«Тысяча и одно дело»
За шишками.
Приходилось ли Вам допрашивать большого начальника или просто свидетеля, долго не желавшего по какой-то причине являться на допрос, доставленного приводом? Думаю, у каждого следователя такой случай был и не один.
Ну и как проходил такой допрос? Были ли вы довольны его результатом? А вот интересно, с чего вы начинали в таком случае допрос? Выясняли ли вначале причину неявки, или как ни в чем ни бывало начинали допрос по существу. Задумывались ли об этом, начиная допрос такого свидетеля? Не сразу задумалась над этим и я. А, задумавшись однажды, повела себя следующим образом… Но вначале - суть дела.
Три «больших» начальника районного масштаба зимой выехали в лес «за шишками». За рулем сидел один из них. В пути на скользкой дороге он не справился с управлением, и машина перевернулась. В результате – водитель отделался легкими «шишками», один из пассажиров с травмами средней тяжести помещен в больницу, третий – не пострадал.
С допросами первых двух проблем не было. А вот третий, несмотря на все вызовы, в прокуратуру не являлся – ни повестки, ни звонки по телефону на него не действовали: «Занят, некогда». Откровенно скажу, мне не стоило большого труда допросить человека и в его служебном кабинете. Такие случаи у меня бывали. Например, директор крупного завода, возвращаясь ночью домой, заметил вора, взламывающего дверь чужого гаража. Директор скрутил его и буквально приволок сам в отделение милиции, где с директора взяли объяснение, а затем по данному факту было возбуждено уголовное дело. Я сама позвонила ему по телефону и спросила: «В какое время вам удобнее явиться на допрос?». Он ответил: «Откровенно говоря - ни в какое: конец года, а я должен через 2 дня уехать в командировку, надо решить массу мелких вопросов». «А если я сама приеду к вам, вы сможете выбрать время, когда бы мы могли побеседовать, чтобы нам не очень мешали?». И вот я уже сижу в кабинете директора. Он все рассказал, я оформляю протокол допроса, иногда что-то уточняя у него, а он, между тем, подписывал какие-то бумаги, куда-то звонил.
Но теперь была другая ситуация. Мой свидетель не хотел являться вовсе не потому, что был очень занят. Ему не хотелось давать показания о том, что в лесу они выпили, и машину вел водитель в нетрезвом состоянии. В конце концов, мне это надоело, и я позвонила ему в кабинет и сказала – «Не подумайте, что я вас пугаю, но, если к 14 часам вы не явитесь на допрос в прокуратуру, я вынесу постановление о принудительном приводе, и вас доставят на допрос под конвоем. Другого выхода у меня нет». К 14.00 дверь кабинета резко растворилась, и в кабинет вошел ОН. Весь его вид говорил о том, что он готов отразить нападение с моей стороны. Но у меня все было продумано. “Здравствуйте, - обычным голосом, без каких-либо интонаций сказала я, не давая возможности ему первому начать атаку, - разговор у нас будет не очень долгим, тем не менее, я предлагаю Вам раздеться, в кабинете довольно жарко». Он, явно не ожидавший такого начала разговора, сказал: «Можно и раздеться». Он разделся, и тогда я задала ему вопрос, который интересовал следствие: «Расскажите, при каких обстоятельствах перевернулась машина?».
И он стал рассказывать. Уже зная, что те двое рассказали о выпивке в лесу, не утаил этого и он. Я видела, что к концу допроса он совершенно успокоился, выразил сожаление, что поступили так опрометчиво, выпив в лесу, порадовался, что еще легко отделались. Допрос окончен, свидетель поставил последнюю подпись в протоколе и облегченно спросил: «Я могу быть свободен?». «Да, - ответила я, - вы могли бы быть уже свободны, если бы нашей встрече с вами не предшествовали неприятные обстоятельства вашего нежелания явиться на допрос». И я высказала ему все, что думала о важных персонах , полагающих, что законы писаны не для них, что обязанности гражданина на них не распространяются. Я говорила довольно резко. За все это время он не сказал ни слова. И, лишь прощаясь, произнес: «Извините, я был не прав».
Я решила рассказать об этом, т.к. мне приходилось бывать свидетелем допроса участника процесса, которого доставили приводом или просто долго не являвшегося по вызову следователя. С чего начинался разговор? Со следовательского разноса за нежелание являться, не молчал и свидетель. Безусловно, этот разговор на повышенных тонах не способствовал дальнейшему спокойному разговору по существу дела. Вряд ли после этого свидетель захочет «исповедоваться» перед следователем.
В кабинет следователя входит подросток, на голове – шапка. Следователь в довольно резкой форме делает ему замечание. Парень шапку не снимает. Следователь начинает отчитывать его. Противостояние длится несколько минут. Наконец, следователь одержал победу! Одержал ли? Будет ли после этого у свидетеля желание откровенничать перед следователем?
Я вовсе не за то, чтобы не замечать хамского поведения допрашиваемого. Но иногда в интересах следствия лучше «не заметить наглого поведения молодой девицы, развалившейся на стуле и демонстративно поправляющей подол своего плаща в неподходящем в данном случае направлении»
Тактические приемы проведения следственных действий должны соответствовать требованиям УПК, а также нормам морали, которые являются обязательными для установления правильных психологических и нравственных взаимоотношений следователя с участниками процессуальных действий. Но иногда в интересах следствия лучше не заметить некоторых нарушений норм морали со стороны обвиняемого, подозреваемого, свидетеля (безусловно, если это не является нарушением норм УПК).
Но помни, молодой коллега, соблюдение норм морали (как и норм УПК) с твоей стороны должно быть безусловным и безупречным!