Так вот кто в подъезде...
Было дело, встречался я с девушкой, точнее как встречался, скорее так, потрахались - разбежались. И была у нее интересная особенность, она не могла ходить в туалет, который нельзя закрыть изнутри и который находился бы вне дома. А все из-за психологической травмы, которую она получила в далеком детстве...
Было ей тогда 12 лет, а парню-соседу, в которого она была влюблена было 14 лет. В этом возрасте разница колоссальная.
Как-то раз, она гуляла с подружками, и ей очень сильно захотелось в туалет, а дома никого не было и ключей у бедной девочки тоже не было, но знала она, что бабушка должна прийти с минуты на минуту и отправилась ждать ее в подъезд.
Стоит заметить, что жила девочка на последнем этаже хрущевки, а вожделенный сосед жил на 4 этаже... И вот, стоит она и ждет... А бабушки все нет... А писать хочется все сильнее и сильнее... И терпеть сил нет, она снимает штаны, садится начинает писать, слышит приближающиеся шаги, она думает, что это бабушка, проглядывает, сидя на корточках, через перила, в надежде увидеть бабушку, а там он... Он смотрит на нее, она смотрит на него, пауза, длинной в бесконечность и его фраза, врезавшаяся плотно в сознание бедной девочки на всю оставшуюся жизнь: "так вот, кто в подъезде ссыт". После чего, он берет ее за руку, отводит домой, вручает тряпку со словами: "а теперь иди убирай за собой".
Такая вот история.
Было ей тогда 12 лет, а парню-соседу, в которого она была влюблена было 14 лет. В этом возрасте разница колоссальная.
Как-то раз, она гуляла с подружками, и ей очень сильно захотелось в туалет, а дома никого не было и ключей у бедной девочки тоже не было, но знала она, что бабушка должна прийти с минуты на минуту и отправилась ждать ее в подъезд.
Стоит заметить, что жила девочка на последнем этаже хрущевки, а вожделенный сосед жил на 4 этаже... И вот, стоит она и ждет... А бабушки все нет... А писать хочется все сильнее и сильнее... И терпеть сил нет, она снимает штаны, садится начинает писать, слышит приближающиеся шаги, она думает, что это бабушка, проглядывает, сидя на корточках, через перила, в надежде увидеть бабушку, а там он... Он смотрит на нее, она смотрит на него, пауза, длинной в бесконечность и его фраза, врезавшаяся плотно в сознание бедной девочки на всю оставшуюся жизнь: "так вот, кто в подъезде ссыт". После чего, он берет ее за руку, отводит домой, вручает тряпку со словами: "а теперь иди убирай за собой".
Такая вот история.