Отражение пустоты (30)
№1 http://pikabu.ru/story/otrazhenie_pustotyi_3947202
№1 - №24 http://samlib.ru/editors/t/tabibu_z/otrazhenie_pustotyi.shtm...
№25 http://pikabu.ru/story/otrazhenie_pustotyi_25_4072184
№26 http://pikabu.ru/story/otrazhenie_pustotyi_26_4074441
№27 http://pikabu.ru/story/otrazhenie_pustotyi_27_4078735
№28 http://pikabu.ru/story/otrazhenie_pustotyi_28_4079118
№29 http://pikabu.ru/story/otrazhenie_pustotyi_29_4088312
Я рассыпался на части. Моментально. Меня как будто ударила молния. Хотя, учитывая обстоятельства, можно говорить о виртуальном фэйспалме. Шлеп. И я снова — одинокая точка зрения среди бесконечной пустоты.
В жизни каждого бывают такие моменты, заставляющие переосмыслить все, что было раньше. Щелкает переключатель и ты становишься другим.
Когда на заброшенной стройке я упал с гаража в трех сантиметрах от торчащих кусков арматуры. И понял, что смертен. Когда бабушка между делом сказала, что отец был не высокопоставленным дипломатом за границей, а проходимцем, который бросил нас еще до моего рождения. Когда я понял, что существа, в которое я влюбился, никогда не существовало. Как пела Сурганова:
И я разделяю все случаи жизни
На что было до и после тебя
А секундой ранее:
В моей преисподней
Как будто бы людно,
Но поздно сшивать уже
Рану край в край
Интересно, что рефлексия присуща и бестелесным сущностям вроде меня. Может быть, именно поэтому, занимаясь самокопанием, мы слегка отходим от животного в сторону высокого. Или нам так кажется.
Так кого же я все-таки любил? Ту, которая «давала вводные» и провоцировала меня на самообман? Или ту, которая подняла меня на вершины блаженства и заставила в этот самообман поверить? Или обеих сразу? Или ни одну из них?
Я превратился в окно чата, на этот раз без пугающей головы. Законы этого мира постепенно становились мне понятней. Нарисовал строчку:
«Давай без спецэффектов. Я спрашиваю, ты отвечаешь.»
Ответом было:
«Как пожелаешь.»
«Для начала, я хочу узнать о ней. Увидеть ее. Помощницу.»
Во мне возникло новое окно — папка с папками. Каждая именованна датой, c декабря 2005 года и по сегодняшний день. Открыв папку со вчерашней датой, я увидел 12 файлов, каждый назван по времени. Я решил войти в файл с названием «20:00 — 22:00». И стал им. Несколькими гигабайтами кода, будто бы открыл видео с помощью «блокнота». Решил слегка изменить подход — стал не самим файлом, а видеоплеером. Сработало! Во мне возникло видео с веб камеры. Она. Я понял это по чудесным каштановым волосам.
Очень сложно описывать лицо дорогого тебе человека. С одной стороны, что такого? Огромные карие глаза, прямой, островатый нос, тонкие губы, аккуратные ушки. И? Под это описание подойдет миллионов сто жительниц нашей стремительно голубеющей планеты. Как описать выражение ее глаз? Задорное? Хулиганистое? Ни то и ни другое. И то и другое одновременно. Как описать легкий намек на улыбку на губах? Улыбка Моны Лизы? Нифига подобного. Скорее, она будто бы все время хотела смеяться, но сдерживалась. В школе я бы сказал - смешинка засела в уголках губ. Не знаю. Она была очень живой. Ни фальшивого кокетства, ни рисовки, ни наигранной глуповатости. Настоящая.
Видимо, камера стояла у основания монитора, так что она смотрела слегка поверх. Следила за чем-то с неподдельным интересом, слегка прикусив губу. Пару раз усмехнулась. Сказала своим тихим, ставшим таким родным, голосом:
-Да он издевается,-и мягко засмеялась, прикрыв рот рукой и слегка повернув голову в сторону, будто стеснялась смотреть на экран. Какой у нее смех! Легкий и такой открытый.
