Странный отпуск или сон случайно выжившего
Отлеживая бока в кардиологии прошлым летом, что бы избежать особо циничного убийства, сопряженного с надругательством и глумлением над трупом храпящего соседа, написал сказку для внучки.
Если не вызовет рвотного рефлекса у публики – выложу полностью…
"Земную жизнь пройдя до половины, я очутился в сумрачном лесу…" - с этих строк Данте начал свою "Божественную комедию".
Изнуряющий зной нещадно разъедал всю органику пыльного, раскалённого города. Безжалостное солнце находилось в самом зените и, похоже, взяло повышенные обязательства. Спасаясь от этого, практически рентгеновского излучения, я завернул в ближайший ресторанчик поприличнее, который мог бы похвастаться кондиционированным воздухом, холодными напитками и отсутствием угрозы кишечного отравления.
Сходу заказав кружку холодного пива, я углубился в чтение газеты, предоставленной мне милой официанткой.
- Сдам дачу… Два этажа… Три… Шесть соток… Десять… Хм, пятнадцать... Сколько?! Да я за такие деньги в Болгарию два раза в неделю буду летать. Недалеко от дороги… удобный подъезд… железная дорога… Все не то.
Перелистнув очередную, пахнувшую свежей типографской краской страницу, я продолжил свои изыскания. .
- Это интересно: «Тихий деревенский уголок, дом с милой хозяйкой, добрые соседи, речка, свежий воздух, лес».
Я набрал мобильный номер и договорился с «милой хозяйкой» об необходимых, для будущего безоблачного отдыха, условиях.
Отпуск – заманчивое, будоражащее, возбуждающее нервные рецепторы, слово. Мы стремимся к нему, ждем, планируем задолго до начала и расстраиваемся, когда он кончается.
Мне только предстоит познать все радости свободных от работы дней. Я давно решил, что заграницу в этом году не поеду. Россия: родные просторы, знакомая речь, приветливые лица и целая страна неизведанных мест, куда не ступала моя нога. Деревня – вот, что необходимо.
Добираться до нужного места я решил общественным транспортом. После
четырех часов шума и суеты, я оказался на одинокой станции. Был теплый летний вечером, когда висящая в знойном воздухе пыль становится бледно розовой с золотыми искрами, а расплавленный дневным солнцем запах трав вновь сгустится и стал почти осязаемым на ощупь.
Впереди, стараясь дотянуться верхушками до чистого неба, возвышался лес. Узкая тропка бежала среди высокой травы.
Сняв кроссовки, почувствовал теплую землю. Руки непроизвольно разошлись в стороны, задевая верхушки муравы. Я вдыхал удивительный ароматом трав.
Вошел в лес, чтобы не поранить ноги, пришлось надеть обувь.
Толстые, прямые, как войны, стволы расступились, пропуская меня. Я шел вперед: исчез веселый птичий гомон, ветер усилился, раскачивая кроны, заставляя неприятно скрипеть деревья. Поднял голову – верхушки смыкались куполом, стараясь не пропустить солнечные лучи. Поежившись от проникающего под одежду холода, я пошел быстрее, чтобы согреться.
С каждым шагом деревья из стройных воинов, превращались в дряхлых стариков с кривыми стволами, полысевшими кронами и сломанными сучьями. Под ногами неприятно пружинил мох.
Над головой заухало, и я увидел большого филина. Серая шуба из перьев нахохлилась, большие крылья захлопали по бокам. Сильные лапы вцепились в прогнувшийся толстый сук. Мне стало неуютно от круглых немигающих глаз.
- Что смотришь? – пробурчал я.
Птица, широко раскинув крылья, спикировала в мою сторону. Спасаясь от хищных когтей, я упал на землю. Заклокотав, филин пронесся надо мной и скрылся среди деревьев. Я посмотрел вслед хищнику. Лес еще больше показался зловещим: холод, сумерки, стелящийся по земле туман, неясные звуки.
Поднявшись, пошатнулся, голова немного кружилась, и в глазах двоилось, пришлось опереться о кривой ствол.
- Неужели сотрясение?
Я помотал головой, пытаясь избавиться от возникших в ней голосов.
«…мо... быт… он… плох… цып… воз… кай… теб… атец… спраш… в лоб».
Казалось, в ней поселились двое, яростно спорящие друг с другом. Возможно, это последствия удара. Надо быстрее выбраться из леса и найти доктора. Только куда двигаться, вокруг деревья и никакого выхода?
Вдалеке вспыхнул свет, и я направился в ту сторону. Голоса становились отчетливее и настойчивее. Теперь отпуск не казался таким приятным; хотелось все бросить и вернуться в квартиру, запереться и никуда не выходить. Словно в поддержку слева раздался нагловатый голос:
- Не дрейф, старик – прорвемся.
