Печальный конец первой любви
Мне было 11, и меня постигла любовь.
Я млел от внезапно нахлынувшего чувства. Выжигал её имя увеличительным стеклом на фанерках и на лавочке. Дарил ей ящериц, болотных черепах и ужей, и искренне недоумевал, почему такие классные подарки не вызывают бурного восторга. Спёр у дедушки пачку пороха «Белый медведь» и накрутил взрывпакетов из старых открыток. Салют в её честь не был оценен её родителями, видимо, они решили, что 4 часа утра – слишком рано для канонады под окнами.
А ещё у них была коза. Молоко из неё добывали, вроде. И мою любовь принуждали эту козу пасти. Лето, Крым. Трава уже такая себе, подвыгоревшая. И меня осеняет гениальная, без сомнения, идея по поводу произведения крайне благоприятного и неизгладимого впечатления на возлюбленную. Прыгаю на велосипед, и мчусь на канал. Северо-Крымский, ага. Он недалеко был, километра четыре. В общем, я нарвал мешок сочной, ярко-зелёной травы и метнулся обратно.
Всю дорогу я гордился своей гениальностью и предвкушал то впечатление, которое я произведу своим подвигом, достойным Геракла…
А вот и она. С козой, да. Я останавливаю своего верного Росинанта, стаскиваю с багажника мешок с травой и вытряхиваю его у ног любимой.
И тут… случается непоправимое. Коза, бездушная бесовская тварь, кидается лютым зверем к траве, и боком толкает мою любимую. Сильно толкает. И, видимо, от неожиданности, любимая моя… единственная… неповторимая и наипрекраснейшая принцесса, королева моего сердца и владычица моей души… в общем, она пукает. Громко.
Это был выстрел в сердце моей любви. Она разлетелась под гром этого залпа на миллион осколков, и мучительно умерла без надежды на выздоровление.
Но зато я узнал, что принцессы не какают бабочками и не пукают цветочками. А любовь… ну, что ж. Прошло.