Как я работал в наркологии (3-я часть)
1-я часть http://pikabu.ru/story/_1030007
2-я часть http://pikabu.ru/story/_2ya_chast_1030981
Когда в палате интенсивной терапии пациент наконец перебесится и отойдет от "белочки" (благодаря фильму "Кавказская пленница" вы знаете её научное название - алкогольный делирий или Delirium tremens - это на латыни), то его переводят на общий режим.
Палаты, как и в большинстве психбольниц - без дверей. Свет не выключается никогда. Все попытки занавесить лампу газеткой - жестоко караются.
Но пациентам там намного привольнее. Можно разжиться кипятком, можно своими ножками сходить на обед, что уже целое событие после недель постоянного лежания в одном помещении. Можно получать передачи, самостоятельно ходить в туалет, курить и носить одежду. Женщинам краситься не разрешается, но у же сам факт, что они пытаются следить за собой радует.
Как и в рассказах про СИЗО, здесь бытуют похожие нравы. Да и многие наши постояльцы уже прошли через тюрьмы.
Дороги - на нитках затягиваются или спускаются запрещенные предметы или малявы, поэтому нам надо постоянно обходить палаты и следить, чтобы никто не висел на оконных решетках. Пакет на веревке называется "конем". Особо бесстрашные или новенькие пытаются даже поговорить/поорать с соседями или пришедшими корешами, стоящие по окнами. Их тоже выдворяем.
Так же дороги прокладываются во время походов на обед. Либо просто украдкой стараются поменяться/передать что-либо, либо присматривают трещины в стенах, коробки с пожарными брандспойтами и т.д. и стараются сныкать там что-либо. После ухода колонны обитатели проходного отделения бегут с секретному месту и извлекают письма и прочие ништяки.
Валюта - та же самая, что и в тюрьме. Чай, сигареты, сахар-конфеты. Этим расплачиваются за все услуги. Откупиться от очереди помывки полов ( свои палаты пациенты должны мыть сами), кому-то что-то постирать, ну и так далее.
Один предприимчивый гражданин из отделения на втором этаже замутил нехилый бизнес (первый этаж вообще ахтунг). Он убедил одного полного дурачка ходить с ним по ночам в туалет, где через оконные решетки заставил ... отсасывать херы каких то пацанов, уже в обговоренное время висящих на решетках второго этажа снаружи, с уже приготовленными оголенными хуями. Не палился он достаточно долго. Делал вид, что водит ущербного в туалет, ибо мочился и срал он под себя, типа доброе дело делал, ага. Не задерживался там надолго и все процедуры проводил в исключительной тишине.
Когда просекли, сбивали этих педиков кирпичами, весело было, когда они с криком съхуяривались со второго этажа со спущенными штанами.
Когда слежка за всем была достаточно надежной, и веществ затянуть было неоткуда, то пили ребятки, естественно, чефир. Из забродившего варенья или сахара пытались сделать что-то алкогольное. Частенько на батареях мы находили эту бурду.
Без стукачей дело тоже не обходилось, за кусок масла сдадут все нычки, дороги, припрятанный самогон, самопальные розетки, схроны и т.д. А иногда и бесплатно, так, ради искусства.
Но мы тоже иногда проявляли лояльность, если более-менее адекватный человек просил передать корешу из другого отделения коробочек заварки или сигарет, то обычно не отказывали. Хотя чай тоже был запрещен.
Кроме стукачей и отрицал (были и такие, которые после интенсивки и вязок перестают быть таковыми), существовали и что-то вроде "мужиков". Вели себя прилично, помогали персоналу в уборке, в укладке буйных, ну и прочих работах, следили за собой. Таких, собственно, и быстрее выписали.
Конечно же были и "чушпаны". Деградирующие личности, воняющие мочой, говном, потом. Со вшами, венерическими заболевания и прочей гадостью. Женщин видеть в таком состоянии еще ужаснее. Дефилирует себе такая по отделению в сорочке, а сзади засохшие такие пятнища от менструации. Трехмесячной давности.
Приволокли, помню, бабищу в 130 кг, в запое была год. И ни разу за это время не мылась. Когда ей ляхи раздвинули ... В общем, я съебался в ужасе, а перед персоналом женского отделения теперь преклоняюсь.
Одна сотрудница страдала от ЖКБ, был очередной приступ, сидит зеленая вся, а коллектив бросить вообще никак, психозы пачками поступают. Ей пять кубов обезболивающего по вене впаяли и она продолжала работать. А кто не в курсе, делать при камнях в желчном это категорически запрещено, но срочно надо было заглушить боль. Потом её на скорой увезли, камень в проток пошел.
Ну, чем еще у нас клиенты занимаются ...
Жрут! Без остановки и все подряд, отъедаются за все голодные запои. Наркоманы жрут еще больше, особенно сладкого, пораженная печень требует глюкозы.
