Сон про Кровавую Мэри и Дровосека⁠⁠

Приехала я, значит, в Питер и купила дом. Странный такой дом – среди многоэтажек стоит, такой одинокий, такой весь деревянный, с большим дубом у окна. В Питере ни разу в жизни не была, на минуточку. Ну въехала, живу, не тужу. И вот однажды приходит ко мне в гости Роман Дровосек, который в Питере уже давно живет. Я такая хозяюшка — достаю из шкафа конфеты и плюшки всякие, ставлю чайник, усаживаю его за стол. А он достает из сумки котелок с супом, ставит себе на колени, ложку достает и начинает есть. Я сижу и не понимаю в чем, собственно, дело–то. А он наяривает суп, и с таким аппетитом еще. Доел, спрятал котел с ложкой в сумку, тыльной стороной ладони вытер рот и говорит:

— Тори, а ты знаешь в каком доме живешь, а? Знаешь? Знаешь?

— Ну знаю. В хорошем доме. Ремонт, правда, не помешал бы.

И тут он достает свой моднейший айфон и показывает мне фотографию. А на фотографии той мой дом! Только жуткий он какой-то — весь в красных потеках, а на дубу висельник висит. Небо голубое-голубое, трава зеленая-зеленая, стены белые-белые, а потеки красные–красные! И Рома своим жутким голосом говорит:

— В этом доме жила Мэри Кровавая! Она томатной пастой спекулировала. И вот, когда ее мафия накрыла, она томатной жижей вымазала всю мебель, стены и все вокруг дома, да и повесилась на дубу!

А я ему говорю:

— Ну повесилась да и хрен бы с ней.

А Рома напомнил:

— Чайник ставь, мать. Остыл он, например.