Воспоминания дяди, окончание, начало по ссылке в комментарии.
После рождения Наташи мы с Леной и дочкой побывали во Франции, Италии, Швейцарии и не один раз. Тогда это было сложно, но представляло спортивный интерес, так как мало кому удавалось выбраться к далеко за кордон и привезти купленные по дешевке вышедшие из моды шмотки, распределяя их среди друзей и знакомых. Хочу привести несколько запомнившихся эпизодов из наших поездок.
В странах где мы бывали все производило на нас, попавших туда из-за железного занавеса, впечатление - обилие товаров, старая архитектура, ухоженность земли и современных построек.
А вот эти эпизоды. Дядя Лены Георгий Иванович и я едем на рынок в Ницце (Монако). Георгий Иванович ставит свой автомобиль и мы отправляемся за покупками. Возвращаясь с покупками видим, что за нашим автомобилем стоят еще 4 штуки, перекрыв выезд. Я в полной растерянности,но мой пожилой родственник смело подходит к полицейскому, стоящему неподалеку и объясняет ему ситуацию. Полицейский открывает одну за другой все четыре автомашины, , отводит их в сторону и лихо козырнув спокойно удаляется. Я спрашиваю
у Георгия Ивановича сколько ты ему заплатил. Он говорит ничего - я в шоке.
У меня, Лены и Наташи была виза только во Францию, добытая с большим трудом у наших властей. Дядя Лены настаивает, чтобы мы посетили Италию. Я говорю, но виз же нет, он говорит ничего попробуем. Идем с ним к итальянскому консулу в Нице. Дядя просит консула дать нам визу на въезд в Италию. Консул говорит советским не имею права. Георгий Иванович начинает клянчить, да Вы посмотрите архитектор из СССР с таким трудом приехал сюда, как же он может уехать, не увидев Италии. Консул говорит, ладно, я подумаю и тут же выдает для нашей семьи проездную виз из Франции во Францию через Италию и Швейцарию, не взяв взятки. Я вспомнил наших чиновников и у меня опять шок. Чиновник в железнодорожном вагоне, который вез нас в Италию увидев, что проездная виза разрешает находится нам в стране 5 дней, вообще махнул паспортами и не поставил нам отметку о пересечении границы. Что-то у них тут не хорошо подумал я. Опять шок. В Риме, пройдя по его основным достопримечательностям, мы стали искать места для ночлега. Дело в то что на все пребывание в Италии денег на гостиницу нас было на 1 ночь и мы хотели найти лавочки в парке или что-либо подобное, но парки все попадались частные и в них нашу задумку осуществить было невозможно. Вдруг возле терм Каракаллы где проходил какой-то концерт мы заметили оживленное движение народа в одну сторону и пошли вместе со всеми. Дорога привела нас в общественный парк на бугре с прекрасным видом на город. Лавочек нам захватить не удалось, но везде на траве сидели или лежали группы людей или парочки и вели себя на наш взгляд даже чересчур свободно. Мы тоже поняли, что пора устраиваться на земле. Я пошел нашел куски картонных коробок и охапку сена и соорудил ложе на троих. Когда стемнело, электричество там не зажигали. Активность людей вокруг нас сильно возросла. Наша дочь все старалась разглядеть, что это они там делают. Но потом мы заснули, а проснувшись солнечным римским утром обнаружили, что в парке никого нет. Отряхнули друг с друга солому и пошли смотреть Ватикан.
Во Флоренции дядюшка посоветовал нам остановится в гостинице у его друга, сказав, что друг возьмет с нас дешевле, так как очень полюбил русских, побывав в плену в России. Друг Георгия Ивановича продал гостиницу. Но мы сняли в ней номер с большим окном на Флорентийский собор. Больше мы в гостиницах не ночевали. Следующую ночь улеглись спать на берегу реки Арно. Комары там жуткие, не уступят нашим северным. Под утро в темноте с большим шумом, светом фар и громкими выкриками появилось много машин и людей. Мы сначала перепугались, но через 5 минут все стихло, а приехавшие уселись на берегу реки, каждый со своей удочкой. Побывав еще в некоторых городах, добрались до Равены. Первые христианские мозаики, могила Данте и так далее.
