akai.venier

Осознание конечности жизни вызывает бурю самых разных эмоций. Однако помимо страха, злости и бессилия это открывает доступ к пристальному взгляду на всю свою жизнь и ее соответствие тому, кем ты являешься на самом деле. В психотерапии давно известно, что чем меньше в жизни действительно важного и ценного, чем более «голодными» вы оставляете ваши истинные потребности, тем острее переживается страх смерти. И чем больше времени проходит, тем сильнее нарастающая паника. Здесь не работают какие-то возвышенные цели: оставить после себя что-то величественное, принести пользу человечеству, продолжиться в детях, отдавая себя им полностью. Эти цели не имеют ничего общего с человеческим естеством и являются лишь попыткой избежать страх, попыткой отрицания самого факта конечности своего существования.

Вы когда-нибудь интересовались тем, о чем больше всего сожалеют умирающие люди? Медсестра из Австралии, работая в отделении паллиативной терапии, написала целую книгу, посвященную этому вопросу. Оказалось, что умирающие люди более всего сожалели о том, что им не хватило мужества остаться верными себе и жить так, как им на самом деле хочется, что они слишком много работали и боялись выражать свои истинные чувства.

Мне нравятся слова Германа Гессе: «Истинное призвание каждого состоит только в одном — прийти к самому себе. Кем бы он под конец ни стал — поэтом, безумцем или пророком, — это не его дело и в конечном счете неважно».

Единственный действенный способ примирения со страхом смерти - это жизнь. Яркая, наполненная, соответствующая тому, кем вы являетесь на самом деле. И любые попытки избежать это осознание не приведут ни к чему иному, кроме как к нарастанию страха, сожаления и разочарования.

Я вижу двух прекрасных людей. Они прожили в несчастливом, абьюзивном браке больше 30 лет, выпустили в мир двоих детей и всю жизнь тяжело работали. Каждый раз, когда я чуть заглядываю в их жизнь, я вижу ссоры, взаимные оскорбления, боль и жгучую обиду. И я видела тот смертельный страх, который накрывал их в критические моменты, когда отношения оказывались под угрозой. Они боялись их разрушить просто потому, что не знали, как это - начать жить отдельно друг от друга. Заглядывать к ним я стараюсь как можно реже.

Я вижу прекрасную молодую женщину. Ее жизнь была полна слез, боли и страха. Я прикасалась к ее дневникам, я наблюдала за ее жизнью издалека. Ей было так страшно, что она разрушала себя всеми возможными способами, лишь бы не чувствовать этого. Она передала этот страх своему ребенку и не нашла в себе сил выбраться из порочного круга.

Я вижу прекрасного мальчика. Он юн и полон жизни, но сознательно выбирает умерщвлять себя изнутри, выжигая все то прекрасное, что в нем есть, чтобы не соприкасаться со своими страхами, чтобы сохранить свое иллюзорное ощущение безопасности и понятности.

Мне тоже очень страшно что-то менять. Моя голова полна мыслей, отбирающих силы на всякое сопротивление устоявшемуся и привычному. Порой меня так переламывает от болезненных переживаний, что кажется, будто я скорее взорвусь изнутри, чем смогу это вынести. Но каждый раз, когда я смотрю на этих людей, меня заполняет гораздо более сильный страх. Он подступает к горлу и не дает дышать. Я до одури боюсь смириться с тем, что есть, и умереть уже сейчас, в мои 24 года, отказавшись от себя, своего желания быть живой, настоящей, искренней. И, черт возьми, это бесконечно мотивирует идти на риск и прыгать в бездну, в слепую неизвестность.

Это я к чему. Взращивать в себе осознанность, ходить на психотерапию и всячески в эту сторону развиваться очень сложно. Гораздо проще было бы не замечать своих эмоций и жить от случая к случаю, лишь изредка обращая внимание на смутный дискомфорт и подавленность. Поэтому десять раз подумайте перед походом к психотерапевту. Обратно эту дверь уже не закрыть.