У кого не идут передачи - тем хреново. Больничное жорево, сами знаете какое. А у них жор дикий открываются, такие за пачку бич-пакета и отсосать могут.
И снова про непотребство. Захожу в интенсивку, а там один тихий дурачок без вязок был, шывырялся себе на шконке, "нитки" изо рта вытаскивал. Так вот захожу я в палату, а этот кадр сидит верхом на одном из привязанных и пытается хер его обвисший себе в задний проход направить.
Я ему:
- Ах ты ж пидрила поганая, ты что творишь то, анафема!
А он смотрит на меня глазами ребенка и вкрадчиво так спрашивает:
- А что, нельзя, да?
Занавес.
Малолетки умиляли всегда. У них самые интересные романы по переписке были. Они ведь взаправду влюблялись, страдали, плакали, добивались встреч.
Заходит малява в отделение из женского, мол познакомлюсь с парнем, такая-то такая, выгляжу так-то, увлекаюсь тем-то. Вот кто социальные сети то разрабатывал, блеать))
И понесется. Знакомятся, влюбляются, краем глаза пытаются на обеде увидится, а то и за ручку подержаться, подарки шлют друг-другу. От сигареток и конфет, до шикарных комплектов постельного белья.
Выпишут если любимую - тоска у парня. За таким надо смотреть в оба, сразу ставим метку в карточку, что склонен к побегу.
А в сортирах то какие баталии из-за женщин организуются.
Там и сральня, и курилка. Десяток человек набьется и стоят вокруг срущих, общаются. По-другому не пообщаться, в палатах большие сборища не допускаются.
Ну и начнет кто-нибудь:
- Так Наташка шалава ведь, блядина последняя.
А срущий влюбленный рыцарь ему говном в рожу. Потасовка.
Говно по всем окружающим разлетелось, так всем сортиром и пиздят этого Ромео.
На вольную больничку тоже стараются съехать. Коперфильд нервно курит. Глотают ложки, зажигалки, копят таблетки, а потом жрут оптом. Поэтому на раздаче лекарств надо каждому варежку осмотреть-пощупать, ибо смертей таких тоже немало было.
Еще одни фокусники из мусора шприцы тырят ломанные. Чинят их (охуеть умельцы, чуть ли не самодельные создают) и колют себе всякую парашу куда придется.
Иногда даже спасаем.
Устал я сегодня, до следующей части, наверное последней.
2-я часть http://pikabu.ru/story/_2ya_chast_1030981
Когда в палате интенсивной терапии пациент наконец перебесится и отойдет от "белочки" (благодаря фильму "Кавказская пленница" вы знаете её научное название - алкогольный делирий или Delirium tremens - это на латыни), то его переводят на общий режим.
Палаты, как и в большинстве психбольниц - без дверей. Свет не выключается никогда. Все попытки занавесить лампу газеткой - жестоко караются.
Но пациентам там намного привольнее. Можно разжиться кипятком, можно своими ножками сходить на обед, что уже целое событие после недель постоянного лежания в одном помещении. Можно получать передачи, самостоятельно ходить в туалет, курить и носить одежду. Женщинам краситься не разрешается, но у же сам факт, что они пытаются следить за собой радует.
Как и в рассказах про СИЗО, здесь бытуют похожие нравы. Да и многие наши постояльцы уже прошли через тюрьмы.
Дороги - на нитках затягиваются или спускаются запрещенные предметы или малявы, поэтому нам надо постоянно обходить палаты и следить, чтобы никто не висел на оконных решетках. Пакет на веревке называется "конем". Особо бесстрашные или новенькие пытаются даже поговорить/поорать с соседями или пришедшими корешами, стоящие по окнами. Их тоже выдворяем.
Так же дороги прокладываются во время походов на обед. Либо просто украдкой стараются поменяться/передать что-либо, либо присматривают трещины в стенах, коробки с пожарными брандспойтами и т.д. и стараются сныкать там что-либо. После ухода колонны обитатели проходного отделения бегут с секретному месту и извлекают письма и прочие ништяки.
Валюта - та же самая, что и в тюрьме. Чай, сигареты, сахар-конфеты. Этим расплачиваются за все услуги. Откупиться от очереди помывки полов ( свои палаты пациенты должны мыть сами), кому-то что-то постирать, ну и так далее.
Один предприимчивый гражданин из отделения на втором этаже замутил нехилый бизнес (первый этаж вообще ахтунг). Он убедил одного полного дурачка ходить с ним по ночам в туалет, где через оконные решетки заставил ... отсасывать херы каких то пацанов, уже в обговоренное время висящих на решетках второго этажа снаружи, с уже приготовленными оголенными хуями. Не палился он достаточно долго. Делал вид, что водит ущербного в туалет, ибо мочился и срал он под себя, типа доброе дело делал, ага. Не задерживался там надолго и все процедуры проводил в исключительной тишине.
