Поступь прогресса (08)
– Вы тут, папенька, бухать изволите, а Ваня на заднем дворе опять что-то несуразное мастерит!
Царь поднял мутный взгляд на Василису.
– Он чей муж? Твой? Или мой?
– Мой, – опешила Василиса.
– Ну вот пойди и позвени ему сковородкой по голове, раз тебя что-то не устраивает, – Царь долил вина в бокал. – Не видишь, я в депрессии.
Василиса нахмурилась еще больше, развернулась, и пробормотала уходя:
– Понахватаются слов заморских, разговаривать невозможно. Есть же такие великолепные слова, как тоска, печаль, кручинушка…
Голос дочери стих, затерявшись в коридорах замка.
Интересно, чего Ванька на этот раз удумал? Как попала к нему в руки библиотека из Кащеева замка, так и началось беспокойное время. Нет, оно-то с пользой даже иногда чего-то мастерилось. Как, например, зеркала в одно место смотрящие. Как голову под эти лучики сунуть супостату какому, так в миг одна черепушка от неё. И мозги внутри печеные. А про доску стирочную, это, конечно, зря. Бабам-то, поди, стирать по этой досточке ребристой, сподручнее. Однако, за счет этого, времени языками чесать у них побольше стало. А это не к добру. Незачем бабам разговаривать. Делами пущай лучше занимаются.
Царь встал с трона и пошел на задний двор посмотреть, чего зятю на этот раз в голову взбрело.
– Чего теперь творишь, Ванька?
– Да вот, – Иван кивнул в сторону кучи хлама. – Анакинский ведроид.
– Это что за ерунда такая?
– От чего ж ерунда? – Ванька выудил из кучи хлама изрядно погнутый, но всё еще блестящий самовар и принялся прилаживать его к конструкции из ведер. – Будет по хозяйству помогать. Со стола убрать али кровать застелить. Дрова нарубить, опять же.
– Вань, на тебя Василиса жалуется.
– Баба, – пожал плечами Иван, – чего с неё взять-то? Ей, как не делай, всё не так. Только и знает, что визжать дурным голосом.
В воротах показался Серый Волк. В зубах у него была холщёвая сумка. Бережно положив её у Ивановых ног, Волк сказал:
– Всё как ты просил, Ваня.
– Это хорошо. А листы жестяные когда будут, кузнец не сказал?
– Говорит, к вечеру.
Иван достал из принесенной Волком сумки несколько деталей и принялся прилаживать их к уже закрепленному самовару.
– И на кой хрен тебе, зятёк, всё это сдалось? Кровать застилать – девки сенные есть. Дров нарубить – вон крестьян сколько. Что тебе всё не так?
– Ну а чего? Удобно же! Приедет к вам этот, как его, Луи шестой, а вы ему диковину такую! А хочешь еще – изволь купить. Экспорт наладим, деньги рекой потекут. Вон, одних только досок стиральных на прошлой неделе купец Пузомятников триста штук купил!
Царь тяжело вздохнул, признавая неоспоримость аргументов, и спросил:
– А всё ж таки, почему ведроид, Ваня?
– Ну как же! Большую часть деталей из старых ведер сделали! – сказал Иван и похлопал ладонью по торсу железного человека.
– А Анакинский-то почему?
– Ну… – протянул Иван. – Чем плохое название?
– Непонятное.
– В этом, царь-батюшка, и интрига, – отмахнулся Ванька от назойливого тестя.
– Сомнения меня, Ваня, терзают, – говорил Серый Волк, обходя готового ведроида вокруг и разглядывая его со всех сторон. – Уж как-то много деталей не совпадает с первоначальным чертежом.
– Ну, Серый, ну сам подумай, ну какой кузнец взялся б выковывать эти кругляшки? А тут вон, – Ванька уже в который раз постучал кулаком по самовару, – готовый корпус. Начинку только внутрь клади и готово.
Несмотря на всю Ванькину уверенность, по настоянию Серого Волка испытания перенесли в лес.
Погода, ясная с утра, вдруг начала меняться. А когда телега с ведроидом приехала на поляну, небо уже заволокло тучами.
– Дождь будет, Ванька, – сказал Волк.
– Успеем.
– А может, отложим, а?
– Да чего ему станется? Вон, плащиком прикроем и нормально. У него ж детальки в чугунке. Чугунок донышком вверх. Всё продумано! – Ванька установил чугунок поверх самовара.
– Ой, Ваня-Ваня! Ну, делай, как знаешь. Но только смотри, я предупреждал.
Ведроида поставили в центре поляны, Ванька водрузил чугунный котелок с «лихими деталями» на то место, где должна была находиться голова.
