Посвящается моей жене. Я не спал всего лишь трое суток, когда писал этот рассказ. Сколько предстоит не спать ей, когда она его прочтет, я даже не догадываюсь.


- Мне уже двадцать! Семь! Лет! – отчетливо выделяя каждое слово, Ира ясно давала понять, что она в очередной раз начинает безумно важный для нее разговор, который чаще всего напоминал мне виртуальный боксерский поединок.

- Так, - я мысленно разминал шею и разогревал руки, слишком большую фору на старте давать ей не хотелось.

- А через год мне будет уже двадцать восемь – это почти тридцать!!!

- Так, секунду… подожди… Двадцать семь плюс один… Сейчас… Да, двадцать восемь, все сошлось! Продолжай, пожалуйста.

Но Ира уже запнулась, пропустив такую обидную плюху. Долго искала продолжение своей мысли, не нашла и решила начать все с начала:

- Может, все-таки заведем уже сейчас?.. Пожалуйста… Ну, пожалуйста-пожалуйста!

- Может, все-таки сперва погасим долги за квартиру? Только на кредит уходит половина моей зарплаты ежемесячно. Что поделать, если у нас нет щедрых богатых родственников и вся надежда только на нас самих.

- Это сейчас. А пока я рожу, может ты уже станешь знаменитым и начнешь больше зарабатывать или еще что-нибудь случится?

- Я и так регулярно работаю по ночам! Мне теперь совсем не спать? Я так долго не выдержу. План: «стать вдовой с ребенком» тебя устраивает?

- Нет… Давай я тоже буду с тобой работать по ночам. Рядом с тобой сяду и тоже буду что-нибудь писать.

Не выдержав, я рассмеялся. Как оказывается все просто: нужно просто сесть за стол и активно долбить пальцами по клавиатуре. А затем с нетерпением ждать, когда же придет извещение о переводе средств на ваш счет. Наверняка принцип работы всех известных писателей состоит именно в этом.

- Писака ты моя ночная – ты уже в десять часов ложишься дрыхнуть. А в пол-одиннадцатого начинаешь так храпеть, что мне наушники приходится надевать.

Все двоечки жены ушли в мой блок, и ее атакующий порыв начал гаснуть.

- А когда, как думаешь, нам станет легче и мы сможем завести ребенка? – осторожно спросила с надеждой.

- Я думаю, что годика через три нам станет легче. - отвечаю, немного подумав.

- Целых три года??? Да мне будет уже тридцать – совсем старуха! Внуков уже нормальные люди в таком возрасте планируют.

- Всего лишь три года – это не так много. Ты утрируешь.

Разговор начал меня утомлять. Когда там уже будет гонг? Рефери присудит мне победу по очкам и мы разойдемся в свои углы. Ира стояла посреди комнаты, опустив вниз руки и голову, совсем забив на свою защиту:

- Я сегодня шла с работы… И встретила на улице женщину с детской коляской. Она стояла и болтала по телефону, не обращая ни на кого внимание. А я проходила мимо и бросила во внутрь коляски взгляд… Увидела ее ребенка… А потом… У меня вдруг появилось такое сильное непреодолимое желание схватить ее малыша и, пока она будет в замешательстве, попытаться убежать от нее. Ты не представляешь, каких трудов мне стоило удержать себя в руках.

Я улыбнулся, представив себе, как Ира с чужим ребенком пытается скрыться во дворах. Хотелось и вовсе засмеяться в голос, но увидел, что из глаз жены одновременно побежали два быстрых ручейка. Дыхание сбилось, в лицо откуда-то сверху бил выжигающий глаза свет сотен ярких ламп. Надо мной стоял рефери и махал в такт цифрам рукой: «… шесть… семь… восемь…». Я с трудом вернулся в боевое состояние, и едва успел поставить защиту, как Ира снова налетела на меня, отчаянно и по-женски:

- У меня внутри происходит что-то такое, что я сама себя боюсь… Я люблю тебя и хочу ребенка тоже от тебя… Но у меня сейчас такое состояние, что из-за желания поскорее родить мне начинают приходить в голову мысли о разводе.

- Ты серьезно?!

- Нет, я не хочу разводиться! Я хочу от тебя детей! Но ты не можешь представить, что сейчас у меня внутри творится.

- Потерпи. Просто потерпи еще немножко.

Два боксера, обнявшись, стояли посреди ринга. Один из них навзрыд плакал другому в плечо, а второй тяжело вздыхал. Мне не хотелось смотреть, что там на этот раз покажут судьи. Я пытался вспомнить: кто же из классиков сказал, что из двоих любить должен кто-то один. В таком случае, когда один ведущий с трезвой и расчетливой головой, а второй безумный влюбленный ведомый – союз может стать наиболее крепким. Когда же любят оба, то двое безумцев скорее изранят друг друга, чем сделают счастливыми. Все это в теории, если классик не ошибся. Интересно, как оно будет в жизни на одном, конкретно взятом нашем примере?