Когда просекли, сбивали этих педиков кирпичами, весело было, когда они с криком съхуяривались со второго этажа со спущенными штанами.
Когда слежка за всем была достаточно надежной, и веществ затянуть было неоткуда, то пили ребятки, естественно, чефир. Из забродившего варенья или сахара пытались сделать что-то алкогольное. Частенько на батареях мы находили эту бурду.
Без стукачей дело тоже не обходилось, за кусок масла сдадут все нычки, дороги, припрятанный самогон, самопальные розетки, схроны и т.д. А иногда и бесплатно, так, ради искусства.
Но мы тоже иногда проявляли лояльность, если более-менее адекватный человек просил передать корешу из другого отделения коробочек заварки или сигарет, то обычно не отказывали. Хотя чай тоже был запрещен.
Кроме стукачей и отрицал (были и такие, которые после интенсивки и вязок перестают быть таковыми), существовали и что-то вроде "мужиков". Вели себя прилично, помогали персоналу в уборке, в укладке буйных, ну и прочих работах, следили за собой. Таких, собственно, и быстрее выписали.
Конечно же были и "чушпаны". Деградирующие личности, воняющие мочой, говном, потом. Со вшами, венерическими заболевания и прочей гадостью. Женщин видеть в таком состоянии еще ужаснее. Дефилирует себе такая по отделению в сорочке, а сзади засохшие такие пятнища от менструации. Трехмесячной давности.
Приволокли, помню, бабищу в 130 кг, в запое была год. И ни разу за это время не мылась. Когда ей ляхи раздвинули ... В общем, я съебался в ужасе, а перед персоналом женского отделения теперь преклоняюсь.
Одна сотрудница страдала от ЖКБ, был очередной приступ, сидит зеленая вся, а коллектив бросить вообще никак, психозы пачками поступают. Ей пять кубов обезболивающего по вене впаяли и она продолжала работать. А кто не в курсе, делать при камнях в желчном это категорически запрещено, но срочно надо было заглушить боль. Потом её на скорой увезли, камень в проток пошел.
Ну, чем еще у нас клиенты занимаются ...
Жрут! Без остановки и все подряд, отъедаются за все голодные запои. Наркоманы жрут еще больше, особенно сладкого, пораженная печень требует глюкозы.
У кого не идут передачи - тем хреново. Больничное жорево, сами знаете какое. А у них жор дикий открываются, такие за пачку бич-пакета и отсосать могут.
И снова про непотребство. Захожу в интенсивку, а там один тихий дурачок без вязок был, шывырялся себе на шконке, "нитки" изо рта вытаскивал. Так вот захожу я в палату, а этот кадр сидит верхом на одном из привязанных и пытается хер его обвисший себе в задний проход направить.
Я ему:
- Ах ты ж пидрила поганая, ты что творишь то, анафема!
А он смотрит на меня глазами ребенка и вкрадчиво так спрашивает:
- А что, нельзя, да?
Занавес.
Малолетки умиляли всегда. У них самые интересные романы по переписке были. Они ведь взаправду влюблялись, страдали, плакали, добивались встреч.
Заходит малява в отделение из женского, мол познакомлюсь с парнем, такая-то такая, выгляжу так-то, увлекаюсь тем-то. Вот кто социальные сети то разрабатывал, блеать))
И понесется. Знакомятся, влюбляются, краем глаза пытаются на обеде увидится, а то и за ручку подержаться, подарки шлют друг-другу. От сигареток и конфет, до шикарных комплектов постельного белья.
Выпишут если любимую - тоска у парня. За таким надо смотреть в оба, сразу ставим метку в карточку, что склонен к побегу.
А в сортирах то какие баталии из-за женщин организуются.
Там и сральня, и курилка. Десяток человек набьется и стоят вокруг срущих, общаются. По-другому не пообщаться, в палатах большие сборища не допускаются.
Ну и начнет кто-нибудь:
- Так Наташка шалава ведь, блядина последняя.
А срущий влюбленный рыцарь ему говном в рожу. Потасовка.
Говно по всем окружающим разлетелось, так всем сортиром и пиздят этого Ромео.
На вольную больничку тоже стараются съехать. Коперфильд нервно курит. Глотают ложки, зажигалки, копят таблетки, а потом жрут оптом. Поэтому на раздаче лекарств надо каждому варежку осмотреть-пощупать, ибо смертей таких тоже немало было.
Еще одни фокусники из мусора шприцы тырят ломанные. Чинят их (охуеть умельцы, чуть ли не самодельные создают) и колют себе всякую парашу куда придется.
Иногда даже спасаем.
Устал я сегодня, до следующей части, наверное последней.