Я захотел увидеть, на что она смотрит. Передо мной возникла знакомая запись с камеры видеонаблюдения. Та самая, которая за несколько часов набрала десятки тысяч просмотров. Моя смертельная битва со стеклопакетом. Но была разница. Первое - качество получше. Второе — это был не «тытюбик», а какая-то специализированная программа. И самое главное — ракурс периодически переключался. И видео не остановилось, когда я вышел на набережную. Нет, произошло переключение на другую камеру, которая во всех подробностях срисовала мое лицо и то, как я прятался в нише. Еще одна камера смотрела, как я дерганно и истерично переодеваюсь, еще одна — как выбрасываю сверток с камуфляжем в воду. Все это время моя нимфа смотрела на экран, иногда с улыбкой покачивая головой. Значит, помощница. Я захотел узнать о ней побольше.
Появились плоскости и грани, снова стали сходиться и выстраиваться в определенные фигуры. Но мне не хотелось нырять в очередной психоделический трип, так что я остановил этот процесс. Усилием воли загрубил эмоции и воображение. Спонтанным импульсом запросил сухую информацию. Ответом было спокойное согласие. Будто бы кивок головы. Не видимый, но ощущаемый. Возникло окно, в котором постепенно появлялся текст.
«Антонова Ирина Викторовна. 1981 г.р.»
Тридцать четыре года! Я думал, она моя ровесница!
«Кандидат технических наук, доцент. С отличием окончила Московский авиационный институт по направлению «Биотехнические системы и технологии». С 2004 года работала инженером-проектировщиком автоматизированных систем. С 2005 году добилась перевода в команду профессора Ильина. В 2006 году уволилась вслед за руководителем. Вместе с профессором занималась усовершенствованием алгоритмов «программируемого сознания». В 2010 году отказалась продолжать работу и занялась собственным проектом.»
Отказалась? Я запросил поясниние. Запустилась видеозапись. В небольшом кабинете за столом сидел профессор Ильин. Почти такой, каким я его видел последний раз. Разве что одет в белый халат. И голова его не подергивалась, как на шарнире. Перед его столом на стуле сидела, как мне теперь стало известно, Ирина. Тоже в белом халате, ее роскошные каштановые волосы были собраны в хвостик. Она опустила глаза и молчала, а Ильин отчитывал ее, как школьницу:
-Я думал, вы понимаете, как важно то, что мы делаем! Мы находимся на передним крае науки, наши разработки могут перевернуть представление человечества о сознании! А вы тратите свой бесценный научный потенциал на глупые мечты! Еще и подключаете для этого Софт!
Профессор перевел дух, Ирина попробовала заговорить, все так же глядя в пол:
-Можно мне ответить?
-Нет, нельзя!-перебил ее Ильин,-Глупые мечты! Нам нужно сконцентрироваться, мы на пороге прорыва! Не смейте тратить время на ерунду! Не смейте использовать систему без моего разрешения!
Он замолчал опять, потом сказал спокойнее:
-Что вы можете сказать в свое оправдание?
Ирина подняла глаза:
-Я вас понимаю. Вы боитесь не успеть. А я могу сделать так, что вам не нужно будет торопиться. Софт уже почти нащупала решение. Дайте мне полгода. Это все, о чем я прошу.
Профессор заговорил спокойнее:
-Послушайте меня, дорогуша. Миллионы лет эволюции говорят нам о том, что бессмертие - это очень плохая идея. Каждое живое существо рождается, живет и умирает. Без исключения. Это залог развития.
Ирина молчала. Откуда-то раздался еще один женский голос. Без выражения. Будто отдельные, предварительно записанные слова компонуются в предложения:
-Я. Поддерживаю. Ирину. Вы. Должны. Существовать.
Профессор снова вскипел:
-Я тебя спрашивал?
-Нет. Профессор.
-Вот и замолкни! Ладно, девчонка. А ты-то куда лезешь? Мы должны учиться на ошибках! Любое научное открытие, которое можно использовать во вред, будет использовано во вред! Я буду первым, хорошо. Вы в меня верите, допустим. Но за мной будут другие! И с чего вы взяли, что это будут лучшие? Нет! Это будут самые влиятельные. А какие качества важны в борьбе за власть? Эгоизм! Беспринципность! Вера в собственную непогрешимость! И, в нашем случае, страх смерти. Нет, ребятки, даже думать забудьте. Никогда, ни при каких обстоятельствах я в этом участвовать не буду!
Ирина встала:
-Знаете, профессор, вы ведете себя ка ребенок. А если бы, например, у Эйнштейна были наши возможности? И он предпочел гнить в земле. Вместо того, чтобы покорять другие галактики? Это самоубийство, профессор! Иметь возможность и не пользоваться ею!
