Как советские войска покидали Афганистан⁠⁠

Почитав как уходили американцы с Афганистана, решил узнать как уходил с Афганистана СССР
Прошу оценить пост непредвзято

Полки уходили через ад, фугасы подрывались через каждые сто метров

«Комсомолка» разыскала офицеров, которые со своими частями уходили в числе последних, и пригласила их в гости. Своими воспоминаниями с военным обозревателем «КП» Виктором Баранцом поделились полковник Ковалев Александр Михайлович (на момент вывода - капитан, награжден орденом Красной Звезды), полковник Павловский Юрий Владимирович (на момент вывода - майор, начальник разведки 860-го отдельного мотострелкового полка 40-й армии. Награжден орденом Красной Звезды и медалью «За боевые заслуги»), полковник Васильев Валерий Семенович (на момент вывода подполковник, начальник штаба 66-й отдельной мотострелковой бригады 40-й армии. Награжден медалью «За отвагу»). И вот такая получилась беседа.

- Как готовилась к выводу ваша часть?

Валерий Васильев:

- Приказ на вывод мы получили внезапно. Это было в начале мая 1988 года. Сразу же началась подготовка подразделений нашей бригады к выводу.

Было понятно, что вопрос будет решаться тяжело. Ведь в бригаде, в пункте ее постоянной дислокации, находилась только часть подразделений. А большая часть была в горах. Они обеспечивали проход колонн из Джелалабада в Кабул.

А еще часть подразделений вела мото-маневренные действия в зоне ответственности. В районе дислокации бригады находилось два госпиталя, бытовой комбинат, военторг. Это большое количество вольнонаемных людей. Получив команду на подготовку к выходу, мы начали этими вопросами заниматься. Наша бригада в количество более 5 тысяч человек выходила тремя колоннами. Колонны должны были идти одна за одной на расстоянии суток. Колонны мы начали строить заранее, посмотрели технику, определились как строится колонна. Пришли к мнению, что необходимо определить колонну техники, которая была менее боеспособна. И которую надо было отремонтировать. Был приказ забирать всю технику, в том числе и ту, которая была в бригаде с самого начала боевых действий в Афганистане. Но большое количество бронекорпусов, которые нам дали команду забрать, - танки, БТР и БМП, были не на ходу, не подлежали ремонту. Их пришлось оставить. А вот техника, которая была на ходу, но позволяла идти на нужной скорости, она пошла впереди вывода. Разумеется, - под охраной.

Нападения были?

- На первую колонну не было нападений. Ведь везде вдоль маршрута стояли наши посты. И колонна благополучно дошла до Термеза... А на другие колонны нападения были. И нам потом пришлось пробиваться по пути домой.

Александр Ковалев:

- У нас накануне вывода разведка донесла, что нашему командованию душманы пообещали: полк не выйдет, он ляжет в горах. Мы были плотно заминированы со всех сторон. И нам потребовалось полтора-два месяца огнем «уговаривать» душманов чтобы они разминировали дорогу, по которой нам надо было выходить. Это подействовало. И когда начала выдвижение первая колонна, то ее местные жители-афганцы приветствовали цветами. Но так было далеко не везде. Другие полки уходили через ад. До сих пор помню, как подорвалась первая БМП, в через 100 метров ушла в пропасть другая... За первый день мы прошли всего 20 километров. У нас было все практически измочалено. Фугасы подрывались через каждые сто метров.

- По какому маршруту вы шли?

Александр Ковалев:

-Я выходил со своими бойцами из Кишима в сторону Файзабада на соединение с полком. Дорога была заминирована полностью. Мы выставили блоки по всей дороге, чтобы полк мог спокойно выйти из нашей зоны ответственности. Это не была мирная прогулка. Несколько БМП подорваны, танки упали в пропасть, рота попала в засаду.

- Сколько людей вы потеряли?

Александр Ковалев:

- Человек 40-50 за два дня. Это был 88-й год, июнь. Почти каждую ночь мы встречались с командирами афганских моджахедов и требовали по-хорошему нас пропустить. Мы говорили: «Выпустите и мы уйдем, нежели мы вас всех тут положим». А для пущей убедительности нам пришлось воздействовать на них. Огнем. Часто это помогало. А иногда и нет. И приходилось стопорить продвижение. А провиант заканчивался. И батальон лежал голодный.

