Человек, который смеётся
Для меня человек жизнерадостный, человек, постоянно пребывающий в хорошем расположении духа, – это аномалия. Весёлость, жизнелюбие, радость, наконец, – это эмоции, которые мне кажутся противоестественными. Наша жизнь такова.
В 13\14 учебном году я работал на кафедре сервиса и туризма. Заведующий кафедрой – человек весёлый и общительный. У него всегда находились слова для того, чтобы поднять настроение; если он говорил что-то, невозможно было сразу определить шутит ли он или говорит серьёзно, поскольку глаза его смеялись.
Летом 13-го года я встретил его как-то на центральном кладбище. Я шёл, чтобы обновить ограду моих прадедов. На тот момент мы с завкафом были почти незнакомцами: я только-только, после зашиты диссертации, пришёл преподавателем. Ну так вот, на аллее кладбища я увидел знакомое лицо и засомневался – он или не он? Лицо его было серьёзно, глаза скрыты за солнцезащитными очками, под глазами, кажется тёмные мешки. Он меня узнал, впрочем, мы поздоровались. Я тогда подумал,что он, наверное, в университет идёт, дорогу через кладбище срезает. Многие так делают, место-то тихое, а в обход очень уж большой крюк получается.
А потом, чуть позже, он меня спросил как-то, сколько мне лет. Я ответил. «Да, моему сыну было бы столько же», – и потом добавил. – «Я бы уехал отсюда, да за могилой некому присматривать». Сын его умер в первый год жизни, кажется. Могила его на центральной аллее, на которой я встретил зав. кафедрой тем летом. Дочь его живёт в США, он ездит к ней каждое лето. Но не уезжает насовсем отсюда. Здесь у него сын.
Вот какой текст приводит Л.И. Гинзбург в своих «Записных книжках»: «Человек рассказывает о том, как в 20-м году у него умер пятилетний сын от дизентерии; как он ушел из больницы, уверенный в том, что ребенку лучше, вернулся на другой день и застал агонию. "Так он при мне и умер", – говорит отец, и эту последнюю фразу вдруг произносит улыбаясь, как бы над странным случаем. Я подумала о нелепости этой улыбки и о её логичности. Вероятно, улыбка была единственным способом произнести такую страшную фразу».
Может быть, эта противоестественная его весёлость – просто защитная реакция человека, чтобы не сойти с ума сначала от горя,а потом – от травмирующих воспоминаний?