Блестящая победа греческого флота над персами при Саламине (28 сентября 480 г. до н.э.) состоялась благодаря тактическим хитростям афинского военачальника Фемистокла. Афинянин не только сумел обернуть в свою пользу невыгодную позицию, но и заставил противника самостоятельно влезть в подготовленную для него ловушку.

Вкратце о предыстории событий. В 480 г. до нашей эры персидские войска под предводительством царя Ксеркса вторглись в Грецию, победив пешую армию спартанского царя Леонида при Фермопилах. После Фермопильского сражения персы захватили множество греческих городов, в том числе Афины — самый крупный и влиятельный из полисов. Афинский стратег Фемистокл считал, что греки для начала должны разбить морские силы персов, а затем уже браться за сухопутную армию. Объединенный греческий флот по предложению Фемистокла расположился у острова Саламин, неподалеку от афинского побережья. Туда же подошел и флот персов, которым командовал лично Ксеркс.

По поводу численности обоих флотов существуют разные мнения, неизменна лишь точка зрения, что персы имели численное превосходство. Наиболее часто называются такие цифры: примерно 310 греческих гребных судов-триер против 1200 персидских. Впрочем, известный советский историк, профессор Соломон Лурье, считает, что реально принимали участие в сражении не более 500 персидских судов. Но нужно отметить, что корабли персов в большинстве своем были тяжелее и крупнее греческих. Естественно, ни о какой корабельной артиллерии в ту эпоху речи не шло, главными средствами борьбы с противником на море были таран и абордаж (при удачном исходе последнего вражеское судно можно было поджечь и потопить). Так что размер корабля и число воинов, умещавшихся на нем, имели существенное значение.

Греческие триеры в бою при Саламине. Современная иллюстрация.

Позиция греческого флота при Саламине по всем правилам морского искусства казалась настолько невыгодной, насколько это вообще возможно. Судите сами: флот стоит на узком пространстве, оба выхода из него контролируются противником, развернуть триеры для боя — негде, отступать в случае нападения — некуда. Но Фемистокл сознательно пошел на риск — пусть эта «невыгодная» позиция служит приманкой для врага. А хитрость заключалась в том, что греки учли условия местности. Они прекрасно знали все течения, рифы и отмели в бухтах и проливах Саламина. Персидскими кораблями управляли в основном финикийцы — прекрасные мореходы, но именно у берегов малоизвестного острова весь их опыт оказался бесполезным!

Однако «позиционная» хитрость стала для Фемистокла только половиной дела. Проблема заключалась в том, что персам в такой ситуации бой был не особенно нужен. Некоторые флотоводцы Ксеркса (например, правительница города Галикарнаса, Артемисия, командовавшая отрядом из пяти кораблей) рассуждали вполне здраво: пусть себе греки сидят в западне, а когда надоест — вылезают и нападают сами, вот тут-то мы и развернёмся! Об этих доводах упоминается в сочинениях древнегреческого историка Геродота. Царь Ксеркс, несмотря на очевидное превосходство своего флота, тоже колебался.

Фемистокл, как опытный военачальник, вероятно, догадывался, о чём размышляют его противники. Кроме того, среди греков тоже не было единства по поводу позиции у Саламина. Эврибиад, командовавший кораблями из Спарты и формально стоявший выше Фемистокла на лестнице военачальников (у афинянина, правда, был свой веский довод в виде 200 триер — большей части флота), настойчиво предлагал перебазироваться ближе к Пелопоннессу, на Коринфский перешеек, и даже приказал готовиться к прорыву. Для Фемистокла, который считал, что в открытом море греки обречены на поражение, остался единственный выход: немедленно выманить персов на бой. И афинянин применил необычную уловку, которую можно назвать «ложным предательством».

Воспитатель его детей, раб по имени Сикинн (что любопытно — персидского происхождения) отправился к Ксерксу и пообещал, что в бою отряд Фемистокла перейдет на сторону персов. «В доказательство своей преданности Фемистокл сообщает царю о планах греков. Царю следует запереть оба выхода из Саламинского пролива и не дать грекам уйти», - сообщил раб. Ксеркс поверил этим словам. И персидские корабли полезли в ловушку Фемистокла, запирая выходы из пролива, в том числе самый узкий и неудобный для больших судов — у мыса Каматеро. Именно там развернулись основные события.

Сражение у острова Саламин. Схема.

Сама битва прошла в соответствии с планами Фемистокла. Некоторые персидские корабли сели на мель, где их захватили греки. Несколько судов наткнулись на рифы и потонули без вмешательства противника. А большая часть передовых персидских кораблей стала жертвой еще одной хитрости Фемистокла: афинский флотоводец притворился, что его корабли в центре позиции отступают, и затянул за собой персов в такое место пролива, где они вообще не могли хоть как-то маневрировать. Когда эллины остановились и кинулись в яростную контратаку, персы вынуждены были отступать, сталкиваясь с другими судами собственного флота и топя их. К вечеру флотилия Ксеркса, уменьшившаяся как минимум вдвое, спешно ушла от рокового для нее Саламина. Греки вернули себе господство на море, а годом позже, в битве при Платеях, разбили пешую армию персов, положив конец планам завоевания Греции.

Фемистокл. Древнегреческая статуя.

Это интересно! К совершенно противоположным результатам, при очень похожих исходных данных, привело сражение русского и турецкого флотов при Чесме (5-7 июля 1770 года). Вместо того, чтобы атаковать турецкие корабли, которые укрылись в Чесменской бухте, русский адмирал Григорий Спиридов под прикрытием ночи пустил на них четыре брандера — небольших судёнышка, нагруженных горючими веществами и поджигающих корабли противника. До цели дошел только один брандер, но этого оказалось достаточно: к утру весь турецкий флот, за исключением шести кораблей, был уничтожен пожаром.

Бой в Чесменской бухте. Картина Ивана Айвазовского.