Призвание.
Полуденное солнце с трудом пробивается в пыльное окно маленькой комнатушки, и полосой света падает на письменный стол. Кроме стола с часами и слоя пыли, здесь практически ничего нет. На столе царит творческий беспорядок. За столом сидит мужчина, крепкого телосложения, но уже давно не молодой. В одной руке сигарета, в другой карандаш, и он им выводит все новые и новые строки в старой излохмаченной тетради. Работает как всегда по старинке, не полагаясь на технику. У него много странностей, и пристрастий не понятных другим. Чего только стоит его печатная машинка, лохматых годов, или старые механические часы на столе, из мрамора да с позолотой. Но все уже привыкли к этому, и не обращают внимания на причуды. Как никак уже двадцать лет в организации работает, и без единого нарекания, безупречный послужной список. Всегда ставится в образец другим работникам и вновь прибывшим. И как говорит начальство, что он нашел свое призвание, и вот что значит, человек на своем месте. И вот он продолжая писать вспоминает о начатой сигарете и видит, что она уже вся истлела. Аккуратно, стараясь не стряхнуть пепел, ведет руку в сторону пепельницы, но все же на половине пути весь пепел падает на справочник по «молекулярной физике». Чертыхнувшись тут же его сдувает, а бычок отправляет в битком набитую банку, уже ощетинившуюся десятками бычков. Откладывает карандаш в сторону, берет кружку и откидывается на спинку стула. Задумчиво смотрит на пепельницу, и произносит:
- Мде… а тебя ежик уже пора бы выселять. Не по феншую ты здесь ни разу, да и пахнешь скверно.
Вести беседы между собой так же относится к его странностям, но ведет он их исключительно один, и поэтому о них никто не знает. И сделав глоток из кружки, он перевел взгляд на свои записи и продолжает рассуждать:
- Сто один или один ноль один, что и двадцать пять лет назад все тот же результат, как стихи прям, хе-хе. И смех и грех… Ведь ни на тысячную КПД не выросло, где же разгадка, я же уверен, что можно выжать гораздо больше. Я же сам видел, что есть потенциал в этом аппарате, но как его достать? Ну не к чему мне этот вечный двигатель с одним процентом прироста энергии, ни к чему… Только проблем мне создал, задал вопрос на всю мою жизнь. А ответ рядом, я чувствую. С резонансом я в самом начале разобрался. С накачкой тоже. С типом и геометрическими параметрами волноводов тоже все понятно. Ионизацию лазерную пробовал. Да все уже пробовал, и все согласно расчетам, сто один, хоть тресни! Сил уже нет никаких!
Мужчина ставит кружку, вытряхивает из пачки сигарету, прикуривает и выпускает дымок, в без того прокуренный воздух комнаты. И почесывая свою угольно-черную щетину, что совсем не вяжется с седой головой, смотрит на, залитые солнцем, часы. И говорит:
- Машина должна подойти, пол дня ждем… пора бы уже.
Затем он переводит взгляд на золотые блики от часов, что разбежались по всему столу и записям. И уже от нечего делать смотрит на каждый блик, и выбирает с каждого, что туда уместилось из текста и формул. Скрещивает руки на груди и держа сигарету в зубах, проводит в этом занятии от силы минуту или две, следуя за разливами света. И тут глаза внезапно округляются, и он произносит одно короткое, но громкое:
– О!
С этим возгласом, сигарета падает, и залетает за воротник. Мужчина вскакивает и отправляется в дикую пляску, в попытке достать бычок, жгущий тело. Через несколько мгновений, под трехэтажный мат бычок, через штанину, падает на пол, и танцор замечает человека в деловом костюме, стоящим в дверном проеме. Толстоватый, круглощекий, лет тридцати, ниже среднего роста, с короткими светлыми волосами, в очках на тоненькой оправе. Персонаж всем своим видом говорящий о том, что этот человек не привыкший марать руки. Белые воротнички. Представитель начальства. И этот представитель, посмеявшись, выдает:
- Ну ты Семен отжигаешь! Вижу, совсем твою творческую натуру тоска разобрала, я вот и пришел, ее развеять. Машина прибыла, давай на разгрузку, а то без тебя парни вдвое больше горючки пожгут, все молодежь же понабрали, один ты ветеран. Вон на доске из года в год, лучший грузчик. Всему можешь научить. Вот и руководи, обучением и работой. Без тебя с этой зеленью совсем аврал будет.
Семен заминается, еще пытаясь совладать с тем, что прямо сейчас он нашел ответ на вопрос, совершенно случайно, который так долго искал, теперь в руках есть источник неисчерпаемой энергии, это сложно переоценить, и как бы не послать бы этого колобка катиться дальше по коридорам власти, но разум берет верх, и он говорит:
- Хорошо, все сделаю в лучшем виде. И на счет горючки можете не волноваться, со мной вы ее вообще расходовать перестанете.
- Вот это я понимаю. Молодец. Верно говорят, на своем месте человек, все для общего дела делает. Давай трудись! – круглый улыбнулся, поняв все по своему. И удаляется, прикрыв за собой дверь.
Семен провожает его взглядом, затем поправляет потертый и засаленный комбез, одевает бейсболку с логотипом грузовой компании, и уже в закрытую дверь продолжает:
- Ага, на нужном месте, и в нужное время. Да, я вам сэкономлю топливо. Хе-хе. Двадцать лет тратил, пять в бегах, теперь я за все сэкономлю…
Семен убирает все бумаги, и закрывая на ключ дверь, выходит из подсобки в шумный цех склада.
