Забавные истории из жизни Александра III⁠⁠

На рейде Кронштадта стояла русская эскадра. А император Александр III со своей супругой Марией Фёдоровной, урождённой датской принцессой Марией Софией Фредерикой Дагмар, наблюдали за красивым строем кораблей.

Рядом с крейсером «Рюрик» находился военный пароход «Ижора». Мария Фёдоровна, глядя через лорнет, прочитала название крейсера. Но при этом допустила ошибку, вполне простительную иностранке – она перепутала русскую букву «Р» с латинской «Р». На своём ломаном языке она громко произнесла: – Пюпик!...

То есть, не Рюрик, а Пюпик.

Александр III взглянул на стоящее рядом с «Пюпиком» судно «Ижора» и поспешил тихо предупредить свою жену: – Пожалуйста, не читай громко следующего названия!

Французский посол у Александра III спрашивает: — Ваше величество, это правда, что у вас в России гречку едят? — Да, а что? — А у нас во Франции эту гадость только скотине дают. Александр III, почесав затылок, спрашивает у посла: — Мосье, это правда, что у вас во Франции лягушек едят? — Да, а что?

— А у нас в России эту гадость даже скотина не ест.

Взойдя на престол, Александр III спросил у знатоков истории, чьим же сыном на самом деле был Павел I. – Скорее всего, графа Салтыкова – ответили ему. – Ну слава тебе, Господи, - воскликнул Александр и истово перекрестился, – значит, во мне есть хоть немножко русской крови.

Однажды Великий князь Николай Николаевич, кузен Александра III, решил жениться именно по любви. Его избранницей стала не особа королевских кровей, не какая-нибудь худосочная и бледная европейская принцесса, а простая русская купчиха – Зинаида Буренина, дочь богатого книготорговца. Говорят, она была красавицей. Да ко всему ещё и «разведёнкой»!

На подобный морганатический брак требовалось согласие главы правящего дома. Император Александр согласился, но с непременными условиями: этот союз он будет игнорировать; и у жены кузена не будет официального положения при дворе.

Но перед свадьбой предприимчивая невеста потребовала, чтобы будущий муж добился для неё какой-нибудь тёплой должности. Когда просьба дошла до императора, тот вообще запретил Николаю жениться. Как заметил Александр III, "он в родстве со всеми европейскими дворами, а вот с петербургским Гостиным двором не был. И быть не хочет."

Жена заслуженного морского офицера, адмирала Степана Лесовского – Елизавета Вестман – после смерти супруга получала за его заслуги пенсию от государства.

И вот однажды. вдова Лесовского решила снова выйти замуж. Ну что же, вполне нормальное женское желание. Если бы только не одно меркантильное стремление – Елизавета, вступая в повторный брак, очень хотела сохранить приличную пенсию своего героического бывшего супруга. Она написала прошение на высочайшее имя о сохранении ей пенсии в надежде, что монарх и Россия «не забыли службу её мужа, адмирала Лесовского».

Но резолюция императора Александра III гласила: «Ни я, ни Россия не забыли службу почтеннейшего Степана Степановича, а вот вдова его забыла. Отказать»

В 1891 году Петербург с дружественным визитом посетила французская эскадра. Встреча была торжественной. Звучали залпы салютующих пушек, крики «Ура!» и приветственные речи. Вот-вот должен был заиграть гимн Франции. Всем хорош французский гимн, кроме одного – он ведь является песней революционеров – знаменитой «Марсельезой».

И вот, во время торжеств по случаю прибытия французской эскадры возникла пикантная ситуация. Посудите сами как бы это выглядело: если бы зазвучал гимн, (запрещенный революционный гимн!), то российский император Александр III, как полагается военному, должен был бы встать и взять под козырек… Отказаться нельзя, мероприятие официальное и весьма важное для налаживания отношений с Францией. Гофмаршал Владимир Оболенский обратил внимание царя на этот щекотливый момент.

Выслушав его, Александр III сказал: – Мы же не можем дать французам другой гимн? Значит, играйте тот, какой уж есть. Ничего, после «Марсельезы» они тоже шапки снимут и «Боже, царя храни!» выслушают!

Однажды по политическому делу была арестована известная в то время оппозиционная писательница и публицистка Мария Цебрикова. Об этом доложили Государю. На докладе царь начертал краткую резолюцию, состоящую всего из трёх слов: – Отпустите старую дуру!

Весь Петербург хохотал до слёз. Смеялись даже поклонники таланта писательницы, хихикали ультра-революционеры, ржали анархисты и улыбались феминистки. Это был удар по репутации! Революционная карьера госпожи Цебриковой была уничтожена под корень… С горя она уехала из Петербурга и два года не показывалась в столичном обществе.

Некий солдат Орешкин напился в царевом кабаке. Начал буянить. Его пытались образумить, указывая на портрет государя императора. На это солдат ответил: "a плевал я на вашего государя императора!" Его арестовали и завели дело об оскорблении императора. Познакомившись c делом, Александр начертал на папке: "дело прекратить, Орешкина освободить, впредь моих портретов в кабаках не вешать, передать Орешкину, что я на него тоже плевал."

Александр, проезжая по железной дороге, вышел прогуляться на перроне одной из станций. Его увидел какой-то крестьянин и простодушно воскликнул: - Вот это царь так царь, чёрт меня подери!

Крестьянина сразу же схватили за произнесение неприличных слов в присутствии императора, но Александр III велел отпустить мужика и дал ему серебряный рубль со словами: – Вот тебе мой портрет! На память!

На похоронах Александра III имел место курьезный эпизод, который выглядел довольно кощунственно. Усопшего монарха провожали в последний путь его подданные и его армия. Командир одного из эскадронов Д.Ф. Трепов в самый торжественный момент траурной процессии скомандовал: «Равнение налево! Смотри веселей!» Понятно, что Трепов сказал так из-за выучки и привычки, но присутствовавшие не пропустили эту команду, иначе она не вошла бы в исторические хроники.