Про Лёшку, жизнь и глажку.
Летом-то вообще проблем с этим не было. Он или бегал без маек, соответственно не пачкал и не мял, или надевал ещё с верёвки, влажные, и они досыхали прямо на нём. А шортами он садится сразу на велик, и было незаметно, глаженые они или нет. Пока гладил, размышлял о жизни в перерывах между всплеском проклятий.
Это маленькое чудовище поселилось в моей кабине где-то в марте 2006...
Я тихо фигел от нахождения в кабине маленького подвижного существа, которое мгновенно адаптировалось и задавало вопросы со скоростью 60 вопр/мин, при этом цапая на панели и рассматривая всякие МОИ вещи. К вечеру первого дня я твёрдо решил-больше мелкого с собой не брать. Вечером на стоянке пятилетний Лёха, честно глядя голубыми глазищами, заявил:
-Ты имей ввиду, я ночью иногда писаю.
Я заметался. Что делать? Класть его на верхний спальник и спать под зонтиком? Из замешательства меня вывел Лёха:
-Ты не переживай, меня надо сводить в туалет перед сном, и всё.
Точно! Как я сразу-то не сообразил? Вывожу малого на воздух, выбираю ему место между баком и ведущей осью, и командую:
-Давай, писай!
-А я не хочу!
-Как это? Ты же сам сказал, что тебя надо в туалет сводить!
-А это не туалет, я так не могу!
А надо заметить, что март месяц, и на улице довольно прохладно по ночам. Я в майке и джинсах мёрзну, а этот в кроссовках на босу ногу стоит и в трусиках, так как я его уже укладывать собрался.
-Тебе не холодно?
-Нет, я вообще не мёрзну!
Сдавленно матерюсь, залажу в кабину, одеваю куртку, спускаюсь. Малой честно стоит у колеса, но не писает, вертит головой по сторонам. Как его нести-то, а? На вид тоненький и хрупкий, не так возьмёшь-ещё сломается чего... Решаю уточнить:
-Слышь, малой, а тебя как перетаскивать?
-Как хочешь.
Осторожно беру его под живот, под мышку и несу в сторону кафе-магазина-туалета-душа. Около входа в туалет он заявляет:
-А у меня кроссовка спала.
-Где?
-А почти сразу, как ты меня поднял!
-А чё сразу не сказал?
-Ну, она же мне не нужна была пока что!
Бля, гимарой! Возвращаюсь к машине, нахожу кроссовку, и сталкиваюсь с дилеммой: как её обуть, если у меня руки заняты. Потом аккуратно вставляю его в кроссовку, наклоняюсь, заправляю ему туда ногу... вроде прочная нога, ничего не повредилось. На всякий случай и вторую тоже заправляю. Получилось! Снова несу к туалету. Малой, висящий вниз ногами и вниз головой под мышкой, нахально заявляет:
-Тебе совершено нельзя доверять детей...маленьких детей!
Я в изумлении остановился:
-Это почему?
-Ну разве можно ребёнка вниз головой носить?
-Ты же сам сказал, что как хочешь!
-Ты не понимаешь! Мне должно быть комфортно!
Господи, откуда он в 5 лет такие словечки знает?! Ставлю его на землю и интересуюсь:
-А как?
-Ну, как-нибудь. И вообще, мне холодно! Ну кто детей ночью посреди стоянки ставит?
-Ты же сказал, что не мёрзнешь!
-Уже мёрзну!
На счастье я вспоминаю, как в детстве носил замёрзших щенят и котят. Сую его под куртку, и он тут-же цепляется рукой за шею. Я запахиваю куртку.
-Сейчас комфортно?
-Да, комфортно.
Доношу до туалета, ставлю на землю. Он ведёт жалом и говорит:
-Я в такой туалет не пойду!!! Здесь воняет!!!
Ну, бля, эстет сопливый... Как же его выгулять-то, а? Несу обратно, ставлю у колеса.