П.С. Примерно через месяц дубликаты технологического решения набранные самым примитивным способом, на печатной машинке, расходятся по всему миру, к нужным людям. Еще через два, готовый пакет документов надлежит патентованию. И технология возникает повсеместно, и ее уже не спрячешь. Через семь месяцев, нефтяные магнаты терпят крах, начинается кризис. Мир перерождается. В страшных муках, но обретая свободу от тех, кто у народного достояния оказался хозяином. Может Семен и погорячился с резкостью, но иного выбора ему не оставляли. Сколько уже инакомыслящих сложило головы в неравном бою. На долго ли это не известно никому, но сдержать новый скачек развития технологий будет уже не так просто.
- Мде… а тебя ежик уже пора бы выселять. Не по феншую ты здесь ни разу, да и пахнешь скверно.
Вести беседы между собой так же относится к его странностям, но ведет он их исключительно один, и поэтому о них никто не знает. И сделав глоток из кружки, он перевел взгляд на свои записи и продолжает рассуждать:
- Сто один или один ноль один, что и двадцать пять лет назад все тот же результат, как стихи прям, хе-хе. И смех и грех… Ведь ни на тысячную КПД не выросло, где же разгадка, я же уверен, что можно выжать гораздо больше. Я же сам видел, что есть потенциал в этом аппарате, но как его достать? Ну не к чему мне этот вечный двигатель с одним процентом прироста энергии, ни к чему… Только проблем мне создал, задал вопрос на всю мою жизнь. А ответ рядом, я чувствую. С резонансом я в самом начале разобрался. С накачкой тоже. С типом и геометрическими параметрами волноводов тоже все понятно. Ионизацию лазерную пробовал. Да все уже пробовал, и все согласно расчетам, сто один, хоть тресни! Сил уже нет никаких!
Мужчина ставит кружку, вытряхивает из пачки сигарету, прикуривает и выпускает дымок, в без того прокуренный воздух комнаты. И почесывая свою угольно-черную щетину, что совсем не вяжется с седой головой, смотрит на, залитые солнцем, часы. И говорит:
- Машина должна подойти, пол дня ждем… пора бы уже.
Затем он переводит взгляд на золотые блики от часов, что разбежались по всему столу и записям. И уже от нечего делать смотрит на каждый блик, и выбирает с каждого, что туда уместилось из текста и формул. Скрещивает руки на груди и держа сигарету в зубах, проводит в этом занятии от силы минуту или две, следуя за разливами света. И тут глаза внезапно округляются, и он произносит одно короткое, но громкое:
– О!
С этим возгласом, сигарета падает, и залетает за воротник. Мужчина вскакивает и отправляется в дикую пляску, в попытке достать бычок, жгущий тело. Через несколько мгновений, под трехэтажный мат бычок, через штанину, падает на пол, и танцор замечает человека в деловом костюме, стоящим в дверном проеме. Толстоватый, круглощекий, лет тридцати, ниже среднего роста, с короткими светлыми волосами, в очках на тоненькой оправе. Персонаж всем своим видом говорящий о том, что этот человек не привыкший марать руки. Белые воротнички. Представитель начальства. И этот представитель, посмеявшись, выдает:
- Ну ты Семен отжигаешь! Вижу, совсем твою творческую натуру тоска разобрала, я вот и пришел, ее развеять. Машина прибыла, давай на разгрузку, а то без тебя парни вдвое больше горючки пожгут, все молодежь же понабрали, один ты ветеран. Вон на доске из года в год, лучший грузчик. Всему можешь научить. Вот и руководи, обучением и работой. Без тебя с этой зеленью совсем аврал будет.
Семен заминается, еще пытаясь совладать с тем, что прямо сейчас он нашел ответ на вопрос, совершенно случайно, который так долго искал, теперь в руках есть источник неисчерпаемой энергии, это сложно переоценить, и как бы не послать бы этого колобка катиться дальше по коридорам власти, но разум берет верх, и он говорит:
- Хорошо, все сделаю в лучшем виде. И на счет горючки можете не волноваться, со мной вы ее вообще расходовать перестанете.
- Вот это я понимаю. Молодец. Верно говорят, на своем месте человек, все для общего дела делает. Давай трудись! – круглый улыбнулся, поняв все по своему. И удаляется, прикрыв за собой дверь.
Семен провожает его взглядом, затем поправляет потертый и засаленный комбез, одевает бейсболку с логотипом грузовой компании, и уже в закрытую дверь продолжает:
- Ага, на нужном месте, и в нужное время. Да, я вам сэкономлю топливо. Хе-хе. Двадцать лет тратил, пять в бегах, теперь я за все сэкономлю…
Семен убирает все бумаги, и закрывая на ключ дверь, выходит из подсобки в шумный цех склада.
П.С. Примерно через месяц дубликаты технологического решения набранные самым примитивным способом, на печатной машинке, расходятся по всему миру, к нужным людям. Еще через два, готовый пакет документов надлежит патентованию. И технология возникает повсеместно, и ее уже не спрячешь. Через семь месяцев, нефтяные магнаты терпят крах, начинается кризис. Мир перерождается. В страшных муках, но обретая свободу от тех, кто у народного достояния оказался хозяином. Может Семен и погорячился с резкостью, но иного выбора ему не оставляли. Сколько уже инакомыслящих сложило головы в неравном бою. На долго ли это не известно никому, но сдержать новый скачек развития технологий будет уже не так просто.