Как я пошел на компромисс со своими принципами и что из этого вышло.
У нас по городу разбросаны такие вот платные общественные туалеты.
Бросаешь денежку, двери открываются, заходишь, делаешь свои дела, выходишь, двери закрываются, процедурная автоматически моется.
Но тема не про них.
Подхожу я как-то к машине, припаркованной напротив такого туалета.
Ко мне наперерез бросается один из гостей мамочки всех беженцев и по совместительству канцлерши всея Германии.
Гость примерно вот такой вот наружности:
Скорее всего, из Афганистана.
(прикольно, да? уже начинаю разбираться в фенотипах Ближне-Средневосточных и прочих африканских племен. Германия 2017, хуле!)
И просит он у меня:
- Же не манж па сис жур. Гебен зи мир битте етвас копек... Очень в туалет хочется.
Если серьезно, на ужасном немецком попросил 50 центов, чтобы в туалет сходить.
Нашел у кого просить!
Я принципиально попрошайкам не подаю. А тут еще и "беженец"... Мдя...
А еще и идея с туалетом - вообще ничего святого нет у мерзавцев!
Думаю, ну вааащще! Ему б еще плакатик в руки:
"Обокрали! Не могу уехать домой. Помогите на билет!"
Тут бы, наверное, даже я не выдержал. И подал.
В общем, сел я в машину. Пока раскладывал бумажник, телефон, заводил, вбивал маршрут, наблюдал за чебуреком.
А тот от туалета далеко не отходит, да характерно так переминается с ноги на ногу.
Бросился к другому прохожему - неудачно. И стоит, мнется.
Думаю, если б по-маленькому хотел - кустов вокруг много. Значит по-большому хочет. Какать то-есть.
Тут я вспомнил, как сам иногда до унитаза в последнюю секунду добегал. Желудок аж сжался и полужопия свело.
Короче, пошел я на компромисс со своими принципами, в бумажнике мелочи как раз пять десятицентовиков набралось. Пока я в мелочи ковырялся, он это через стекло увидел и стоит, смотрит на меня как-то так:
Открыл окошко, он ко мне семенящей походочкой. Дал ему мелочь, а сам думаю: "Ну, сцуко, только попробуй не в туалет пойти! Будешь у меня по всем кустам в округе сраться..."
Но он такой же семенящей походочкой, явно сжимая булки, направился к туалету, закинул мелочь, дверца открылась и впустила его в обитель облегчения.
Вот как бы и все.
Мораль, пожалуй, в том, что иногда, несмотря на все принципы, лучше, все-таки, подать, чем заставить даже ... ... ... ... ... обосраться на улице.