-Я же сказал, я здесь не могу!
-Слушай, ты вытащи писюн, зажмурься, и хоть чуть-чуть пописай! Ну спать же охота!!!
-Ладно, попробую. А если я пописаю, ты мне купишь "Лего"?
-Если ты НЕ пописаешь, я наподдам тебе по заднице!!! Причём Лего будет потом, а наподдам сейчас!
Наконец-то, зажурчало.... В кабине укладываю его на верхний спальник, сам ложусь на нижний, тушу свет. Наверху возня, скрип кровати.... Возня не прекращается. Интересуюсь -в чём дело?
-Я не могу один спать, мне темно, грустно и страшно!!!
Блин... Включаю ему маленький плафон для чтения. Всё равно возится, и кажется, всхлипывает.
-Ты чего?
Дрожащим от обиды голоском:
-Мне светло, но всё равно страшно
-И что делать?
-Можно, я к тебе спущусь?
Рено-не америка, спальник не метровый, и перспектива всю ночь толкаться не радует. Малой молчит и, по моему, тихо плачет. Мне вдруг становится его ужасно жалко, и я говорю:
-Ладно, слезай.
Он шмыгает пару раз и слазит. Я встаю, достаю верхнее одеяло, подушку, свои сдвигаю к стенке. Малой радостно укладывается рядом, и я снова тушу свет. Рядом активная непрекращающаяся возня. Молча жду, что опять не так. И неожиданно обнаруживаю, что ко мне под одеяло просачивается малой. Берёт за руку, пристраивает её вместо подушки, и по-хозяйски укладывается на неё. Ещё возня, и я вздрагиваю. Мне к животу пристраиваются две ледяные пятки. Беспроблемный ребёнок, а как же....
-Всё? Угомонился?
-Да...
Минут через пять, когда начал засыпать, чувствую, что-то щекочет нос. Включаю плафончик. Вихрастая русая макушка, и волосы щекочутся. Поправляю ему голову (как бы не свернуть чего). Чмокает во сне губами, и придвигается обратно. Берёт во сне свободную руку, и крепко прижимает к себе, как игрушку. Макушка пахнет чем-то тёплым-вроде молока, пыли и чуть заметный запах шампуня. Вот чудо мелкое, блин...
Утром с тревогой осматриваю простыню...Уф, сухая... А утро началось часов в семь вместо девяти. Сквозь сон я почувствовал яркий свет. Проснулся-малой в трусиках сидит на панели, как воробышек на подоконнике. Увидел, что я проснулся, и щебечет:
-Ну сколько можно спать? Смотри, какой разноцветный день начался!!!
-Ладно, поехали!
-Как поехали? Я есть хочу!
Сам я с утра не ем. Ладно, потащились в кафешку. Очень удобный в дороге ребёнок оказался, ест только яичницу или сосиски с пюре. Едем на выгрузку, последние 100 км. Денёк, помнится, не по-весеннему жаркий. Кошусь на Лёшку, который поскидывал все вещи и пристраивается в трусах повисеть вверх ногами. Пристроился, повисел до первого торможения и грохнулся в мусорку (в эту мусорку он впоследствии падал раз сто). Выгружаемся на каком-то занюханном заводе в Воронеже, превращённом в склады и заросшем деревьями и кустами. Мальчишка тихо линяет развлекаться. Выгрузка боковая, но я краем глаза слежу за ним. На улице теплынь, он шастает в шортах и шлёпанцах. Заканчиваю выгрузку, собираю доски, затентовываюсь, высвистываю мальца. Малец, что интересно, прибегает на свист, и предстаёт во всей красе, а именно: перемазанный, пыльный и грязный, но донельзя счастливый. Задумчиво его рассматриваю, слюнявлю палец и осторожно протираю тонкое плечо. Вроде оттирается. Ну и что с ним делать? (Тут как раз и родилась в муках инструкция, как вымыть пацана в дороге). Но тогда инструкции не было, действовал по наитию. Достал канистру-умывальник, убедился, что полная и тёплая от солнца. Подумал, постелил коврик, закрепил канистру резинкой. За шампунем лезть поленился, достал Фэйри. Младенец с любопытством следил за приготовлениями. Делаю пригласительный жест. Малец послушно стаскивает шорты и трусы и без возражений встаёт на коврик. Мочу его из канистры и начинаю намыливать. Намыливать неудобно, он стоит близко к машине. Командую:
-Медленно крутись… и растопырь руки. Малец послушно растопыривается, и проворачивается. Очень удобный способ оказался. Но молча он не стоит. Задумчиво рассуждает:
-Ну разве так нужно мыть детей? Ты всё делаешь совершенно неправильно.