---

Около одиннадцати вечера я заварил себе кофе и сел за компьютер. Ира уже с полчаса, как спала, и в комнате стояла умиротворяющая тишина. Зайдя на рабочий емейл, среди кучи спама я нашел письмо от заказчика. Немного волнуясь, открыл его и начал читать:

«Леша, привет! Есть две новости: плохая и хорошая. Начну с хорошей: роман нам понравился и мы его берем. Интересная вариация избитого сюжета, но с очень хорошим финалом. В конце ты написал все как надо: набежавшая огромная волна разбивается на мелкие брызги. Ахуенно! Но теперь о плохом. Начало, а именно вся первая глава – мрак и сумбур. Ты слишком засветился в ней сам, как новогодняя елка на детском утреннике. Только вместо елочных игрушек детишки видят твои волосатые яйца. Никто не поверит, что это писала Говорцова, а нам лишние слухи не нужны. Поэтому почитай все замечания в доке из приложения, а затем постарайся спрятать свои бубенцы обратно в штаны, и успей переделать первую часть в те же сроки. Давай!».

Итак, у меня есть две новости. Первая новость хорошая: денег мне пока не заплатят. Это именно хорошая новость, так как в ближайшее время я по-прежнему останусь голодным автором. Опыт столетий говорит о том, что именно в голодные годы писатели выдают свои лучшие произведения. А значит где-то уже совсем скоро и я должен выдать какой-нибудь шедевр. Ну а плохая новость: судя по количеству замечаний мне проще с нуля переписать всю первую главу моего романа, чем пытаться поправить то что есть. Правда, если роман будет издан, то в качестве автора на его обложке вместо меня будет сиять в меру обаятельная дама с шизанутой собачкой на руках.

Я запустил Word и уставился на чистую белую страницу. Она сжалась передо мной испуганным диким зверьком и не хотела дарить мне за просто так ни одного предложения. Посидев безрезультатно пять минут, я полез в шкаф за своим фотоальбомом, где хранились школьные и универские фотографии. Полистав страницы, я достал одну из них. На фото была изображена молодая красивая девушка с осиной талией и рыжими длинными волосами. Наклонившись вперед и держа ручку она искала место где поставить подпись в каком-то документе. Практически прозрачное белое платье давало возможность увидеть силуэт ее фигуры, восхититься ее хрупкостью и женственностью.

Я закрепил фотографию в нижнем углу монитора, откинулся на кресле и стал расслабленно водить взглядом по девушке, пытаясь настроиться на свой роман. По коже несмело побежали первые мурашки. Бегите, бегите скорее ко мне, мои любимые. Мне нужен от вас хотя бы первый абзац. Красивый, четкий первый абзац. И тогда он будет гнать меня вперед до самого утра, задавая мне темп. Когда запнусь и потеряю мысль, то я просто буду перечитывать свой первый абзац – он придаст сил и напомнит мне о том, что я хотел написать.

… Боже, какая же у нее красивая фигура… Я чувствовал, как по моей коже несся уже целый табун обитателей огромного муравейника. Пальцы методом слепого набора затанцевали по клавиатуре, а взгляд то и дело сползал с букв на фото девушки и возвращался обратно.

---

- Вставвай!.. Вставвай!.. Вставвай!

Помня о парочке предыдущих несчастных случаев, Ира будила меня, стараясь держать мои руки и ноги в поле зрения, чтобы если что - успеть увернуться. Пробуждаясь, я медленно осмотрел место своей дислокации: в который раз уснул в одежде и на тесном диване.

- Проспал? – ноги в джинсах за ночь вспотели и безумно хотелось в душ.

- Еще успеваешь, давай скорее!

Глянув на часы, я понял, что у меня в запасе еще есть минут пять. Переодеться и в туалет успеваю, почистить зубы и сбегать в душ – нет. Прыгая на одной ноге, быстро переодеваясь в брюки я услышал растерянный вопрос жены:

- Леш, а что за девушка? Там… на мониторе?

Спросонья и в спешке у меня совсем не было настроения что-то придумывать и попытаться соврать:

- Она… она помогает мне писать.

- А я… а мои фото… они не помогают? – Ира была словно обиженный, растерянный ребенок.

Воспользовавшись цейтнотом по времени, я позволил себе не отвечать жене. Схватив портфель и накинув куртку, я упорхнул за дверь на основную работу.

---

На этом месте должны были быть четыре страницы с описанием того, как главный герой Леша ударно поработал на своей основной работе. Затем уставший, но довольный, он возвращался обратно домой. Давайте представим, дорогой читатель, что вы уже прочитали все эти страницы и прониклись моментом, как и положено.

---

Выпорхнув из автобуса, я направился в сторону магазина. Не успел про себя по памяти перечислить все необходимые дома продукты, как мои глаза закрыли две холодные ладошки. Как же я любил играть в эту угадайку в детстве. Ощупываю руки: пальцы женские, тонкие… без кольца. Длинные ногти. Значит не жена, а кто тогда? Интрига!

- Сдаюсь! – радуюсь игре как ребенок, которого ждет интересный сюрприз.

Я слышу женский смех и оборачиваюсь. Мне светит в глаза солнце, поэтому не сразу узнаю кто передо мной. Ветер треплет ее черные волосы. А я уже вспомнил, что когда-то они были рыжими и гораздо длиннее. Наташа, моя первая, школьная любовь. Вот и встретились.

- Привет, - говорю и сам удивляюсь своему спокойному будничному тону. Будто мы только вчера виделись на работе.

- Привет, - говорит она. Так, будто мы не виделись лет десять. – Ну, что, рассказывай!Женат? Детишек завели?

- Женат… есть. – я зачем-то обманываю, но получается довольно правдоподобно. – А ты как?

- А у меня все нормально…

- Муж и дети?

-Муж. Детей я не хочу пока. По