Мы же как всегда были озабочены проблемой бесплатного ночлега. И присмотрели место на маленьком Равенском вокзальчике. А погуляв по городу, увидев основные достопримечательности, купив еды и бутылку вина, вернулись на вокзал и расположились на двух больших скамейках из гнутой фанеры. В зальчике вокзала в тот момент никого не было и поужинав Лена, Наташа и я легли на вокзальную мебель и заснули. Ночью меня осторожно толкнул сеньор. Вижу передо мной 2 здоровых, толстых карабинера. Я вручил им советский паспорт и увидел в их глазах искреннее удивление. А кем Вы работаете, сеньор? Правдиво отвечаю - архитектором. Удивление на их лицах увеличилось в 5 раз. В то время если советские и появлялись в Ровене, то только большими группами, отходить от которых не имели права и были под наздором опытного чекиста. А тут бомжового вида человек валяется на скамейке, да еще с семьей. Карабинеры заулыбались и один из них, проходя мимо двери, спросил - Сеньор, Вам свет погасить? Я радостно ответил да. Свет погас.
Были еще интересные эпизоды при наших поездках в Европе. На велосипедах мы с Леной проехали почти 1000 км вдоль Луары, осматривая красивейшие городки, замки и природу этих мест. Случались и здесь занятные истории, но описывать их не буду, хочу перенести Вас на русский Север, на Белое море.
Работая художником в комбинате я мог довольно свободно планировать свое время и ежегодно выкраивал время для поездок по нашей стране. Я побывал с друзьями на Тянь-Шане и в Сибири. Но больше всего мы полюбили Белое море и ездили туда 15 лет.
Когда мы начали ездить туда, народу там было очень мало: рыболовы, охотники. Лодочных катеров там еще не было и мы либо шлепали веслами, либо ставили красный парус, сшитый моей супругой. Обычно мы ехали компанией друзей Митя Мелодинский, Виктор Клеманов, Игорь Прилуцкий, Женька Белый . У основной группы было много примкнувших в разное время, моя жена ездила туда 2 раза, сын Сережа 1 раз, о нем я немного напишу после. Одна из первых моих поездок на Белое море была в деревню Кижня, расположенную на реке Мезени, там Митя, впоследствии професор московского архитектурного института проводил обмерочную практику студентов. При подъезде к Кижне я увидел встречавшую на берегу группу. Впереди стоял Митя. Подъехав ближе я увидал вокруг его головы нимб, но черный, это были комары. Все наше пребывание там проходило под знаком комара. В избе мы спали вместе с хозяевами в большой горнице, которую хозяева отчаянно топили при 30-градусной жаре днем на улице, пытаясь оттуда выжать комаров, комары отчаянно сопротивлялись и с яростью впивались в человеко и нечеловекообразных нападая стаей.
Спать было невозможно. Я прошелся по деревне и забрался на высокую деревянную колокольню церкви, построенной еще при Петре Первом без единого гвоздя, которая довольно хорошо сохранилась. а вершине колокольни комаров не было, но и спать было негде, найдя две доски я положил их над внутренним пространством колокольни и блаженно заснул. Но потом меня выжили оттуда студенты, делавшие там свои уроки и чертежи. Тогда мы с Митей устроились на верхней площадке старой мельницы,стоявшей на бугру.Мельница была сделана из бревен и досок в 6 см толщиной. Доски настила разошлись на 2-3 мм и весь трюк заключался в том, что мы дышали через эти щели накрывшись сверху спальными мешками и комары не могли нас достать.
Палатки тогда с сетками на окнах были у очень немногих людей. С последними мезенскими комарами мы расстались на корабле в 30-40 км от берега. На корабле мы везли с собой деревянную, хорошо сшитую лодку, длинной в шесть метров. По дороге в Архангельск мы перегрузились на пароход, шедший в Кандалакшу. Оттуда своим ходом добирались до наших баз в Пояконде и Черной речке.С этой лодкой наша компания провела около десятка лет прекрасного летнего отдыха.