- Почему так получилось?

Александр Ковалев:

- В горах был сильный ветер, вертушки с полка не могли привезти нам продовольствие.

Я командиру разведки говорю: «Вон видишь, - афганские коровы? Гони их на минное поле». Загнали одну. Она подорвалась и мы ее - в котел.

Батальон - 300 человек. Съели мясо быстро. И что дальше? Снова коров на мины гнать? Нехорошо! Решили порыбачить. Взяли несколько ящиков гранат и пошли на речку глушить рыбу. Набрали несколько ведер рыбы и сделали уху. А дни идут. Люди голодают. Мы решили напрячь местных душманских авторитетов. Пошли к ним. Поговорили. Они нам дали риса, муки. А когда снова установилась летная погода и с полка нам доставили продовольствие, мы с ними рассчитались.

Юрий Павловский:

- Вывод нашего полка был частью армейской операции «Ниточка». Это 1988 год. Май. В первые же дни душманы устроили на дорогах подрывы нашей техники. Чтобы помешать нашему выходу, духи с гор селевые потоки духи пустили, по маршруту образовалось три участка затопления. Надо было все эти неприятности локализировать. Огневые точки выявить и так далее. Во избежание дальнейших неприятностей, мы должны были на вертушке пролететь над маршрутом, все опасности зафиксировать , 2 мая полетели. С моей командой разведчиков полетел комсомолец батальона. Секретарь комсомольской организации. Он должен был фотографировать все, что нас интересовало на земле, в горах. Мы этого комсомольца на аппарель привязали. Аппарель - это откидная платформа такая в задней части фюзеляжа вертушки...

А фамилию этого отважного комсомольца помните?

Юрий Павловский:

- Конечно! Мезидов Дмитрий Михайлович. Он все и фотографировал. И когда нас духи начали долбить снизу, обстрел пошел, мы все, как на земле, инстинктивно на пол упали... Чудом долетели до Артынжилау, там танковый батальон у нас стоял. Осмотрели вертушку и насчитали аж 22 дырки! А Мезидов, который на аппарели был привязан, я даже не знаю, как он остался жив. Его представили к ордену Красной Звезды. Но почему-то ничего не дали... А вы бы видели, он во время полета с фотоаппаратом и под обстрелом на аппарели болтался! И выполнил задачу. Его съемка спасла жизнь, возможно, сотням наших людей!

- А какая самая главная задача перед подготовкой к выходу из Афгана у начальника разведки полка была?

Юрий Павловский:

- Разведать все возможные засады по маршруту вывода. Мы отвечали за свой определенный участок. Я с командиром полка лазал по горам. Колонна полка дошла до Кундуза. Там мы остановились, а дальше нас на самолетах в Ташкент перекинули… Я уже к тому времени был прострелянный и после подрыва в Кабуле вышел из строя... И наблюдал за выходом 860-го полка на больничной кровати в ташкентском госпитале.

- По телевизору?

- Да, помню показывали торжественные мероприятия, когда в Кундузе подразделения в военно-транспортные самолеты загружались и улетали в Термез. Жена меня тогда потеряла. Потом рассказывала: смотрю, ваш полк выходит, а тебя нет, ты не пишешь. Я уже потом, когда уже в Питере в госпитале был, дал ей телеграмму. И она ко мне рванула.У нас один батальон вывозился авиацией. Технику мы передали афганцам, а личный состав эвакуировался вертолетами. Но управление части шло домой своим ходом.

- И вы знали, что вас духи по дороге бить будут?

- Мы знали, конечно. Но хорошо работала агентурная разведка, которая договаривалась с Ахмат Шахом Масудом. Ну чтобы он предоставил нам вывод без обстрелов. Не всегда это соблюдалось. А мне особенно запомнилось вот это.

В районе Артынжилау, на блок-посту, стояла минометная батарея второго батальона. Она должна была прикрывать выход. Ее духи раздолбали... Причем, отряд душманов возглавлял наш же сержант-перебежчик... До сих пор помню его фамилию - Клыч... Наш, русский, когда-то ушел к духам. И довольно успешно воевал в течение нескольких лет, возглавлял крупнейшее бандформирование. Он совершил рейд на эту минометную батарею и сразу нанес удар из 12 гранатометов. Сбил минометчиков с блока.

- А как вы узнали, что его работа?