-А как ещё надо?
-Ну, надо посадить меня в ванну, налить воды, дать мне игрушек, которые плавают…. Можно пену сделать, тогда я в Ледовитый океан поиграю….
На этом его тирада прервалась, так как я начал смывать с головы пену, и ему попало и в глаза и в рот. Как он ужасно орал, когда отплевался… С перепугу я отскочил, и недоумённо смотрел на мыльного орущего малыша… Потом сообразил, не обращая внимания на вопли смыл всю пену и дал ему прополоскать глаза. Обиженный крик стих. Я его вытер полотенцем, вставил в помытые шлёпанцы, и сказал:
-Одевай свои трусы и шорты.
-Как, разве ты не знаешь?
-Что опять?
-После мытья на детей не одевают грязные трусы!
Гм, а он прав, пожалуй… Слазил наверх, достал из пакета чистые трусы, слез и подаю малому.
-Не годятся!
-Почему?
-Я хотел с мячиками, а эти с обезьянками!
-Щас ты здесь останешься голышом стоять!
Одел… наизнанку и задом наперёд. Надулся обиженно. Переворачиваю и выворачиваю ему трусы, раз уж канистра здесь, простирываю предыдущие и вешаю их сохнуть на верхний спальник. Впихиваю мальца в кабину, строго-настрого приказав сидеть на жопе ровно. Возвращаюсь с пропуском на выезд-малец висит на спинке вверх ногами. Интересуюсь:
-Давно в мусорку не падал?
-Давно!!!
Едем в Липецк. Там грузимся на Питер. Малец путается под ногами, вызывая взрывы проклятий грузчиков. Загоняю его в кабину, он вылазит с другой стороны. Осторожно шлёпаю его по тощему заду. Он смотрит недоумённо:
-Разве можно шлёпать детей? Я же маленький!!!
-Ну, тебе же не больно!
-Зато унизительно! Надо со мной общий язык находить!
Не нахожу, что возразить… Внушительно говорю:
-Алексей, посиди, пожалуйста, в кабине, ты мешаешь!
-Если бы у меня было Лего, я бы посидел. А так мне скучно!
Из Липецка с нами садится Женя, ему надо на переговоры с питерским получателем. Своих детей у него нет, он с любопытством наблюдает на мои взаимоотношения с мелким. Ночью выясняется, что он храпит, плюс Лёхе что-то неспокойное снится, в общем, я не высыпаюсь. Утром встаём, Лёха по-турецки сидит на кровати. Я откидываю одеяло, и Лёха заявляет невинно-удивлённым голосом:
-А почему простыня мокрая? Ты что, написал?
Женя ржёт, я, матерясь, вытаскиваю мальца, прополаскиваю его под канистрой, даю чистые трусы, прополаскиваю мокрые и простыню и на всякий случай обрабатываю сырое пятно на спалке ванишем…
После бессонной ночи дотягиваю до Спас-заулка, прогоняю Женю с малым гулять и валюсь поспать. Через три часа выспавшись звоню, они приходят, и едем дальше. Женя в приятном удивлении:
-Слушай, прикольный малец, не даёт думать о всякой фигне, как ходячий антидепрессант.
-Как ходячий гемарой…….