– Почему детали-то лихие, Серый?
– Не знаю, где их Кащей взял, но нутром чую, очень далеко отсюда.
– В тридвенадцатом, что ль?
– Дальше, Ваня, гораздо дальше.
Свинцовая вата туч уже давно нависла над поляной, роняя крупные, но редкие капли. Где-то совсем рядом заурчал, будто еще до конца не уверившись, что настало его время, гром. На одно единственное мгновение тишина обволокла поляну. А потом на землю устремился водный поток, сопровождаемый громовым раскатом, прозвучавшим во всю небесную мощь.
Серый Волк прижал к голове уши.
– Ах, ты ж, чтоб тебя через забор в корыто! – закричал перепуганный Ванька, почти не слыша себя, и, оставив ведроида мокнуть в центре поляны, устремился под ветви того самого дуба, в котором до сих пор торчал череп взбесившейся некогда козы.
– Мда. Наверное, с запуском придется повременить, – пробормотал себе под нос Иван.
– А я говорил, – язвительно согласился Волк. – А я предупреждал. Но кто ж меня слушать-то будет?
– Да, Серый, – согласился Ваня. – Ты всегда всё наперед знаешь. И это бесит.
– Это, Ванечка, потому бесит, что сам-то ты мозгом не пользуешься.
– Я пользуюсь! – обиженно возмутился Иван. – Я даже вон, сначала документацию почитал, и только потом…
Завязавшийся было спор прервал белый хлыст молнии, внезапно щелкнувший по поляне и окутавший мокнущего ведроида потрескивающими электроразрядами. Еще раз, словно прощаясь, ударил гром. И гроза поползла прочь.
Последние всполохи электричества пробежались вокруг чугунного котелка, служившего ведроиду головой, и сошли на нет. Затем аппарат повернул голову, пошевелил рукой, развернулся и с невероятной скоростью рванул в глубь леса.
– Побежала хрень железная! – восхищенно закричал Иван. – Ты видел, Серый? Видел?
– Видел, – буркнул Серый Волк. – Сейчас, видать, и мы побежим.
– Куда? – не понял Иван.
– Догонять твою хрень железную.
Ведроид оказался хитрой бестией. Переходил вброд ручьи, резко менял направление, возвращался по своим же следам, скакал на несколько метров в сторону, тем самым сбивая Серого Волка со следа. Они бы так и вернулись ни с чем, если бы в очередной раз, не рассчитав высоты прыжка, ведроид не ударился бы чугунком о ветку дерева, напрочь себе этот чугунок снеся с корпуса.
По дороге домой, покачиваясь в телеге из стороны в сторону, голова непрерывно бубнила что-то на неведомом языке. Среди неизвестных слов время от времени проскакивали и абсолютно бессмысленные фразы на русском: «глючные микросхемы», «СиТриПиО – мудак» и «Дарта Вейдера в императоры!». Так продолжалось почти до самых ворот замка, в который Иван Дурак и Серый Волк вернулись, когда уже совсем стемнело.
Убедившись, что голова-чугунок перестала подавать признаки жизни, Ванька наскоро прикрутил оную к корпусу и, пробормотав: «Завтра будем разбираться», – побрёл в спальню.
А утром, выглянув из окна, Иван увидел привязанную к столбам стражу, сенных девок, выстроенных у забора в одних исподних рубахах, и Царя-батюшку, стоящего у колодца, в кандалах, притороченных к колодезному валу. По двору, чеканя шаг, ходили ведроиды. Их было много. Если бы у Вани в тот момент спросили, сколько он видит ведроидов, хотя бы приблизительно, то не обременяя себя математическими подробностями, Иван бы ответил: «Дохуя». И был бы прав. Ведроидов именно столько и было.
Быстро натянув портки и схватив меч, аккуратно ступая, дабы не разбудить Василису, Иван подкрался к двери и приоткрыл её. У двери сидел Серый Волк.
– Серый, что за…
– …хуйня в королевстве творится? – закончил зверь начатое Иваном предложение.
– Ага, – согласился Иван.
– Ведроиды атакуют, – невозмутимо сообщил Волк.
– Кого?
– А то ты в окно не видел, кого!
– И чего делать, Серый?
– Если б за каждый такой вопрос тебе давали подсрачник, ты бы лет до пятидесяти спал только на животе.
– Так а откуда их столько? – проигнорировал комментарий Волка Иван.
– Один собрал второго, потом они вдвоем собрали еще по одному. Потом четверо – еще четверых. Но знаешь, Ваня, есть и плюсы.
