ВЕДЬМА⁠⁠

Однажды вечером, после непростого похода, мы метались по перрону железнодорожной станции. Несколько взрослых с юными туристами, собака и маленький котенок, которого мы в начале маршрута нашли в лесу.

Лил дождь, мы были мокрые, грязные и голодные, а это был последний до утра поезд в нашем направлении.

Тогда времена были проще, и проводники частенько пускали в тамбур туристов без билета. Но вот именно в тот злополучный вечер нам не везло. Нас отфутболивали, никто не хотел брать в вагон грязную толпу с собакой.

И вот я вижу, что у одного вагона стоит проводник.

Нет, это был не просто проводник! Он был скорее похож на генерала, этот статный осанистый грузин в длинном плаще, со сталинскими усами и строгим важным взглядом. Я даже не обратилась к нему с просьбой— так неприступно он выглядел. Ну просто генеральский генерал. Нас в тамбур плацкарта не взяли, а тут… СВ!!!

И вдруг, когда мы пробегали мимо, он сам меня окликнул:

- Эй, девочка, заводи своих пионеров в вагон.

Я чуть на перрон не упала:

- Но … у нас … У нас же собака!!! - и чувствую, что сейчас слезы начнут по лицу сами собой литься. У нас не просто собака, у нас ОГРОМНЫЙ ГРЯЗНЫЙ СЕНБЕРНАР!

Проводник хмыкнул и говорит:

- Иногда, чтобы помочь людям, нужно… пожалеть собаку. ЗАХАДЫ, СКАЗАЛ! Пороть вас некому… путешественники.

Мы расположились на коврах в проходе,

Проводник принес нам хлеба, колбасы, чая, конфет малышне и по глотку коньячку старшим. Кивнул в сторону сенбернара: Здоровяк какой! А мне собака, можно сказать, спасла жизнь.

- Расскажите же!- немедленно потребовали мы.

Проводник глотнул коньяку, закурил в окошко и поведал нам такую историю.

Много лет назад у него умерла жена, осталось двое детей, и через время попалась ему баба, да такая красивая баба, что глаз не отвести, и на все руки хозяйка, и детишек обцеловывает, и родителям его угождает, не баба — а мечта!

И решил он на ней жениться. Хозяйка-то в доме нужна.

А у него был кобелек такой небольшой, охотничий, добрый, он за всю жизнь даже зубы ни на кого не оскалил. Но на эту бабу — лает, рычит, кидается. Ну баба и сказала, мол, сведи кобеля со двора, тогда и про замуж поговорим. Собак терпеть не могу — грязь от них, блохи, прочая антисанитария.

Кобелька проводнику было жаль, но и бабу такую распрекрасную тоже терять не хотелось.

Решил он кобелька в пригород к своему деду отвезти. Дед, конечно, не против хорошего охотничьего пса, но как-то так … мнется. Ну и не громко, спокойно говорит:

- Ты бы подумал, прежде чем эту бабу в дом приводить.

- Это почему еще?

- Ну.. - говорит дед — поверье такое есть, собака ведьму чует! Когда нечистая человека извести хочет, она прежде всего от его собаки избавляется. Сначала собаку скажет выгнать, потом детей с глаз долой отправить, а потом и тебя изведет, когда один останешься.

- Да ты чего, дед, какая ведьма, двадцатый век на дворе! Ведьма...

- Ну … - говорит дед, — дело твое. Не ведьма так не ведьма. Но собака - тварь божья, она для охраны нам приставлена, и завсегда чует… кто злые мысли таит против хозяина. Я бы не собаку, я бабу ту прогнал...

Проводник домой вернулся, а там дети в слезах, рыдают за собачонку, не остановить.

А баба эта их успокаивает, речи сахарные, а он видит, что губы ее поджаты в ниточку и глаза такой лютой злобой пылают, что у него аж по спине мороз пробежал.

Приглядываться он внимательнее начал, замечать побольше, чем замечал ранее, да и разбежался с ней вскоре.

А она, недолго горюя, вышла замуж за приятеля его, видного мужчину, разведенного.

Сад заставила его продать. Большой сад, на склоне горы. Сына его убедила отправить учиться подальше, а он в дурную компанию попал и сгинул.

И сам мужик заболел, высох до черноты и через полгода помер. А той бабе достался и дом его, и все-все имущество, движимое и недвижимое.

- Может, оно и совпадение… А может, и нет. — усмехнулся проводник. — Но во всем есть свой, непреложный смысл. И если намекают избавится от того, кто тебе испокон веков верен, так и знай — злой умысел против тебя готов, а перед тобой не кто иной, как ВЕДЬМА.

И мчался, громыхая, сквозь темную ночь скорый поезд, и ехали мы домой на красных коврах вагона СВ, и никому-никому не мешали!

И важные пассажиры не морщили нос, глядя на нас, а наоборот, улыбались…

И солидные дядечки в костюмах, и увешанные золотом раскрашенные красотки с лощеными кавалерами, и даже угрюмые крупные мужчины с дорогими сигарами. Их совсем не раздражали грязные пацаны с мокрыми рюкзаками, не смущала собака и даже мяукающий маленький кот. И нескладные песни под гитару тоже совсем… не напрягали.

И я подумала, как хорошо в мире, где никому не мешает ЖИЗНЬ, грязная, потная, шумная, неудобная… Жизнь, во всех ее проявлениях. И хорошо, что на дворе двадцатый век, где и быть не может никакой нечистой силы, которой глубоко ненавистно все живое и человеческое.

«Когда ведьма хочет уничтожить человека, она в первую очередь избавляется от его собаки...»

Не просто так приставлен к нам четвероногий страж, который может учуять не только вора в ночи, но и незримые щупальца темных сил.

Не просто так появляется на пути мудрый … проводник!

Если наступят иные времена, я знаю как не пропустить, когда воспылает за сахарными речами лютый, преисполненный ненависти ко всему живому взгляд.

Жаждущий убить наших собак, распугать птиц над нашими городами, срубить деревья в наших дворах, запереть в темные подземелья стариков, заманить в непроходимые болота детей, разомкнуть все объятья, чтобы передушить нас по одиночке.

Но не надо бояться. Зло обличенное - отступает.

Нам все дано, чтобы мы жили на земле и здравствовали.

Надо только не прогонять тех, кто послан нам в помощь, держаться друг за друга и не отворачиваться от небес.

А если зарычит в ночи четвероногий страж, не кидать в него сапогом, а четко знать, что у порога вор или... ВЕДЬМА!