Биопсия⁠⁠

Биопсию лимфоузла назначили на 11 утра. Доктор пришел только в 14:00, случился форс-мажор, соседнее отделение закрыли на карантин, а кроме человека с коронавирусом там был лифт. Это означало, что после операции придется идти в палату пешком, а если не получится, то кто-то из врачей, видимо, понесет меня на руках.

В операционной медсестра сказала снять все металлические предметы - заколки и обручальное кольцо, выдала распашонку. Я легла на стол, раскинувшись, как статуя Иисуса из Рио-де-Жанейро нырнула в бездонные глаза красавца-анестезиолога, ведь обручальное кольцо, а вместе с ним последний стыд у меня отняли на входе.

Операция прошла как за две секунды. Открыв глаза, как в тумане увидела лицо анестезиолога надо мной и зачем-то сказала: "доктор, вы такой красивый".

А не такой красивый хирург рассказал, что операция длилась 50 минут, это долго, потому что он, как спонсор моих прекрасных подмышек, сделал все аккуратно и через маленькую дырочку мы буквально родили большой и длинный лимфоузел.  Этот лимфоузел потом замаринуют в специальном растворе, нарежут на много кусков и съедят. Ну нет конечно, разложат под стекла, зальют парафином, будут долго и нудно искать в нем патологию.

Лифт был по-прежнему закрыт, и обратно пришлось идти своими ногами. И никто не предложил на ручки, несмотря на комплименты.

В палате меня ждали две соседки с таким же диагнозом. К тому моменту я уже два месяца предполагала у себя лимфому Ходжкина, и поэтому изучила про нее все, что было доступно на русском и английском языках. И эти два больничных дня читала курс лекций теткам, которые про свою болезнь не знали ничего кроме названия.

Позже, ожидая диагноз, я думала, а если это не лимфома, что же тогда делать с тонной такой специфичной информации в голове? Надеть плащ, шляпу, черные очки и подкрадываться к выходящим из онкодиспансера с шепотом: "пссс, мужик, про лимфому рассказать?"

А тут двух человек просветила, значит все было не зря, все не зря.