2\6 рассказа к пятнице.
Троица зашагала по обильно отсыпанной камнем дороге, которую с обеих сторон омывали черные моря бескрайних незасеянных полей. Однообразные пейзажи не позволяли определить, сколько времени прошло, и как далеко они находились от того места, где они наткнулись на трупы.
Слегка за полдень они оказалась на уже засеянных участках полей, высокие золотые стебли взмывали в голубое небо плотными стенами, смыкались ровными и стройными рядами у самой дороги. Игривый ветер словно оркестром управляя, играл свою беспечную мелодию на просторах бескрайнего моря золота.
Воздух ударил легкой стеной прохлады в лица путников. Эдгар стянул грязный капюшон и сорвал с головы потрепанный койф, ветер запустил свои тонкие пальцы в отросшую за время странствий каштановую гриву, Эдгар ответил смехом. Ирис прикрыла лицо рукой, чтобы уберечь свои глаза цвета хорошо отчищенного металла. Черные, как смоль волосы были перехвачены синей лентой, что спасло их от неминуемого беспорядка, который, по обычаю, причинял легкомысленный зефир и его слуги. Легким и прохладным прикосновением тот прошелся по одеждам, вздувая легкие рукава блузы и просторно скроенную накидку из черного бархата. Стылые объятия обрамляли стройную фигурку чаровницы, на что спутники успели обратить внимание. Дагорт тоже позволил себе легкую улыбку, выдохнул тяжелый воздух и дрожь легкости прошла по телу, скрытому кольчугами, ремнями и вареной кожей. Глаза некогда гордого смотрителя наполнились тоской по тем дням, когда он так же мчал на встречу собственной судьбе, но сжимая рукоять синей стали.
- Как будто в другой мир попали, –пробормотал, расшнуровывая ворот Дагорт. – Поля чисты и засеяны, ветер игрив и прохладен, – он прошелся рукой по золотым колосьям, ощущая как те, будучи подвластны ветру, трепыхаются в его руке.
- Сейчас бы еще жаркое, такое с пылу - с жару, и пряного вина одной из южных провинций, да перину чистую, – с улыбкой глядя в даль резюмировала Ирис.
- Чарочку бражки или кувшин молока теплого и хлеба с печи из этих же колосков, да стог в старом амбаре. Больше ничего не нужно. Но мы тут ради волков, поля лысые, как череп Дагорта, время идет, а засеяна меньшая часть.
Минута мимолетной радости была прервана упоминанием столь часто вспоминаемого контракта, который омрачал ясный день не столько фактом грязной и опасной работы, сколько жуткими деталями о людских жертвах и заеденном скоте.
Солнце стало клониться к закату, гонимая ветрами жара и духота стали спадать, что позволило стылому воздуху оставлять на коже следы вечерней прохлады, благо на горизонте появился шпиль с покосившимся на бок флюгером.
- Темно в нем походу, обычно большие дома заревом встречают задолго до ворот, – подметил Дагорт.
- Судя по огромным полям и тому, что дают за каждую серую головешку по одному серебренному, там домишко должен быть далеко не маленький. А я, поверь, видала немало подобных мест. Порой приемы в таковых могли соперничать с лучшими домами запада, а родовые поместья этих господ ничуть не уступает даже замкам.
Через неполный час показался и сам дом заказчиков, который и верно больше походил на небольшой замок. Оград и заборов не было, да и само величественное строение видало лучшие годы. Витраж был темен, как дно засаленной бутылки в портовой таверне, входы как беззубые пасти чернели дырами и поскрипывали своими тяжелыми дверями на ветру. Покинутый дом дышал и оплакивал свои пустые залы, походившие во мраке на остов огромного корабля. Под сводами гуляли и выли призраком шумные сквозняки, вызывавшие неприятные мысли и чувства, окружающие это чудо архитектуры. Хозяйственные строения казались, ничтожны в тени величия дома хозяйского. Двухэтажные цеха, пекарня и мельница смотрелись еще куда сносно, но те же конюшни и жилые помещения выглядели крайне плачевно. Покосившиеся и протекающие крыши, некрашеные стены и подпорки создавали впечатление давнишнего запустения.