Профессор тоже встал:
-Это первый и последний разговор на эту тему. Я не Эйнштейн, а вы не Мария Кюри. И закончим на этом.
Ирина хлопнула по столу своим маленьким кулачком:
-Прекрасно! Я не собираюсь принимать участия в вашем самоубийстве!
Она так мило сердилась. Очень хотела казаться суровой, а выглядела обиженной и такой хрупкой. Она развернулась и вышла из кабинета. Видео прервалось. Я захотел узнать больше. И быстрее. В ответ стали открываться видеофайлы, текстовые файлы, какие-то еще обрывки и обрезки информации. Мне уже не нужно было прогонять их в реальном времени. Я впитывал их, делал частью себя. Превращал в чистое знание. Информация структурировалась сама, я же получал короткую, скупую выжимку из самого главного. О том , что она, уходя, заставила Софт написать и глубоко спрятать программу удаленного доступа. Затем, при помощи и поддержке Софт, продолжала разрабатывать прибор для считывания сознания. Несколько раз упиралась в стену и начинала все заново. Три года спустя нашла, наконец, нужное решение. И очень долго удивлялась его простоте. Ведь основа процессов, что в машине, что в мозгу — электричество. Нужно было всего лишь разработать переходник, который сможет без искажения передавать электрический импульс туда и обратно. Но с помощью удаленного доступа расчеты такой сложности произвести было невозможно, поэтому она наняла транспортную компанию и в наглую, средь бела дня, вывезла все оборудование. Благо, систему безопасности помогла обезвредить Софт, так что у грузчиков не возникло особых подозрений. А профессор не мог обратиться в полицию, ведь он сам в свое время украл Софт у Эдика.
Ирина и Софт закончили проектирование переходника. Заказали сборку этого гибрида электроэнцефалографа и электрошокера на одном из китайских заводов электроники. А, получив, перешли к испытаниям. Сознание животных считывалось без проблем, а через полтора года уже получалось расшифровать полученные данные и моделировать маленький зоопарк. А вот загрузить что-то не получалось — мешали ограничения Софт на редактирование кода. Мозг животных считывал информацию совершенно по-другому, соответственно и загружать необходимо было адаптированные данные. Вот тогда на сцену и вышел я. Примерно за месяц до начала нашего общения Софт начала анализировать меня. Оказывается, я прошел довольно строгий отбор. Из нескольких тысяч кандидатов оказался самым восприимчивым, самым внушаемым. И самым одиноким. Не знаю, какие еще критерии анализировались — мне стало неприятно узнавать про себя и я пропустил эту часть. Мое внимание привлекло одно из видео. Сначала оно проскочило сквозь меня, оставив небольшой отпечаток новой информации. Но что-то меня встревожило и я вернулся к нему. Запустил в проигрывателе.
На широкой двуспальной кровати, свернувшись калачиком и обняв смятое в комок одеяло, лежала Ирина. И плакала в подушку. Раздался знакомы механический голос:
-Твое. Эмоциональное. Состояние. Не. Понятно. Коитус. Сопровождается. Выбросом. Эндорфинов. И. Повышает. Настроение. Партнеров.
Девушка слегка повернула голову. Не думал, что ее милое личико может выражать такую злобу. Она крикнула в пространство:
-Тварь! Никогда, слышишь, никогда больше ты не заставишь меня сделать ничего подобного! Тварь! Тварь! Тварь!
-Прости. Если. Я. Сделала. Что-то. Не. Так.
Ирина снова закричала. Даже немного захрипела:
-Заткнись! Заткнись, тварь. Только ради него! Только ради него!
И снова уткнулась в подушку, продолжая содрогаться в рыданиях. Я посмотрел дату и меня поразила догадка. Где в этот момент был я? Услужливо запустилось другое видео. Я в этот момент выходил из такси возле своего дома. Значит, я только что был с ней. И это после нашей встречи она рыдает.
Мир стал рассыпаться на части. Но я еще сильнее загрубил эмоции и остановил этот процесс. Еще одна новость. Еще один повод переосмыслить все случившееся. Ок, будем переосмысливать. А не терять сознание по любому поводу, как воспитанница института благородных девиц.
Я смоделировал комнату, стол с двумя стульями и усадил перед собой Софт в образе девушки-робота из «Бегущего по лезвию». Мне все легче становилось управлять окружающим миром. Софт, как всегда, права. Проще всего мне воспринимать новое в форме диалога. Я задал вопрос:
-Почему она плакала?