В Великой Салме залива Белого моря наша компания оккупировала остров Касьян, на высоких соляных лбах которого мы соорудили из плавника навес и над ним подняли наш флаг. Навес был виден с расстояния в 3-4 км. С Касьяна мы совершали набеги на окрестности и на 10 и на 30 и даже на 100 км.
В этих плаваниях происходило много занимательного. Про все писать не хватит места, но о двух случаях хочу рассказать. Возглавлял рыбоохрану в этих местах очень строгий человек. А мы с Митей наловили форели и на большой сковородке жарили ее на берегу, вдруг появился обычный МРБ на которых плавали все колхозные рыбацкие бригады и направился к нам и из него появился этот строгий начальник. Он проверил наличие сетей на семгу при подходе к берегу и не найдя их решил с нами познакомиться, нам ничего не оставалось делать, как выйти к нему навстречу. Познакомились мы в обычае здешних мест но с комком в горле выдавили из себя приглашение поесть с нами рыбки, но начальник благородно отказался, сказав что он только что поел у себя на МРБ. Это спасло нас от штрафа равного 3-х месячной нашей зарплате. Такую рыбу тогда имело право есть только большое начальство.
В этих местах на материке и на островах было много медведей, приезжая летом и осенью мы их не видели. Медведь очень чуток и предпочитает не встречаться с человеком но следы их пребывания были видны везде - разрытые муравейники, подраные когтями стволы деревьев, большие кучи говна. На одном острове медведи устроили уборную и там негде было наступить, не попав в кучу. Нас, московских, медведи почему-то не трогали, но среди наших знакомых несколько человек от них пострадало. На одной из картин в галлерее у меня изображена схватка Виктора Паромова с медведем, который удаором лапы согнул ему стволы ружья и выдрал плечо, спасли собаки, А Виктор несмотря на рану сумел дойти 25 км по лесу до своего поселка, после чего провел 3 месяца в больнице. Вообще охота на медведя одному даже с ружьем занятие не безопасное, нужно стрелять точно в сердце, а оно в огромной туше маленькое, с человеческий кулак. Следующей зимой Виктор убил этого медведя, а его коготь прислал моему другу Ираклию. Коготь был настолько страшный, что кот Яшка бросался от когтя бежать в самый дальний угол.
В странах где мы бывали все производило на нас, попавших туда из-за железного занавеса, впечатление - обилие товаров, старая архитектура, ухоженность земли и современных построек.
А вот эти эпизоды. Дядя Лены Георгий Иванович и я едем на рынок в Ницце (Монако). Георгий Иванович ставит свой автомобиль и мы отправляемся за покупками. Возвращаясь с покупками видим, что за нашим автомобилем стоят еще 4 штуки, перекрыв выезд. Я в полной растерянности,но мой пожилой родственник смело подходит к полицейскому, стоящему неподалеку и объясняет ему ситуацию. Полицейский открывает одну за другой все четыре автомашины, , отводит их в сторону и лихо козырнув спокойно удаляется. Я спрашиваю
у Георгия Ивановича сколько ты ему заплатил. Он говорит ничего - я в шоке.
