Ответ на пост «Учёные»
Предлагаю отличный анализ возможных причин этой волны ксенофобии который разгоняется в рунете вообще и на пикабу в частности уже не первую неделю. Умничка Шульман как всегда предельно четко расставляет все точки над i. Подумайте в следующий раз, когда будете лайкать или комментить очередной ксенофобский вброс в какие игры и с кем вы играете.
Внезапно тема межнациональных отношения стала у нас предметом внимания не нас с вами, например, а мейнстримом больших государственных СМИ. У нас еще несколько подряд однотипных случаев.
(…)
Они дерутся по разным причинам. При этом каждый раз эта драка носит очевидный аморальный характер: трое на одного, четверо на мужчину с ребенком. После этого вмешиваются правоохранительные органы, обещают сурово наказать нападавших. И все это активно освещается в СМИ.
Как вы понимаете, Россия велика и преступлений здесь совершается довольно много, количество фактов бесконечно. Поэтому здесь можно выстроить любую картину.
Мы не будем тут сейчас впадать в конспирологию и говорить, что это какая-то специальная кампания. Можно посмотреть, какова степень озабоченности наших сограждан не то чтобы ксенофобией, а проблемой людей иных, непохожих, которые живут с нами рядом. Если смотреть опросы по Москве, то засилье мигрантов где-то обычно где-то на третьем месте среди тех претензий, которые москвичи предъявляют к окружающей действительности. Причем даже они это делают после 2020 года, когда этих мигрантов стало резко меньше.
Тут, конечно, смешивается очень часто много вещей в один ком. Во-первых, мигранты, которых подозревают, что они совершают больше преступлений чем не мигранты, что несправедливо. Это не так, статистически это неправда. Больше преступлений совершают так называемые гастролеры, то есть люди, которые приехали, чаще всего, между прочим, из российских регионов, например, в крупный город с целью там как-то нажиться.
Понятно, что эта грань может быть зыбкой. Человек приехал на заработки, заработка не случилось – пошел грабить других людей. Это тоже бывает. Но мигранты составляют проблемы, как показал пример США и Европы, больше во втором поколении, чем в первом. В первом поколении люди приезжают работать. Чувствуют себя бесправными, они образуют всякие этнические институции для того, чтобы заменить тот закон, который их не особенно защищает. Но сказать, что они совершают больше преступлений, чем местные жители, тоже нельзя.
Есть проблема, особенно в крупных городах и в Москве, – проблема геттоизации, то есть тех районов, в которых, очень обобщенно выражаясь, нерусских становится больше, чем лучших, и это тоже людей там всячески провоцирует. Но что касается именно страхов перед мигрантами, страхов перед чужими. Если мы посмотрим те же опросы «Левады», иностранного агента, чего боятся россияне? Посмотрите, кстати. Было обновление в 21-м году, а там длинный ряд с 94-го года, это поразительные совершенно данные. На первых местах всегда будут экзистенциальные страхи болезни своей, болезни близких, смерти, старости, но после 19-го в последние 3 года на в первых местах вот этой первой пятерки начинают появляться страхи перед государственным насилием. Произвола властей в 21-м году боялись. «Иногда боюсь», «постоянно боюсь», «вообще не боюсь». Так вот постоянно боятся произвола властей 58% респондентов.
(…)
Это больше, чем боятся нападения преступников и бедности, потери денег. Так же в этом списке замечательном страх возврата к репрессиям. Мы тут с вами сидим, говорим, что ничего подобного, а наши сограждане говорят, что бояться этого следует.
(…)
Эти страхи за последние года, именно страхи перед собственной властью… Страх мировой войны, судя по тому, что мы слышим в фокус-группах, трансформировался из страхов, что на нас кто-то нападет в страх перед собственными властями, которые впутаются в какую-то историю, которая станет причиной войны.
Таким образом, получается, что за последние 3 года эти страхи вышли за пределы политизированной публики столичной и стали поистине общенародными. К чему это я рассказываю в разделе про мигрантов или российских граждан иного этнического происхождения, которые кого-то обижают.
(…)
Любые конфликты между частными лицами на этом фоне государству очень выгоды, потому что оно может выступить спасителем, защитником, медиатором, мстителем, а не источником угрозы, которым его воспринимает все большее количество россиян. Это я не к тому, что все выдумали азербайджанцев или, как нынче неопределенно называется, кавказцев, которые кого-то побили.
(…)
Это все происходит. И еще не то происходит. Еще раз повторю, страна наша велика и уровень насильственных преступлений у нас по-прежнему велик. Но то, что об этом столько разговоров в тех СМИ, которые случайно ничего не говорят, может быть, связано с теми тенденциями, которые, если они видны нам, они видны и лицам, принимающим решения.
