над очередным рассказом о деятельности волонтёрской команды белорусских спасателей "Ангелы". Серия рассказов про их деятельность войдёт в сборник "Седьмой пациент".

ПС.2 Продолжаем продвигать авторов, которые остались на Пикабу с контентом, за который не стыдно.

@SallyKS - Замечательный и душевный автор

@AlexandrRayn - талантливый и очень интересный коллега-писатель

@MamaLada - мой соавтор по книге "Шесть часов утра"

@WarhammerWasea - авторские рассказы

@IrinaKosh - спаситель и любитель котиков. У меня морские свинки и аквариумы, но котиков я тоже люблю))))

@ZaTaS - Рисует оригинальные комиксы.