У меня, Лены и Наташи была виза только во Францию, добытая с большим трудом у наших властей. Дядя Лены настаивает, чтобы мы посетили Италию. Я говорю, но виз же нет, он говорит ничего попробуем. Идем с ним к итальянскому консулу в Нице. Дядя просит консула дать нам визу на въезд в Италию. Консул говорит советским не имею права. Георгий Иванович начинает клянчить, да Вы посмотрите архитектор из СССР с таким трудом приехал сюда, как же он может уехать, не увидев Италии. Консул говорит, ладно, я подумаю и тут же выдает для нашей семьи проездную виз из Франции во Францию через Италию и Швейцарию, не взяв взятки. Я вспомнил наших чиновников и у меня опять шок. Чиновник в железнодорожном вагоне, который вез нас в Италию увидев, что проездная виза разрешает находится нам в стране 5 дней, вообще махнул паспортами и не поставил нам отметку о пересечении границы. Что-то у них тут не хорошо подумал я. Опять шок. В Риме, пройдя по его основным достопримечательностям, мы стали искать места для ночлега. Дело в то что на все пребывание в Италии денег на гостиницу нас было на 1 ночь и мы хотели найти лавочки в парке или что-либо подобное, но парки все попадались частные и в них нашу задумку осуществить было невозможно. Вдруг возле терм Каракаллы где проходил какой-то концерт мы заметили оживленное движение народа в одну сторону и пошли вместе со всеми. Дорога привела нас в общественный парк на бугре с прекрасным видом на город. Лавочек нам захватить не удалось, но везде на траве сидели или лежали группы людей или парочки и вели себя на наш взгляд даже чересчур свободно. Мы тоже поняли, что пора устраиваться на земле. Я пошел нашел куски картонных коробок и охапку сена и соорудил ложе на троих. Когда стемнело, электричество там не зажигали. Активность людей вокруг нас сильно возросла. Наша дочь все старалась разглядеть, что это они там делают. Но потом мы заснули, а проснувшись солнечным римским утром обнаружили, что в парке никого нет. Отряхнули друг с друга солому и пошли смотреть Ватикан.
Во Флоренции дядюшка посоветовал нам остановится в гостинице у его друга, сказав, что друг возьмет с нас дешевле, так как очень полюбил русских, побывав в плену в России. Друг Георгия Ивановича продал гостиницу. Но мы сняли в ней номер с большим окном на Флорентийский собор. Больше мы в гостиницах не ночевали. Следующую ночь улеглись спать на берегу реки Арно. Комары там жуткие, не уступят нашим северным. Под утро в темноте с большим шумом, светом фар и громкими выкриками появилось много машин и людей. Мы сначала перепугались, но через 5 минут все стихло, а приехавшие уселись на берегу реки, каждый со своей удочкой. Побывав еще в некоторых городах, добрались до Равены. Первые христианские мозаики, могила Данте и так далее.
Мы же как всегда были озабочены проблемой бесплатного ночлега. И присмотрели место на маленьком Равенском вокзальчике. А погуляв по городу, увидев основные достопримечательности, купив еды и бутылку вина, вернулись на вокзал и расположились на двух больших скамейках из гнутой фанеры. В зальчике вокзала в тот момент никого не было и поужинав Лена, Наташа и я легли на вокзальную мебель и заснули. Ночью меня осторожно толкнул сеньор. Вижу передо мной 2 здоровых, толстых карабинера. Я вручил им советский паспорт и увидел в их глазах искреннее удивление. А кем Вы работаете, сеньор? Правдиво отвечаю - архитектором. Удивление на их лицах увеличилось в 5 раз. В то время если советские и появлялись в Ровене, то только большими группами, отходить от которых не имели права и были под наздором опытного чекиста. А тут бомжового вида человек валяется на скамейке, да еще с семьей. Карабинеры заулыбались и один из них, проходя мимо двери, спросил - Сеньор, Вам свет погасить? Я радостно ответил да. Свет погас.
Были еще интересные эпизоды при наших поездках в Европе. На велосипедах мы с Леной проехали почти 1000 км вдоль Луары, осматривая красивейшие городки, замки и природу этих мест. Случались и здесь занятные истории, но описывать их не буду, хочу перенести Вас на русский Север, на Белое море.
Работая художником в комбинате я мог довольно свободно планировать свое время и ежегодно выкраивал время для поездок по нашей стране. Я побывал с друзьями на Тянь-Шане и в Сибири. Но больше всего мы полюбили Белое море и ездили туда 15 лет.