- Разведка добыла данные. Он зарабатывал деньги. Короче, работал против нас. Так же, как и Зайцев ушел из кундузской дивизии, замначальника разведки.

Валерий Васильев:

- Были и у нас проблемы на выводе. Один батальон наш находился в 40 км от места расположения части. Это был город Асадабад, на границе с Пакистаном. Вела туда одна дорога. Простреливалась с Пакистана и с левой стороны горы. Для организации вывода этого батальона нам прислали усиление и мы начали готовить вывод батальона. А он стоял рядом с полком «зеленых», то есть, афганцев. И он должен был уходить вместе с нами в другое место дислокации. И когда мы пришли его забирать, то местные афганцы стояли семьями, не захотели оставаться. И собирали все свои пожитки, начали уходить вместе с нашим батальоном. Они там были под нашим прикрытием. А выходит надо было по дороге, которая проходила неподалеку от лагеря боевиков на территории Пакистана. У нас по карте была красная линия – определена граница. Мы туда не имели права стрелять. А оттуда они стреляли и по нам, и по афганским военным, и по мирным жителям...

Мы раненых вывозили вертолетами, потому что не могли всех оттуда забрать. Легкую технику оставляли. И они возле вертолетов толпами стояли с детьми. И хотели все оттуда уйти. Но всех на вертолетах не вывезешь. Потому мы поставили афганцев в колонну своего батальона. И пошли.

И трудно было сказать, с какой горы по нам только не стреляли. Но у нас был хороший контакт с артиллерией.

И мы могли духов сразу подавить.

- О чем думал советский офицер, когда пришла весть собирать вещички и уходить домой из Афгана?

Юрий Павловский:

- Честно говоря, не хотелось покидать Афганистан. Ведь сколько трудов было затрачено, сколько людей потеряно... И приказ уходить выглядел как предательский. Лично мне так казалось.

- А в кругу офицеров разговоры такие же были?

- Разные разговоры были. И радость была, конечно. Но стратегически мы совершали ошибку. Руководство нашей страны предавало нас... Чувствовалось предательство. И среди офицеров ходило такое.

Александр Ковалев:

- Разное случалось в Афгане во время нашего выхода. Помню, например, что командир правительственного афганского батальона переметнулся на другую сторону и стал там главарем банды. И когда наши колонны в заданном месте соединились, этот батальон во главе с предателем сидел против нас в окопах и собирался воевать против нас.

А вчера еще этот афганский комбат был союзником?

- Да. Пошли к нему наши переговорщики. Сказали: мы твою банду «градами» с землей сровняем, если будешь мешать выводу. Так что сиди смирно. Он послушался...

Помню и такое. Уже во время выхода, нас всех заставили проводить занятие по стрелковому делу с афганскими подразделениями. Мы учили афганцев воевать. И в это же время под наш блок пришел караван - 300 животных с оружием.

- Для кого было оружие?

- Для тех, кто собирался против нас воевать.

Скажу честно: было желание уничтожить караван. Это же - Звезда Героя Советского Союза! Командир батальона улетел в полк, а командир полка говорит мне: «Ковалев, принимай решение по обстановке». Мы разработали план уничтожения каравана. А себе думаю, ну, найдется боец, который после боя начнет «шмонать духа». А дух окажется не добитым. И не дай бог бойца пристрелит. На выходе! И тогда будут таскать в особый отдел, пиши пропало, партийное взыскание, а то и под суд... Нет, уж лучше духи тут стоят. Они же нас не трогают..

- А почему этот караван «примостился» прямо под блоком вашим?

- Потому что духи знали: в таком случае на них другая банда не нападет. Оружие у них не отберет. В обще-то как-то разошлись без крови... Были на выводе и другие пиковые ситуации. Только с одной бандой договоримся, что она не будет «шалить», а тут уже и другая на пути. Целый батальон в окопах против нас. И что делать? А мы с разведчиками к нему целый месяц ездили. И каждую ночь убеждали. Садились на БПМ разведки и ехали к душманам. Ночью разговоры «терли».

- Страшно не было?

