Солдат шел по улице домой. На самом деле, это и не улица была вовсе — так, проселок деревенский. Миновал он деревню в три дома, а за околицей под старым дубом поджидал его черт.

Выскочил черт на дорогу и говорит:

— Здорова, служивый!

Не понравилась солдату его рожа.

— Здоровей, — говорит, — видали. Я тебя не знаю и ты ко мне не лезь.

Черт обиделся, глаза покраснели, харя растопырилась, рога засверкали.

— Не узнал меня? — кричит.

— Здравия желаю, товарищ генерал! — испугался солдат и воинское приветствие отдал.

Засмеялся черт и сменил гнев на милость.

— Я черт, самый настоящий. А что, на генерала так похож?

— Похож, похож, — сказал солдат. — Прям одно лицо.

А сам думает: «Во дела, день то жаркий, летний. Наверно, голову сквозь пилотку напекло».

Черт в это время грудь колесом выпятил, плечи расправил, марширует на месте и ревет командным голосом:

— Дело у меня к тебе, служивый!

— Какое-такое дело?

— Душу хочу твою забрать! — и рогами знай сверкает.

Солдат засмеялся и говорит:

— Так нет у меня души. Я ее прапорщику обменял на палку краковской колбасы.

Поглядел на него черт внимательно. Прямо насквозь посмотрел. И проблеял печально:

— Точно, нет у тебя души. Вот хитрый прапорщик, вот нехристь.

Солдат бочком обошел его и говорит:

— Тогда я пойду.

— Иди куда хочешь, — махнул лапой черт. — Толку с тебя, как с атеиста.

Пошел солдат дальше, быстрее и быстрее. А за поворотом даже побежал. Потому, как душа его испуганно в пятках билась.

Долго ли, коротко ли, топал солдат лесом, полем, лугом. Подошел к речке. А из воды девка голая высунулась по пояс, машет солату.

Тот, как титьки увидел, побрел вперед бараном. Лишь в последний миг заметил солдат, как блестит что-то в воде. Пригляделся: а девка-то с хвостом рыбьим!

— Ты кто такая? — удивился он.

— Я русалка, — говорит она. — Пойдем со мной. У меня на дне водка, гитара и три подруги незамужних.

— Нет, — ответил солдат. — На дембельский аккорд я прапорщику помогал на складе приборку делать. Спер у него ящик чая. Так чай с бромом оказался, поэтому я могу водку выпить и на гитаре поиграть, а все остальное как-нибудь в другой раз.

— Пошел отсюда! — обиделась русалка. — Извращенец! Импотент!

Зашагал солдат дальше. Идет и думает: «Меня ж невеста из армии ждет, а я на чужие титьки пялюсь. Утопили бы дурака, поминай, как звали. Хорошо, глаза вовремя открылись».

Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Стало вечереть, а дорога привела солдата в лес. Чем дальше идет он, тем чащоба дремучей становится. И дорога в тропинку превратилась, вот-вот исчезнет.

Только думал солдат назад вернуться, как из кустов вышел тигр. Пасть раскрыл и рычит человеческим голосом:

— Попался, служивый! Сейчас я тебя съем, одни сапоги останутся!

— Так я невкусный совсем. Два года в пехоте — кожа да кости остались. На, ремень мой попробуй, он и то мягче.

С этими словами солдат расстегнул ремень, который прапорщик ему перед дембелем подарил. С хорошей такой пряжкой, большой и красивой, до зеркального блеска начищеной. И как даст этой пряжкой тигру по морде! Заорал тот дурным гласом и ломанулся подальше в лес. Не понравился ему вкус ремня.

Потопал солдат дальше. Идет теперь, оглядывается: мало ли какие еще твари в лесу водятся. Немного спустя вышел он на поляну. А на поляне хибара стоит, не на курьих ногах, а на ходу полугусеничном. На крыше тарелка параболическая, из трубы дым валит, в окнах свет горит. Делать нечего, постучал солдат в дверь, услышал «войдите» и зашел.

Внутри хорошо оказалось, уютно. По стенам ковры развешаны, на окнах рассада в горшках. В углу котел урановый топится. На столе самовар и тарелки с плюшками. За столом на табуретке сидит очкастый пожилой мужик.

— Здравия желаю! — гаркнул солдат.

— И тебе не хворать. Присаживайся, вот чай, вот сгущенка, вот плюшки.

— А где Баба Яга?

— Кто? — Удивился мужик. — Никакой бабы тут нет. Жена моя дома, а я здесь научную экспедицию провожу.

— Виноват, — покраснел солдат. — Я уж было думал, что в сказку попал.

— Тогда давай знакомиться, меня зовут Эрвин Шредингер.

— А я вас знаю! Ваш портрет в учебнике по волновой физике нарисован. Мы его у летехи-пиджака сперли, чтобы голых баб подрисовать.

— А вот это нехорошо, молодой человек, — ученый нахмурился. — Нечего учебники портить. Лучше бы прочитали, да уму-разуму поучились.

— Пытались, — махнул рукой солдат. — Тут школьных знаний маловато. Вот вернусь домой, поступлю в институт.

— Другое дело, — Шредингер повеселел. —Кстати, тебе по дороге тигр не попадался?

— А как же, сожрать меня хотел.

— Извини, я его для опытов вывел, а он сбежал. Никак поймать не могу.

— Теперь точно не поймаете, — гордо сказал солдат. — Я ему так врезал, что он убежал ни жив, ни мертв. Сейчас прячется где-нибудь в самой чаще.

— Как ты сказал? «Ни жив, ни мертв?» Надо это записать...

— Ты чего? Спишь что ли? — сказал Сашка-кольщик.

— А? — встрепенулся солдат.

— Я говорю: ты выбрал? Кого будем колоть — черта, русалку или тигра?

— Знаешь, передумал я, не нужны мне эти рожи. Набей мне лучше... Где там книжка... Во! Уравнение Шредингера!

— Ты не заболел? Может, голову напекло?

— Нет, — засмеялся солдат. — После дембеля поступлю в институт. С такой татухой буду самым крутым студентом на радиотехническом факультете.

© Rick