Спасибо, что не ушёл!⁠⁠

Конец лета. Иду по набережной Парка Горького. Бегуны, велосипедисты, продавщица горячей кукурузы, праздношатающиеся веселые студенты. Молодой папа, пытаясь устоять на роликовых коньках, покупает своим чадам хот доги. А дети дергают его за штанину - "Я хочу в круглой булочке", "А я хочу без майонеза" - папа откатывается от киоска, потом прикатывается, потом опять откатывается... Солнце уже окончательно прячется за темным силуэтом Москвы. Зажигаются фонари. Хороший вечер.

Прохожу мимо группы молодых людей, которые под гитару поют что-то очень знакомое. Останавливаюсь. "Ты узнаешь без проблем мой в ромашку Ситроен..." - бодро поет юноша в черной рубашке с синим каре. А все вокруг смеются и подпевают: "...по квадратным колесам! Пам-па-рарарам!" Достаю из кармана фляжку. Пригубливаю. Сажусь на бордюр рядом. "А ты идешь по городу, а над тобой летят бабочки..." - продолжает юноша с гитарой.

Ах, Венечка, Венечка. Слышишь ли ты, спустя ровно двадцать лет после того, как ты ушел от нас, что поют мальчики и девочки на скамейке в Парке Горького? Милый сказочник, смешной и грустный, жизнерадостный и уставший Веня Дркин. Слышишь? Как тебе такое? Ты подумай, двадцать лет!

Помню, я году в 97 зимой был на твоем концерте. Ну, как концерте... Маленький клуб, ты с гитарой, Сэм на перкуссии и мы все. Час отыграли . Ты был уже вымотан и хотел домой. А мы не хотели тебя отпускать. Давай, Веня! Давай еще! Про "Милицию" давай, и про "Маленького гоблина" давай, и "Старуху". И ты давал. Опаздывал на метро, на автобусы, на поезда, домой к жене и ребенку, и давал, давал...

А потом был 99 год. Когда пошли слухи, у Вени рак. А столько еще проектов и планов! И Сказка, и студийный альбом, и спектакль... Надо всем взяться и помочь. А как помочь? И ты записывал свои сказки на магнитофон. Собирал тексты, которые накопились, песни, которые еще не спел. Многие помогали. Что-то пытались записать на какой-то любительской студии, потом свели это, но вышла лажа. А нужен был, конечно, и аппарат нормальный, и бэнд, и звук...

Потом силы кончились. А мы всё не хотели тебя отпускать. Венечка, ты только не умирай! Не умирай прямо сейчас. Подожди. Мы придумаем для тебя маленькие портативные студии, диктофоны за 500 рублей, и микрофоны с АлиЭкспресс по 1500. И Аудишн придумаем. Поставишь его на любой компьютер и пиши. И твори. Ты только не умирай. Подожди еще. Хотя бы лет пять. А лучше десять. Но ты, Венечка, не послушал. И ушел. В конце лета. 21 августа 1999 года. Как у тебя же в песне было "Маршал железной дороги, почему ты так рано ушёл?"

"И где ступают твои лодочки, там распускаются цветы" - горланит юноша с гитарой в Парке Горького в конце лета 2019 года.

Думал, что ушел, Венечка? Нет. Ты остался с нами. С этими молодыми с синими каре, с нами, не очень молодыми и почти без волос. Ты, Венечка, с нами. И всё это время ты был тут. И передавался ты все эти двадцать лет из уст в уста. От сердца к сердцу. От одного влюбленного раздолбая другому влюбленному раздолбаю. И твой "Самолетик", и "Золотоглазый Коперник", и "Рябина за окном". И без этих круто сведенных студийных записей, без всех этих дорогущих преампов и примочек. Пять концертов на кассетах и две записи на бытовой магнитофон. Всё. Ну и плюс эти сотни молодых и влюбленных, поющих тебя у фонтанов и на скамейках, в парках и в плацкартных вагонах. Поющих про настоящее. Про то, про что нельзя не петь.

Встаю с бордюра. Юноша с гитарой начинает Веничкину "Старуху". "Эпиграф пропустил, дубина", - думаю я, пригубливая из фляжки. Ладно. Разберутся сами. Я домой.

Спасибо тебе, Веня. Спасибо, что не ушёл!