В Питере выгружаемся и едем на Руслан отстаиваться. Там малец в очередной раз перемазывается, забравшись в шиномонтажку. В очередной раз вытаскивая канистру, думаю, что
Это маленькое чудовище поселилось в моей кабине где-то в марте 2006...
Я тихо фигел от нахождения в кабине маленького подвижного существа, которое мгновенно адаптировалось и задавало вопросы со скоростью 60 вопр/мин, при этом цапая на панели и рассматривая всякие МОИ вещи. К вечеру первого дня я твёрдо решил-больше мелкого с собой не брать. Вечером на стоянке пятилетний Лёха, честно глядя голубыми глазищами, заявил:
-Ты имей ввиду, я ночью иногда писаю.
Я заметался. Что делать? Класть его на верхний спальник и спать под зонтиком? Из замешательства меня вывел Лёха:
-Ты не переживай, меня надо сводить в туалет перед сном, и всё.
Точно! Как я сразу-то не сообразил? Вывожу малого на воздух, выбираю ему место между баком и ведущей осью, и командую:
-Давай, писай!
-А я не хочу!
-Как это? Ты же сам сказал, что тебя надо в туалет сводить!
-А это не туалет, я так не могу!
А надо заметить, что март месяц, и на улице довольно прохладно по ночам. Я в майке и джинсах мёрзну, а этот в кроссовках на босу ногу стоит и в трусиках, так как я его уже укладывать собрался.
-Тебе не холодно?
-Нет, я вообще не мёрзну!
Сдавленно матерюсь, залажу в кабину, одеваю куртку, спускаюсь. Малой честно стоит у колеса, но не писает, вертит головой по сторонам. Как его нести-то, а? На вид тоненький и хрупкий, не так возьмёшь-ещё сломается чего... Решаю уточнить:
-Слышь, малой, а тебя как перетаскивать?
-Как хочешь.
Осторожно беру его под живот, под мышку и несу в сторону кафе-магазина-туалета-душа. Около входа в туалет он заявляет:
-А у меня кроссовка спала.
-Где?
-А почти сразу, как ты меня поднял!
-А чё сразу не сказал?
-Ну, она же мне не нужна была пока что!
Бля, гимарой! Возвращаюсь к машине, нахожу кроссовку, и сталкиваюсь с дилеммой: как её обуть, если у меня руки заняты. Потом аккуратно вставляю его в кроссовку, наклоняюсь, заправляю ему туда ногу... вроде прочная нога, ничего не повредилось. На всякий случай и вторую тоже заправляю. Получилось! Снова несу к туалету. Малой, висящий вниз ногами и вниз головой под мышкой, нахально заявляет:
-Тебе совершено нельзя доверять детей...маленьких детей!
Я в изумлении остановился:
-Это почему?
-Ну разве можно ребёнка вниз головой носить?
-Ты же сам сказал, что как хочешь!
-Ты не понимаешь! Мне должно быть комфортно!
Господи, откуда он в 5 лет такие словечки знает?! Ставлю его на землю и интересуюсь:
-А как?
-Ну, как-нибудь. И вообще, мне холодно! Ну кто детей ночью посреди стоянки ставит?
-Ты же сказал, что не мёрзнешь!
-Уже мёрзну!
На счастье я вспоминаю, как в детстве носил замёрзших щенят и котят. Сую его под куртку, и он тут-же цепляется рукой за шею. Я запахиваю куртку.
-Сейчас комфортно?
-Да, комфортно.
Доношу до туалета, ставлю на землю. Он ведёт жалом и говорит:
-Я в такой туалет не пойду!!! Здесь воняет!!!
Ну, бля, эстет сопливый... Как же его выгулять-то, а? Несу обратно, ставлю у колеса.
-Я же сказал, я здесь не могу!
-Слушай, ты вытащи писюн, зажмурься, и хоть чуть-чуть пописай! Ну спать же охота!!!