– Плюсы? – Ваня оторопело таращился на Серого Волка.
– Ага, плюсы. На заднем дворе, где ты мастерскую себе устроил, барахла совсем не осталось. Там чистота и порядок.
– Кто там, Ваня, – подала сонный голос Василиса.
– Спи. Серый это.
– Угу… опять будете чепуху мастерить какую-нибудь, – пробормотала Василиса, и, перевернувшись на другой бок, сладко засопела.
Иван вышел в коридор и прикрыл двери.
– И все-таки, Серый, чего делать-то теперь? – вновь спросил он у Волка.
– Кто б знал, Ванечка, – тоскливо протянул Серый Волк.
Крадучись, Иван Дурак и Серый Волк пробрались на задний двор, где обнаружили одного из ведроидов, старательно прикручивающего самому себе левую ногу, состоящую из остатков хлама.
Ванька в два прыжка оказался рядом, взмахнул кладенцом и чугунок-голова, с глухим звоном и невнятным матерком упала на землю.
Подхватив чугунок, Ванька открыл погреб и быстро, пока не заметили, спрятался там вместе с Серым Волком. В погребе Ванька пристроил голову робота на приоткрытую кадку с солёными огурцами.
– Ничего не понимаю, – пробормотал Иван, – все финтюльки на месте, от чего оно всё так?
– Всё, Ваня, да не всё, – Серый Волк, встав на задние лапы, оперся передними о кадку и засунул свой нос в чугунок. – Смотри, видишь, железочки наискось стоят?
– Где? – Ваня близоруко прищурился.
– В чугунке. Видать электричество по катушке не с тем напряжением идет. И вот результат: враждебно настроенная армия человекоподобных роботов, собранных из подручных материалов.
– Я ж их всех не победю, – растерялся Иван.
– Нет такого слова «победю», Ваня. Наш народ всегда гуртом решал проблемы такого характера, а потому в будущем времени у данного слова есть только множественное число. «По-бе-дим». Понял?
– Я ж их всех не победим, – поправился Иван. Но смутился, оттого, что вышло еще тупее.
– Да. Ты непобедим, – хихикнул Серый Волк и добавил себе под нос, – в своей придурковатости. Вариантов у нас, Ванечка, два: или выходить на ратный бой прямо сейчас, имея в арсенале твой кладенец и мои зубы, или… – Серый Волк помедлил.
– Или?
– …Или сдаваться.
– Русские не сдаются! – сказал Иван и, неловко взмахнув мечом, зацепил чугунок, который с глубокомысленным «бульк» присоединился к компании солененьких огурчиков в кадке.
– Хм… Маринованный человекоподобный робот… – задумчиво пробормотал Волк, – это любопытно.
Двери погреба с грохотом распахнулись и оттуда с нецензурным боевым кличем и утробным рычанием выскочили человек и волк. Стрелой пролетев через весь задний двор, они обогнули замок и ринулись в гущу стоящих строем ведроидов. Всякий взмах меча оставлял за собой непропорционально разрубленные железяки. Металлические руки и ноги разлетались в разные стороны. Волк, вцепляясь зубами в металлические конечности, выдирал их из пазов и валил на землю спятивших железных монстров. Лязг, скрежет, волчий рык и матерная брань Ивана, впавшего в состояние боевой эйфории, эхом отлетали от стен. Однако ведроиды будто и не думали заканчиваться.
И в тот момент, когда, казалось бы, горький исход этой сюрреалистичной битвы был уже предрешен, когда из Ванькиных рук был выбит меч, а Серый Волк, зажатый в угол, отчаянно скалил пасть на нескольких атакующих железных монстров, из спальни на третьем этаже раздался истошный испуганный визг Василисы.
– ВАНЕЧКА-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!!
И все ведроиды, как один, замерли.
В воцарившейся тишине раздался возмущенный Ванькин голос:
– Проснулась, итить твою мать.
– Ультразвук, однако, – пробормотал Волк, яростно чухая задней лапой ухо. – Я думал, у меня голова лопнет.
Подняв меч, Ванька со злобой пнул одного застывшего ведроида, второго, плюнул на третьего и пошел отвязывать дружину.
* * *
– Вы тут, папенька, алкашить изволите, а Ваня…
– Ну, так муж-то твой?! – заорал царь, прервав Василису на полуслове. – Возьми сковородку, да и ёбни его по башке! Хотя… – царь посмотрел в потолок, будто что-то подсчитывая в уме. – Лучше принеси-ка мне сковородку, доченька. Я сам.
© VampiRUS
иллюстрация - Фукс Дефинбахер