Троица, подходя к поселению, приготовилась к самым серьезным последствиям, оружие было наготове, чаровница заговором усилила слух и тонкой линей огненного морока зажгла все свечи у зеркал в пустом хозяйском доме. Тьма отступила, в мрачных окнах забрезжил свет. Темный свод окрасился в цвет слоновой кости с бежевым рисунком по нему. Если не считать следов гари, то выглядело весьма достойно и по-королевски роскошно.
Где-то в стенах все так же выл ветер, но теперь более чуткий слух уловил как стукнулась о пол тарелка или что-то подобное.
- Слышали? – шепот Ирис звучал эхом в головах, словно она говорила как и обычно, быть может даже громче. Обостренный слух улавливал скрип сапог на каждом шагу, шуршание мелких камушков под ногой, сдавленное дыхание, лязганье кольчуги, скрип кожи и шелест одежд, но больше всего, каждый слышал биение собственного сердца и звон одинокой посуды в одной из дальних комнат хозяйского дома.
Дагорт дал знаком понять, что ему мешает обостренное восприятие и что пришло время для соблюдения уговоренной дистанции в три шага. Слабое свечение у висков померкло и легкое покалывание этой же области пропало, мир на секунду оглох, но вскоре разразился привычным уху шумом. Дверь открывать не понадобилось, хотя заглянуть за нее по привычке Дагорт заглянул, угрожая острием меча пустоте. Пол был измазан шлейфами засохшей крови, будто тушу неизвестной жертвы тащили волоком. Главный холл, несмотря на горящие свечи был довольно мрачным местом.Тени, вызванные слабыми источниками, судорожно копошились на стенах и перилах широких лестниц, что уводили багровые дорожки диковинных ковров в темное чрево второго этажа. На первом этаже от просторной комнаты, увешанной гобеленами и картинами, помимо лестниц было два длинных коридора по разные стороны: один вел в гостевой холл, в котором был виден ряд мягких стульев и тяжелые шторы за их спинками; брат-близнец этого коридора у противоположной стены открывал вид на деревянные панели, в которых виднелись приоткрытые ниши – своего рода потайные двери в небольшие коморки гостевой прислуги, которые должны были быть всегда рядом, и в случае надобности поспешить к главным воротам, не потревожив сон хозяев, а далее располагались гостевые комнаты и винтовая лестница в библиотеку.
- Двери, углы и снова двери! – заходя третьим, недовольно бормотал Эдгар, осторожно осматривая площадь пред домом. - Как же любят эту горе-роскошность приезжие и разжиревшие на восточном воздухе западники!
Ирис чувствовала себя беззащитно, волки не восприимчивы к ее иллюзиям, она это знала, но остаться в городе, пока ее группа ходит по заказам, означало возможно навсегда там и остаться, что никак не подходило ей, хотя именно в такие моменты, она вспоминала что остаться –не так уж и плохо. Она утешала себя мыслью о том, что это был не единственный заказ в пути, а на выручку она сможет купить тот скандальный трактат «Сакральные культы», что нашелся у одного безумного старца в последнем городе; а если повезет, то еще и на новое платье останется.
- Там, – бархатная перчатка указала в сторону гостевой спальни, которая виднелась на другой стороне коридора, – в чьих-то покоях, шум был оттуда.
Троица стала аккуратно идти в указанную сторону. Хруст стекла сопровождал почти каждый шаг, раздавалось тихое цоканье подбитых по последней моде сапог чаровницы.
- Пусто, – дойдя до цели, огласил Дагорт.
- Сейчас осмотрю тут все, погоди,- отозвался Эдгар и принялся аккуратно заглядывать в шкафы, за ширмы и шторы, под кровать и ощупывать деревянные панели, за которыми должны быть тайные ходы, такие же как у прислуг.
- Эй, Дагорка,- спустя некоторое время прошептал он, – там окно открытое было, я закрыл, конечно, но подоконник чист: кто-то его недавно открыл. Займусь той стеной, – он ткнул острием ножа в сторону свободной панели у изголовья кровати: как раз ту, которая была прикрыта ширмой.- Сквозило слегка, поди там ход.
Стоило только острому кинжалу впиться в дерево, как раздался хруст лопающейся лаковой пленки, что, вероятно, сдерживала потайную дверь. На звук лопающегося лака, отозвался уже знакомый скрип двери. Дагорт поднял меч в боевой готовности, Ирис поспешно спряталась за угол дверного проема и попыталась поймать взглядом движение у входа, через который они проникли. На пороге появился сгорбившийся высокий человек.