Грязнуля: хроники ржавого мегаполиса, или как появился смерть⁠⁠

Глава 18: Межзвездный фен-шуй, галактика в шкафу и отголоски прошлого

Корабль похожий на израненного космического ската, с трудом пробирался сквозь вязкую темноту. Айрис с ловкостью опытного хирурга, оперировала приборную панель, заставляя ее пульсировать жизнью. "Ну же, моя ласточка," – шептала она, – "еще немного, и мы окажемся там, где карты превращаются в абстрактные картины, а компасы впадают в экзистенциальный кризис."

Леха, нервно теребя край своего свитера, вглядывался в непроглядную тьму за иллюминатором. "Знаете," – начал он, голос его дрожал, – "я чувствую... как будто что-то наблюдает за нами. Как будто мы... нарушили чей-то покой."

Бабушка Шпион, вытащив из своего бездонного рюкзака древний секстант, прищурилась на мерцающие огоньки приборов. "Наблюдает, говоришь? – фыркнула она. – В мои годы за нами наблюдали разве что любопытные соседки да агенты спецслужб. А теперь? Всякие космические сущности, темные материи да черные дыры. Никакого личного пространства."

Смерть в отличие от остальных, выглядел спокойным. Он медленно прошелся по каюте, его шаги были бесшумны, как шелест падающих звезд. Остановившись у иллюминатора, он приложил костлявую руку к холодному стеклу. "Это не просто наблюдение, Леха," – произнес он, голос его звучал глухо, как эхо из глубин космоса. – "Это... зов. Зов чего-то древнего, того, что спало в этой темной зоны. И мы его разбудили."

Шустрик, забравшись в капюшон Айрис и свернувшись там клубочком, дрожал мелкой дрожью. "Разбудили? – пропищал он. – Может, нам лучше... извиниться и тихонько уйти? Пока оно не рассердилось и не начало кидаться черными дырами?"

"Уйти? – Бабушка Шпион вскинула брови. – В мои годы мы не убегали от опасности. Мы смотрели ей прямо в глаза и говорили: "Ну что, полундра посмотрим, кто кого!"

Внезапно корабль тряхнуло, как будто он попал в космическую стиральную машину на режиме отжима. Свет погас, и только аварийные огни окрасили каюту в красный цвет.

"Что происходит?" – крикнула Айрис, пытаясь удержать корабль на курсе.

"Кажется, мы привлекли внимание," – спокойно ответил Смерть. Он зашел в центр каюты и поднял руки. Его глаза вспыхнули холодным синим светом, и он начал говорить на языке, непонятном никому из присутствующих. Это был язык древних сил, язык Вселенной, язык смерти и жизни.

Стены корабля задрожали, и в воздухе появились странные символы, мерцающие серебристым светом. Они вращались вокруг Смерти, образуя сложный узор.

"Что ты делаешь?" – спросила Айрис, с тревогой глядя на Смерть.

"Я говорю с ним," – ответил Смерть, не отрывая взгляда от символов. – "Я пытаюсь понять, чего оно хочет."

Внезапно символы вспыхнули ярким светом, и в центре каюты появился голографический образ гигантского глаза. Он смотрел на них с холодным любопытством.

"Оно... оно спрашивает, кто мы такие и что мы здесь делаем," – перевел Смерть.

"Скажи ему, что мы путешественники," – сказала Айрис. – "Что мы ищем ответы на вопросы, которые мучают нас."

Смерть перевел ее слова. Глаз моргнул, и в его глубинах появилось что-то похожее на... улыбку?

"Оно... оно говорит, что мы на правильном пути," – сказал Смерть. – "Что ответы близки, но нам нужно быть осторожными. И еще... оно хочет передать вам поздравление. С Днем космонавтики."

В этот момент свет включился, и корабль перестал трястись. Глаз исчез, а символы рассеялись в воздухе.

"С Днем космонавтики?" – удивленно переспросила Айрис.

"Кажется, даже древние космические сущности следят за вашими праздниками," – усмехнулся Смерть. – "А теперь, друзья мои, предлагаю выпить чаю и продолжить наше путешествие. Ответы ждут нас."

Корабль, словно очнувшись от сна, продолжил свой путь сквозь темноту, оставляя за собой след из звездной пыли и вопросов. Впереди их ждала неизвестность, но теперь они знали, что они не одни. И это знание давало им силу и надежду.