Я обернулся и вскрикнул от страха. Рядом, хищно улыбаясь, шел… самый натуральный черт. Видение продержалось не больше секунды, после чего бес исчез, а я твердо поверил, что схожу с ума.
- Бог с вами – стоило так кричать? – теперь голос был справа.
Налицо желание, выдавать воображаемое за действительное – шизофрения, промелькнули в голове страницы учебника по психиатрии для медицинских вузов, причем в самом что ни на есть в самом бурном ее проявлении.
Мне с трудом удалось сохранить остатки разума и не упасть в обморок, когда увидел, что по правую сторону, тряся пальцем в ухе, вышагивал… ангел. Он улыбнулся и, подмигнув, сказал:
- Мы не галлюцинации, - и исчез.
Сейчас бы закричать, но понимаю, что бесполезно. За спиной, ломая кусты, пробиралось нечто большое. Я хотел обернуться, но в левом ухе прокричали:
- Беги, дурень, - это монстр!
Я послушно побежал на свет, не обращая внимания на то, что справа уговаривали остановиться.
На мгновение глаза ослепило, ноги запутались, и я упал, ударившись головой. Я лежал и чувствовал, как припекает солнце. Рядом пиликал незамысловатую мелодию кузнечик. Порывистый ветер приятно холодил разгоряченное тело.
От яркого света сразу открыть глаза не получилось. Повернувшись на живот, я уговаривал себя встать. Большое чудище гонится, а я беспомощно лежу в траве. Мне удалось подняться и к большому удивлению обнаружить, что нахожусь в поле и рядом никакого леса.
- Этого не может быть.
Сильно зажмурил глаза. Открыл. Ущипнул себя. Похлопал по щекам. Закричал. Попрыгал. Однако лес так и не появился.
Я никогда не верил в сказки, в чудеса, в магические превращения и во всякую прочую чепуху. Гусли-самогуды, сапоги-самоплясы, «щучье веление», всё это промелькнуло в далёком детстве как часть неизбежного этапа становления маленького засранца и превращения его в полноценного члена общества и осталось там за горизонтом событий, разве что «моё хотение» осталось…
Глубоко вздохнув и на всякий случай перекрестившись, я огляделся по сторонам.
Высокая, изумрудно-зеленая мурава от ветра шла волнами. Где-то красиво пела птица. Над полем вальсировали разноцветные бабочки. Белые барашки облаков плыли по голубому небу. Вокруг красота, которой надо восхищаться. Однако меня заинтересовала не она, а поднимающийся вдалеке тонкий сизый дымок. Ветер доносил ароматный запах свежего хлеба.
Трава была настолько густая, что я с трудом различал кроссовки. Немудрено в таких зарослях не заметить существо, словно специально лежавшее на моем пути.
Сделав шаг, я наступил на что-то мягкое и живое. Оно взвилось выше травы и громко завопило. Мои уши запылали таким жаром, что могли бы поспорить с солнцем.
Когда крик умолк на меня, задыхаясь от ярости, смотрел… кот. Большой, толстый, грязно-серого цвета с красной манишкой.
- Извини, киса, я тебя не видел.
- Назови меня «киса» еще раз и я таки откушу то, чем никогда не сможешь хвастаться.
Кот выругался с еврейским прононсом и плюнул в мою сторону. Я только и смог произнести:
- Где я?
Животное подняло из травы очки, надело на нос и заинтересованно посмотрело.
- Он меня таки спрашивает, где он? Я вам не указатель, но могу послать. После того, шо ви сделали с мои хвостом, обычно идет свадьба, и пожелания молодым… Шо ви так смотрите, словно берете в долг?
Я вновь переспросил:
- Где я?
Кот огляделся и недоуменно произнес:
- Мы таки здесь, и пусть кто скажет, шо это ни так, я сразу предъявлю вас, и ви кивнете, шо этих бабочек видите не в первый раз, а трава – ваш родной дом. А с чего вам стало любопытно?
Я сбивчиво заговорил:
- Тут должен быть лес. Я шел по нему. За мной погнался зверь. Я увидел свет и бросился к нему…
Кот достал откуда-то скрученный бумажный лист, развернул. Прочитав, посмотрел в мою сторону удивленными глазами и осторожно спросил:
- Асрашан?.. Думал вы будите больше и не такой старый.
- Виктор Борисович, если позволите, - не менее осторожно представился я.
Если я мертв и это один из загробных миров, то надо быть вежливым с местными. Хорошо, если это ангел, а если – черт?
- Кстати о чертях, - слева прозвучал голос. – Мы тут отходили ненадолго, что случилось?
Передо мной возник тот самый бес. Рядом с ним стоял ангел.
