Первые десять лет (2 часть)
Помимо того, что мой папа уехал на работу и решил, что возвращаться не обязательно, маму сократили и она устроилась на работу уборщицей в парфюмерный магазин. С утра отводила меня в детский сад, сама уезжала на работу, и возвращалась часов в восемь. Воспитатели зная нашу ситуацию, провожали меня домой, благо жили мы прямо возле садика, затем наши соседи меня кормили и я оставалась ждать маму. По этому поводу я была очень нервная, потому что не могла понять где-же мамочка, закатывала жуткие истерики и требовала безоговорочного внимания к своей персоне.
Мама была инвалидом с детства, получала пенсию по инвалидности и каждый год должна была подтвердить свою вторую группу инвалидности на врачебной комиссии. Пенсия была крохотная, выплачивалась очень не регулярно, поэтому я не понимала, почему мне не покупают игрушки и кушаем мы чаще всего макароны.
У мамы было две сестры, одна из них жила с мамой в одном городе и общалась с мамой исключительно как потребитель. Приезжала помыться, оставляла внука, просто за картошкой. Жила моя тетя в бараке на окраине города, у неё была дочь, которая искала счастья исключительно в объятиях мужчин не славянской внешности. От одного из таких она и родила своего сына. Сына они назвали Элвин, а вот фамилию они дали свою - Сумкин. Как же я ржала над этой фамилией, тетя к нам потом пол года не приезжала.
В пять лет меня впервые отвезли к тете, папиной сестре. Там у них была баня в которую мама меня и отвела. Как-же я орала когда она меня пыталась попарить веником. Моя тетя до сих-пор припоминает мне этот случай. Баню я по прежнему терпеть не могу, избиение веником для меня акт мазохизма, а в очень жаркой бане мне становится плохо, поэтому если возникает такая необходимость сходить именно в баню, я иду в практически остывшую.
У меня были две закадычные подруги, с которыми мы лазили по всем дворам нашего района. Родители моих подруг понимая, что на одну пенсию прожить с ребенком сложно, очень часто забирали меня к себе на дачу, а летом меня увозили в деревню к бабушке.
Помимо этого, я была очень болезненным и хилым ребенком, регулярно раз в три-четыре месяца я попадала в больницу на обследование. Такой пансион позволял мне откормиться, а маме нормально отдохнуть и не напрягаться на тему куда пристроить ребенка после садика.
Примерно в 6 лет я получила свой первый урок - не спрыгивать с качелей если рядом есть лужа, можно очень сильно получить по затылку, подскользнувшись на грязи.
Когда я уже ходила в школу, а пошла я в школу почти в 8 лет, потому что день рождения у меня осенью, меня не взяли в 6 почти 7 лет, а взяли в полные 7 лет, поэтому в первом классе, через месяц мне было 8 и я была старше своих одноклассников. Дак вот, придя из школы я обнаружила странную активность у нас в квартире, на меня грустно смотрели и перешептывались соседи. Оказалось, что на работе у мамы случился инсульт и она попала в реанимацию. Было принято решение срочно вызывать папину сестру, потому что ситуация патовая. В первый день моего вынужденного одиночества я собралась в школу, надела очень тонкие колготки и в результате сильно простыла. Это стало моим вторым уроком - всегда тепло одеваться. Тетя еще не приехала, соседи про то, что я простыла были не в курсе и я сама пошла на прием к педиатру. Не помню удивились ли врач и медсестра, когда 8 летний ребенок пришел самостоятельно на прием и сказал, что заболел, но меня приняли, прописали лекарство, и я осталась дома одна на три дня, потом приехала тетя. Сколько времени мы прожили с тётей я не помню, но когда выписали маму, то у мамы не работала правая рука. Восстанавливалась она медленно, но в конечном итоге вышла на работу в заводскую столовую, мыть посуду.
Третьим уроком того времен стало правило - никогда ни чего не обещать, особенно если делать не собираешься. Я до сих пор жду обещанного набора обуви для куклы, поездку в парк аттракционов, да и много чего еще. Возможно мне было сложно объяснить, что мы не можем купить ту или иную вещь, но я точно помню, что привыкла к ограничениям и правда меня устроила бы больше чем пустое обещание.