Когда мы начали ездить туда, народу там было очень мало: рыболовы, охотники. Лодочных катеров там еще не было и мы либо шлепали веслами, либо ставили красный парус, сшитый моей супругой. Обычно мы ехали компанией друзей Митя Мелодинский, Виктор Клеманов, Игорь Прилуцкий, Женька Белый . У основной группы было много примкнувших в разное время, моя жена ездила туда 2 раза, сын Сережа 1 раз, о нем я немного напишу после. Одна из первых моих поездок на Белое море была в деревню Кижня, расположенную на реке Мезени, там Митя, впоследствии професор московского архитектурного института проводил обмерочную практику студентов. При подъезде к Кижне я увидел встречавшую на берегу группу. Впереди стоял Митя. Подъехав ближе я увидал вокруг его головы нимб, но черный, это были комары. Все наше пребывание там проходило под знаком комара. В избе мы спали вместе с хозяевами в большой горнице, которую хозяева отчаянно топили при 30-градусной жаре днем на улице, пытаясь оттуда выжать комаров, комары отчаянно сопротивлялись и с яростью впивались в человеко и нечеловекообразных нападая стаей.
Спать было невозможно. Я прошелся по деревне и забрался на высокую деревянную колокольню церкви, построенной еще при Петре Первом без единого гвоздя, которая довольно хорошо сохранилась. а вершине колокольни комаров не было, но и спать было негде, найдя две доски я положил их над внутренним пространством колокольни и блаженно заснул. Но потом меня выжили оттуда студенты, делавшие там свои уроки и чертежи. Тогда мы с Митей устроились на верхней площадке старой мельницы,стоявшей на бугру.Мельница была сделана из бревен и досок в 6 см толщиной. Доски настила разошлись на 2-3 мм и весь трюк заключался в том, что мы дышали через эти щели накрывшись сверху спальными мешками и комары не могли нас достать.
Палатки тогда с сетками на окнах были у очень немногих людей. С последними мезенскими комарами мы расстались на корабле в 30-40 км от берега. На корабле мы везли с собой деревянную, хорошо сшитую лодку, длинной в шесть метров. По дороге в Архангельск мы перегрузились на пароход, шедший в Кандалакшу. Оттуда своим ходом добирались до наших баз в Пояконде и Черной речке.С этой лодкой наша компания провела около десятка лет прекрасного летнего отдыха.
В Великой Салме залива Белого моря наша компания оккупировала остров Касьян, на высоких соляных лбах которого мы соорудили из плавника навес и над ним подняли наш флаг. Навес был виден с расстояния в 3-4 км. С Касьяна мы совершали набеги на окрестности и на 10 и на 30 и даже на 100 км.
В этих плаваниях происходило много занимательного. Про все писать не хватит места, но о двух случаях хочу рассказать. Возглавлял рыбоохрану в этих местах очень строгий человек. А мы с Митей наловили форели и на большой сковородке жарили ее на берегу, вдруг появился обычный МРБ на которых плавали все колхозные рыбацкие бригады и направился к нам и из него появился этот строгий начальник. Он проверил наличие сетей на семгу при подходе к берегу и не найдя их решил с нами познакомиться, нам ничего не оставалось делать, как выйти к нему навстречу. Познакомились мы в обычае здешних мест но с комком в горле выдавили из себя приглашение поесть с нами рыбки, но начальник благородно отказался, сказав что он только что поел у себя на МРБ. Это спасло нас от штрафа равного 3-х месячной нашей зарплате. Такую рыбу тогда имело право есть только большое начальство.
В этих местах на материке и на островах было много медведей, приезжая летом и осенью мы их не видели. Медведь очень чуток и предпочитает не встречаться с человеком но следы их пребывания были видны везде - разрытые муравейники, подраные когтями стволы деревьев, большие кучи говна. На одном острове медведи устроили уборную и там негде было наступить, не попав в кучу. Нас, московских, медведи почему-то не трогали, но среди наших знакомых несколько человек от них пострадало. На одной из картин в галлерее у меня изображена схватка Виктора Паромова с медведем, который удаором лапы согнул ему стволы ружья и выдрал плечо, спасли собаки, А Виктор несмотря на рану сумел дойти 25 км по лесу до своего поселка, после чего провел 3 месяца в больнице. Вообще охота на медведя одному даже с ружьем занятие не безопасное, нужно стрелять точно в сердце, а оно в огромной туше маленькое, с человеческий кулак. Следующей зимой Виктор убил этого медведя, а его коготь прислал моему другу Ираклию. Коготь был настолько страшный, что кот Яшка бросался от когтя бежать в самый дальний угол.