- Мысли иногда возникали, что при отсутствии света, того и гляди - голову отрежут. Однажды поступило приглашение от моджахедов приехать в гости. Мы приехали. Я, комбат, зам комбата. Сидим среди «хозяев». У каждого на коленях - стволы, патроны. Напротив тебя двадцать главарей банды. Как в случае чего смоешься? А заборы пятиметровые. А через дверь выходить - наклоняйся. Удобно тебе саблей башку откатить. Напряжение было. Ведь было же в истории нашего батальона вырезание. Ночью душманы подкрались и закололи несколько бойцов... И поэтому, когда мы ночью спали, бойцы часовые должны были регулярно подавать голос. Только кто-то не ответил, - сразу тревога и дежурный бегом.

- О чем вы думали, когда пришел приказ уходить из Афгана?

- Война без принятия политического решения могла длиться и до сих пор. Партизанская, диверсионная работа душманов финансировалась щедро. Если бы нам поставили задачу зачистить территорию – это одна постановка вопроса. Но нам такой задачи никто не ставил. Да и ведь изначально ввод войск был рассчитан на короткое время. Прийти, навести порядок и уйти. Но все затянулось почти на 10 лет.

Валерий Васильев:

- Я согласен с товарищами, что это было предательство.

- Приказ уходить?

- Приказ оставить это все. Бригада там стояла с момента входа. Мы стояли и выполняли поставленные задачи. Когда пришел этот приказ, я в это время был начальником штаба бригады. У меня голова заболела. Пришло очень много распоряжений. Одни исключали другие.

Уничтожить секретные мины. Сначала оставляем, сказали. Свои секретные мины. Чтобы не оставлять афганцам. После этого идет команда - уничтожить. Мы начинаем уничтожать в спешке. Загрузили на машину, - мина взорвалась. Несколько солдат погибло. Очень не определенно было сначала, - что передавать афганцам, что нет.

- Не было единого приказа?

- Были приказы, взаимоисключающие друг друга. Вот, скажем, у нас дизеля стояли. Наши специалисты их обслуживали. Тут приказ - передать все афганцам.

Я передавал все имущество начальнику штаба Первого армейского корпуса. Передаю дизеля, артиллерийские склады. Говорю афганскому командиру: мой караул - последний день. Он - мне: а я свой не могу выставить. У меня людей нет... Пошел к нашим военным советникам. Они мне и говорят: знаешь, у них укомплектованность подразделений обеспечения - 120 %! А боевые подразделения укомплектованы на 10-20%. Никто не хочет идти туда, где до смерти недалеко. Афганские командиры жили в более-менее приличных условиях. Помню, мы стояли в Джелалабаде. Штаб наш был в эвкалиптовой роще. Все красиво, запахи цветов... Но мы все имущество там оставляли афганцам. И я решил перед выходом последний взгляд бросить на бывший наш городок. Вижу - перед входом в штаб сидят два афганца и выломанным паркетом разжигают костерок под чайник. Для них это все ерунда...

- Какой еще момент при выходе из Афгана вам сособенно запомнился?

- Когда для колонны, в которой я был, до соединения с полком оставалось совсем чуть-чуть, поступила команда «стоп!». В чем дело? Командир передоеовой машины докладывает: в узком месте догори, сказал справа, сказла слева - узелки какие-то висят. Условые знаки душманов.

И надо быть идиотом, чтобы не понимать, что там заминировано. Что делать? Пошли туда своих бойцов - подорваться же могут? А до Родины - рукой подать!

Скажу честно: я приказал привязать к танковым стволам двух духов и тихо двигать вперед. Для острастки, конечно. Еще и сказал им, - мол, пойдете в рай к гуриям своим. Командир полка прилетает: что ты делаешь? Это же типа мирное население. Говорю, товарищ полковник, мы среди этого мирного населения только за первый день выхода потеряли на подрывах пять бойцов!

- Ну а что было все-таки с теми духами, которых вы к танковым стволам привязали?

- Они тут же залопотали что-то переводчику. Их отвязали. Они побежали и показали, где стоят фугасы. И мы этот самый сложный участок прошли.

- А сколько сегодня наших солдат и офицеров, воевавших в Афганистане, числятся как пропавшие без вести?

- 264 человека. Но спасибо афганцам… Особенно - Ахмат Шаху Масуду. При выводе больше 100 с лишним человек они отдали. Тех, что попали в плен. Они вернули. Поначалу таких было число свыше 400 человек. Они вернули нам 140 человек. Поиск пропавших без вести и все еще остающихся в плену, продолжается...

Пруф
https://www.kp.ru/daily/26942/3993210/