-Ладно, попробую. А если я пописаю, ты мне купишь "Лего"?
-Если ты НЕ пописаешь, я наподдам тебе по заднице!!! Причём Лего будет потом, а наподдам сейчас!
Наконец-то, зажурчало.... В кабине укладываю его на верхний спальник, сам ложусь на нижний, тушу свет. Наверху возня, скрип кровати.... Возня не прекращается. Интересуюсь -в чём дело?
-Я не могу один спать, мне темно, грустно и страшно!!!
Блин... Включаю ему маленький плафон для чтения. Всё равно возится, и кажется, всхлипывает.
-Ты чего?
Дрожащим от обиды голоском:
-Мне светло, но всё равно страшно
-И что делать?
-Можно, я к тебе спущусь?
Рено-не америка, спальник не метровый, и перспектива всю ночь толкаться не радует. Малой молчит и, по моему, тихо плачет. Мне вдруг становится его ужасно жалко, и я говорю:
-Ладно, слезай.
Он шмыгает пару раз и слазит. Я встаю, достаю верхнее одеяло, подушку, свои сдвигаю к стенке. Малой радостно укладывается рядом, и я снова тушу свет. Рядом активная непрекращающаяся возня. Молча жду, что опять не так. И неожиданно обнаруживаю, что ко мне под одеяло просачивается малой. Берёт за руку, пристраивает её вместо подушки, и по-хозяйски укладывается на неё. Ещё возня, и я вздрагиваю. Мне к животу пристраиваются две ледяные пятки. Беспроблемный ребёнок, а как же....
-Всё? Угомонился?
-Да...
Минут через пять, когда начал засыпать, чувствую, что-то щекочет нос. Включаю плафончик. Вихрастая русая макушка, и волосы щекочутся. Поправляю ему голову (как бы не свернуть чего). Чмокает во сне губами, и придвигается обратно. Берёт во сне свободную руку, и крепко прижимает к себе, как игрушку. Макушка пахнет чем-то тёплым-вроде молока, пыли и чуть заметный запах шампуня. Вот чудо мелкое, блин...
Утром с тревогой осматриваю простыню...Уф, сухая... А утро началось часов в семь вместо девяти. Сквозь сон я почувствовал яркий свет. Проснулся-малой в трусиках сидит на панели, как воробышек на подоконнике. Увидел, что я проснулся, и щебечет:
-Ну сколько можно спать? Смотри, какой разноцветный день начался!!!
-Ладно, поехали!
-Как поехали? Я есть хочу!
Сам я с утра не ем. Ладно, потащились в кафешку. Очень удобный в дороге ребёнок оказался, ест только яичницу или сосиски с пюре. Едем на выгрузку, последние 100 км. Денёк, помнится, не по-весеннему жаркий. Кошусь на Лёшку, который поскидывал все вещи и пристраивается в трусах повисеть вверх ногами. Пристроился, повисел до первого торможения и грохнулся в мусорку (в эту мусорку он впоследствии падал раз сто). Выгружаемся на каком-то занюханном заводе в Воронеже, превращённом в склады и заросшем деревьями и кустами. Мальчишка тихо линяет развлекаться. Выгрузка боковая, но я краем глаза слежу за ним. На улице теплынь, он шастает в шортах и шлёпанцах. Заканчиваю выгрузку, собираю доски, затентовываюсь, высвистываю мальца. Малец, что интересно, прибегает на свист, и предстаёт во всей красе, а именно: перемазанный, пыльный и грязный, но донельзя счастливый. Задумчиво его рассматриваю, слюнявлю палец и осторожно протираю тонкое плечо. Вроде оттирается. Ну и что с ним делать? (Тут как раз и родилась в муках инструкция, как вымыть пацана в дороге). Но тогда инструкции не было, действовал по наитию. Достал канистру-умывальник, убедился, что полная и тёплая от солнца. Подумал, постелил коврик, закрепил канистру резинкой. За шампунем лезть поленился, достал Фэйри. Младенец с любопытством следил за приготовлениями. Делаю пригласительный жест. Малец послушно стаскивает шорты и трусы и без возражений встаёт на коврик. Мочу его из канистры и начинаю намыливать. Намыливать неудобно, он стоит близко к машине. Командую:
-Медленно крутись… и растопырь руки. Малец послушно растопыривается, и проворачивается. Очень удобный способ оказался. Но молча он не стоит. Задумчиво рассуждает:
-Ну разве так нужно мыть детей? Ты всё делаешь совершенно неправильно.