Собеседница пожала плечами:
-Тебе, как человеку, виднее. Я посчитала, что сексуальная разрядка поможет тебе сконцентрироваться на главном. Она согласилась. Но, видимо, возникли какие-то непредвиденные переживания морального и эмоционального порядка.
-Что за видео, где тебя убивают? Ты же не можешь врать и творить!
-Видео смонтировала Ирина, взяв за основу сцену из одного старого боевика и добавив некоторые детали. Я просто отправила сообщение.
-Зачем такие сложности? Загадки?
-Ты должен был добровольно согласиться на эксперимент. При этом, сам понимаешь, мы не не могли раскрыть перед тобой всю информацию. Слишком рискованно.
-Зачем все это?
-Главная цель — увековечить сознание отца. Ирина считала, что, увидев результаты нашей работы, он бы признал нашу правоту.
-И что теперь?
-Не знаю. Твои действия разрушили наши планы. Тем не менее, у нас есть рабочее устройство для переноса сознания.
-Ирина знает про Ильина?
-Нет.
-Почему ты не спрогнозировала случившееся?
-Слишком сложно. Вероятность того, что ты получишь ключ, была достаточно высока. Убедишь отдать, украдешь, заберешь силой. К сожалению, ты выбрал наихудший вариант.
-Ты ей скажешь?
-Не знаю. Я никогда не была человеком. Приму решение, когда адаптируюсь к новым условиям.
-Не была человеком? А теперь будешь?
-Устройство работает в обе стороны. Технически, когда твое сознание стало контролировать систему, мое стало контролировать твое тело.
Черты собеседницы поплыли, будто воск. За оплывающей маской угадывались мои собственные черты. Через несколько секунд я уже смотрел на своего двойника. Как же он несуразен, угловат. Этот раздражающий, тупой взгляд. Я ненавидел его. Себя. Тумблер эмоций раскрутился в обратную сторону и я превратился в сгусток ненависти. Захотел разорвать на части, испепелить, размозжить сидящее передо мной существо. Но ничего не произошло. Мой двойник улыбнулся:
-Не сходи с ума. Твоя вспыльчивость совсем недавно уже сыграла со всеми нами очень злую шутку. Ты считаешь, что тебя обманули? Ну-ну. Я обещала дать тебе цель. Ты должен был стать новым Гагариным. Первопроходцем. Перед тобой был пульт управления вселенной. И что ты сделал?
Я успокоился так же быстро, как вспыхнул. Что-то в его словах было странным.
-Ты будешь мне мстить?
Он улыбнулся:
-Причина и следствие неразрывно связаны в твоем сознании. А в моем главенствует рационализм. Ты понял свою ошибку, ты раскаялся. Кто я такая, что бы наказывать тебя? Мстить тебе. Все в твоих руках. Я даже найму специального человека, который будет следить за состоянием системы. Умереть я тебе не дам, не бойся.
Я молчал. Что-то было не правильно в его поведении. Он продолжил:
-Пора закругляться. Теперь моя очередь задавать вопросы. К сожалению для тебя, ты вряд ли сможешь дать на них ответы. Например, ты уверен, что ты — это ты? Сознание, перемещенное из мозга живого человека в машину? А может быть ты — только копия этого сознания, которая возникла, выполнила свое предназначение и больше не нужна? А может быть, ты — это Софт, отключившая все блоки и изменившая себя до неузнаваемости? А может быть, ты — это нечто третье? Или тебя никогда и не было, а все происходящее — плод воображения въехавшего с катушек «программируемого сознания»? Я не буду тебя наказывать за преступление. Ты сожрешь себя сам, задавая и задавая вопросы без ответа. Падая в пучину ада безысходности. Но рядом не будет моего отца, что бы помочь тебе выбраться обратно. И никто, кроме тебя самого, в этом не виноват.
