Рознатовский Д. Н. «Выписка из письма о «Христе»
Рознатовский Д. Н. - преподаватель Медицинского факультета Московских высших женских курсов, ординатор Кафедры факультетской хирургии №1 лечебного факультета РНИМУ им. Пирогова
…«А теперь хочу немного побеседовать о книгах Морозова. Я нисколько не удивлён и не огорчён теми отзывами о его книгах, какие вы сообщаете. Этого всегда нужно было ожидать. Я только думаю, что высказывающие такие взгляды обнаруживают легкомыслие и научную беззаботность или косность. Для примера остановлюсь только на Апокалипсисе. Говорят, что такие попытки его объяснения - не новость, что это уже раньше делалось в Германии. А профессор Преображенский (беру его, как пример «настоящего ученого», напечатавшего о книгах Морозова статью) тоже говорит об «астральных чертах», об «апокалиптических мотивах» и прочем.
Все так говорящие - «Слона-то и не приметили». Дело не в том, что Морозов нашёл в Апокалипсисе астрономические «мотивы», а в том, что он нашёл в нём гороскоп астролога, то есть точную, хотя несколько зашифрованную, астрономическую запись действительно наблюдавшегося в определённый исторический день расположения небесных светил. А это представляет колоссальную важность, так как даёт возможность точно вычислить этот исторический день, а следовательно определить время возникновения книги. Профессор Преображенский наивно думает, что достаточно нафантазировать на астрономическую тему, и вычисление непременно даст какую-нибудь историческую дату. Когда в первый раз вышло «Откровение» Морозова, пулковский астроном Каменский, на основании теории вероятностей, математически вычислил, насколько могло быть случайным совпадением, что Морозов нашёл определённый исторический день (30 сентября 395 года после Рождества Христова). Оказалось, что нужно сделать почти 8 миллионов таких проб, нужно сделать определение времени для 8 миллионов книг, чтобы рисковать только один раз получить «случайное совпадение». Вы видите, какой шанс; практически он равен нулю.
Одно из двух: если дана только астрономическая фантазия, то вычисление никогда не даст никакого определённого дня, подобно тому, как если наборщик случайно захватит несколько горстей типографского шрифта, то он никогда не наберёт им статьи профессора Преображенского. И наоборот: если дана астрономическая комбинация и вычисление её даёт определённый день, это значит, что здесь имеется гороскоп, то есть точная запись наблюдавшейся в определённый день астрономической ситуации. Это нужно твёрдо помнить, а профессорам и учёным стыдно этого не понимать. Своим определением времени возникновения Апокалипсиса Морозов оказал колоссальную услугу исторической науке (и ни в Германии, ни в другом месте до него никто этого не сделал) и дал ей в руки могучее, математически точное орудие проверки исторических документов.
Но он сделал ещё нечто гораздо большее: он показал и доказал, что такие гороскопы, такие точные астрономические записи рассеяны по весьма многим историческим памятником средних и древних веков, в произведениях религиозных, «классических», в египетских иероглифах, в месопотамских клинописях. Морозов до сих пор расшифровал и определил время многих десятков таких астрономических записей. Результат получился неожиданный и поразительный: получилась иная, новая историческая хронология, а, старая… как будто должно пойти на смарку.
Как относиться к этому результату? Многие относятся так, как вы пишете, то есть сочли это за беллетристику и фантазию и на этом успокоились. А можно (и следует) отнестись иначе: нужно задаться вопросом, да точно ли так уж безгрешны и достоверны те исторические первоисточники, на каких построена древняя и средняя история? Нужно поднять вопрос об исторической достоверности всех первоисточников, нужно беспощадно критически их пересмотреть. Это и делает Морозов, и результат получился тоже неожиданный: уже теперь Морозов несомненно доказал, что дело с историческими первоисточниками обстоит далеко неблагополучно… Кто же из них, Морозов или его противники, оказался настоящим научным исследователем, действительным искателем истины, а кто научным догматиком и рутинером? Конечно, в таком большом сочинении, как книги Морозова, охватывающем огромное количество самых разнообразных областей, я думаю, не мало есть неверных положений, недостаточно обоснованных гипотез; есть кое-что и от фантазии. Но ведь все современные науки переполнены, я бы сказал – засорены, неверными фактами, противоречивыми, часто - фантастическими гипотезами.
По этому поводу я много мог бы Вам сказать. Автор одной из недавно прочитанных мною книг по эндокринологии (это модная теперь наука о железах внутренней секреции), после попытки разобраться в дебрях противоречивых фактов и гипотез, не мог удержаться от такого восклицания: «Становится душно в атмосфере подобной логики. Побольше бы уважения к науке!» А вот вам другой отзыв о современной науке: «То, что мы называем наукой, представляет собой производственный культ, который мы прикрываем мантией важности, для того, чтобы скрыть пустое место.» (*) Даже о современной физике, этой самой точной науке, известный наш учёный Нельсон говорит, что она находится «в невозможном положении». Или его же слова: «Весьма велико число попыток выйти из того тупика, в котором застряла физика, не находя приемлемого выхода в течение двадцати лет». Или ещё: «Этот отдел физики представляется в научном отношении в совершенно недопустимым виде: одновременно существуют два несовместимых учения» («Физика наших дней»).
Когда, зная всё это, обратишься к книгам Морозова, то они приятно поражают чёткостью и ясностью мысли, стремлением наиболее прочно обосновать каждое положение и, я бы сказал, каким-то ясновидением. По крайней мере меня всегда поражает, что Морозов ясно видит то, что никогда и никому не приходило в голову.»…
(*) Конечно, автор этих слов хватил очень уж чересчур! А всё же иногда их не мешает помнить.