-А как ещё надо?
-Ну, надо посадить меня в ванну, налить воды, дать мне игрушек, которые плавают…. Можно пену сделать, тогда я в Ледовитый океан поиграю….
На этом его тирада прервалась, так как я начал смывать с головы пену, и ему попало и в глаза и в рот. Как он ужасно орал, когда отплевался… С перепугу я отскочил, и недоумённо смотрел на мыльного орущего малыша… Потом сообразил, не обращая внимания на вопли смыл всю пену и дал ему прополоскать глаза. Обиженный крик стих. Я его вытер полотенцем, вставил в помытые шлёпанцы, и сказал:
-Одевай свои трусы и шорты.
-Как, разве ты не знаешь?
-Что опять?
-После мытья на детей не одевают грязные трусы!
Гм, а он прав, пожалуй… Слазил наверх, достал из пакета чистые трусы, слез и подаю малому.
-Не годятся!
-Почему?
-Я хотел с мячиками, а эти с обезьянками!
-Щас ты здесь останешься голышом стоять!
Одел… наизнанку и задом наперёд. Надулся обиженно. Переворачиваю и выворачиваю ему трусы, раз уж канистра здесь, простирываю предыдущие и вешаю их сохнуть на верхний спальник. Впихиваю мальца в кабину, строго-настрого приказав сидеть на жопе ровно. Возвращаюсь с пропуском на выезд-малец висит на спинке вверх ногами. Интересуюсь:
-Давно в мусорку не падал?
-Давно!!!
Едем в Липецк. Там грузимся на Питер. Малец путается под ногами, вызывая взрывы проклятий грузчиков. Загоняю его в кабину, он вылазит с другой стороны. Осторожно шлёпаю его по тощему заду. Он смотрит недоумённо:
-Разве можно шлёпать детей? Я же маленький!!!
-Ну, тебе же не больно!
-Зато унизительно! Надо со мной общий язык находить!
Не нахожу, что возразить… Внушительно говорю:
-Алексей, посиди, пожалуйста, в кабине, ты мешаешь!
-Если бы у меня было Лего, я бы посидел. А так мне скучно!
Из Липецка с нами садится Женя, ему надо на переговоры с питерским получателем. Своих детей у него нет, он с любопытством наблюдает на мои взаимоотношения с мелким. Ночью выясняется, что он храпит, плюс Лёхе что-то неспокойное снится, в общем, я не высыпаюсь. Утром встаём, Лёха по-турецки сидит на кровати. Я откидываю одеяло, и Лёха заявляет невинно-удивлённым голосом:
-А почему простыня мокрая? Ты что, написал?
Женя ржёт, я, матерясь, вытаскиваю мальца, прополаскиваю его под канистрой, даю чистые трусы, прополаскиваю мокрые и простыню и на всякий случай обрабатываю сырое пятно на спалке ванишем…
После бессонной ночи дотягиваю до Спас-заулка, прогоняю Женю с малым гулять и валюсь поспать. Через три часа выспавшись звоню, они приходят, и едем дальше. Женя в приятном удивлении:
-Слушай, прикольный малец, не даёт думать о всякой фигне, как ходячий антидепрессант.
-Как ходячий гемарой…….
В Питере выгружаемся и едем на Руслан отстаиваться. Там малец в очередной раз перемазывается, забравшись в шиномонтажку. В очередной раз вытаскивая канистру, думаю, что