Все знают и все понимают только дураки и шарлатаны
Знаете, — когда я вижу учителя, — мне делается неловко перед ним.
Учитель должен быть артист, художник, горячо влюблённый в своё дело, а у нас — это чернорабочий, который идёт учить ребят с такой же охотой, с какой пошёл бы в ссылку.
Он голоден, забит, запуган возможностью потерять кусок хлеба. А нужно, чтобы он был первым человеком, чтобы в нём признавали силу, достойную внимания и уважения, чтобы никто не смел орать на него… унижать его личность, как это делают у нас все.
Нелепо же платить гроши человеку, который призван воспитывать народ, — понимаете? — воспитывать! Нельзя же допускать, чтоб этот человек ходил в лохмотьях, дрожал от холода в сырых школах, наживал себе к тридцати годам лярингит, ревматизм, туберкулёз…
Отвратительно всё это… какое-то издевательство над человеком, который делает большую, страшно важную работу.
Мне кажется, что в этом убожестве учителя и сам я чем-то виноват…
(Антон Чехов, из воспоминаний М. Горького)