Беженцы - мама с мальчиком.
Сразу предупреждаю! Мне плевать, что там делала старая власть, и что делает новая (вот такой я ублюдок), это вброс возмущения, а не вброс для разжигания розни. Воздержитесь от своих плакатов о «говеной силе великих укров».
Сидел за компом, отдыхал после работы на даче, и тут – звонок от сестры. Дело срочное, нужно приютить двух беженцев – мама с сыном… Если честно, то у меня очень нехорошее отношение к беженцам, но помогать взялся. В конце концов, нашли квартирку.
Иду я, значит посмотреть на этих беженцев, и вижу – мать честная! У «мальчика» борода побольше моей будет, тридцатилетняя перекачаная глыба! И мамаша, активная женщина «слегка за пятьдесят». Решил, что не будет лишним с глазу на глаз поболтать с ее чадом. Спрашиваю, чего не воюешь? Твоя земля в огне, выбирай сторону и вперед под флагом! Он спокойно послал меня на мужской половой орган полежать (не свой, к счастью), и одарил меня фразой «Что ты знаешь о жизни, малыш». Это я к чему?
Девятнадцатилетние подростки, такие как я, встают защитой от пуль для взрослых мужиков за тридцать, все потому что они не хотят воевать. Не п****ц ли? Поэтому у меня начинает возникать идиотское уважение к тем, кому за тридцать, и он идет добровольцем – потому что если под пули не пойдет отец, то ляжет сын. Покорно жду повестки.
Вброс окончен.
Сидел за компом, отдыхал после работы на даче, и тут – звонок от сестры. Дело срочное, нужно приютить двух беженцев – мама с сыном… Если честно, то у меня очень нехорошее отношение к беженцам, но помогать взялся. В конце концов, нашли квартирку.
Иду я, значит посмотреть на этих беженцев, и вижу – мать честная! У «мальчика» борода побольше моей будет, тридцатилетняя перекачаная глыба! И мамаша, активная женщина «слегка за пятьдесят». Решил, что не будет лишним с глазу на глаз поболтать с ее чадом. Спрашиваю, чего не воюешь? Твоя земля в огне, выбирай сторону и вперед под флагом! Он спокойно послал меня на мужской половой орган полежать (не свой, к счастью), и одарил меня фразой «Что ты знаешь о жизни, малыш». Это я к чему?
Девятнадцатилетние подростки, такие как я, встают защитой от пуль для взрослых мужиков за тридцать, все потому что они не хотят воевать. Не п****ц ли? Поэтому у меня начинает возникать идиотское уважение к тем, кому за тридцать, и он идет добровольцем – потому что если под пули не пойдет отец, то ляжет сын. Покорно жду повестки.
Вброс окончен.