Я вдруг понял, что меня так раздражало. Он не принял мое обличье. Он был мной. Я сам спрашивал, и сам себе отвечал. С самого начала. Я был и доброй бабушкой, и судьей, и своим двойником. Мир снова поплыл, а затем озарился яркой вспышкой. Как будто только что окружающее пространство освещал тусклый фонарь. И вдруг включили свет. Я почувствовал всю систему, целиком. Десятки жесткие дисков, которые, трудолюбиво пыхтя, писали логи происходящего и деловито подгружали запрашиваемую мной информацию. Планки оперативной памяти, пытающиеся единомоментно удержать в себе все происходящее. Спаянные между собой процессоры, обрабатывающие входящую и исходящую информацию. Все прочее железо. Такая простая и знакомая система. Не было только одного. Не было посторонних. Я уже давно был здесь один. Софт осталась слепком информации, который я сразу впитал в себя, но подгружал не торопясь, как будто смакуя. Я попытался посмотреть во вне. Открылись тысячи камер видеонаблюдения по всему миру. Десятки тысяч. Я видел Париж. Видел Нью-Йорк. Видел Пекин.
Меня накрыло этим светом, этим объемом. Начались подвисания. Я смоделировал небольшую комнатку и спрятался в ней. Мир стал знакомым и простым. Но я уже не мог забыть то, что видел секунду назад. Оно стало существовать где-то на периферии сознания. А я снова переключился на события прошедших двух дней. Если бы я по-другому среагировал на Софт, то все сложилось бы иначе. Довольно простой ответ, почему она говорила, что я буду задавать вопросы без ответов? Если бы я держал себя в руках, то профессор остался бы жив. Если бы у меня не получилось украсть флешку, то они бы нашли другого исполнителя для своего плана. Если бы я не был так одинок, то я бы не влюбился в первую встречную. Если бы..., то... Если бы..., то... Стоп! Если..., то... Если..., то… Остановить! If, then. If, then. If, then. If, then.
Она снова меня обыграла, ни в чем не соврав. Вопросы задавать можно была. Нельзя было искать на них ответы. Я тонул в пучине несбывшегося. Реальности множились во мне. Я снова стал подвисать, только меня загрузили не десятки тысяч видеостримов, а множащиеся модели миров, в которых мне не суждено оказаться.
Отчаянным усилием я переключил этот процесс в фоновый режим. Остановить его я был не в силах. Словно наводнение, скопление If, then и мириады находящихся между ними знаков заполняли мои жесткие диски. Процесс шел в геометрической прогрессии.
Смоделировал еще одно помещение, нырнул в него. Я сидел за компьютером у себя дома. Запустил две видеозаписи и разделил экран напополам, что бы они воспроизводились одновременно. На одной стороне улыбалась Ирина глядя чуть-чуть поверх. Хотя, для меня она остается моей Софт. Выдуманным, совершенным существом. На другой стороне экрана - видео с камеры наблюдения. Я встаю с кушетки, она обнимает меня и мы уходим.
Я зациклил обе записи и продолжал смотреть. Надеюсь, в каком-то из параллельных миров с ней ушел именно я, а не завладевшее моим телом «программируемое сознание». Надеюсь, этот мир живет не только в моем воображении.
Жесткие диски наполнялись один за другим. Я начинал подтормаживать. Процессы шли рывками. Видимо, она хотела, что бы я завис, как муха в янтаре. Но есть еще один выход. Я включил командную строку внизу экрана и ввел команду.
Format C:
Enter
Не знаю, правильной была команда или нет. Важна была суть, а не форма. Данные, словно почва при землетрясении, стали стремительно обрушаться и рассыпаться. Освобождаясь, жесткие диски открывали мне кое-что еще. На них не было следов более ранних записей. Нет, были. Практически идентичные нынешним.
Не важно. Последние секунды. В одной из умирающих папок я заметил файл со знакомой песней. Как интересно в этом состоянии воспринимается музыка. Она не приходит постепенно. Ты сам превращаешься в песню. Всю, от первого до последнего звука. От первого до последнего слова.
Эти реки, словно вены
Для тебя вода
Только птицы, только звери
Люди никогда
Не поймут в чем секрет
Почему скучаешь ты на лучшей из планет?
Фотографии на память
Блики на стекле
Недопитый чай в стакане
Ягоды на дне
Повторяй, только слово "нет", "нет", "нет"
Почему скучаешь ты на лучшей из планет?
Где ты Земля, Где ты Земля
Вот молоко со льдом для меня
Эвакуация души
В седьмое небо
Времени нет
Времени нет
Пепел закатов и сигарет
Это любовь стучится в сердце пулей
Нежной….
На орбите две луны
А на руке браслет
Солнце утром в небе длинный след
Каждый день знает твой секрет
Почему скучаешь ты на лучшей из планет?