Охота на охотника
Ни для кого, наверное, не секрет, что под окнами медицинских учреждений периодически появляются психически неадекватные особи, которые докучают медперсоналу, заглядывая в окна, и пугая милых дам демонстрированием своего нижнего отростка. Называются они онанистами или эксгибиционистами. Социально они не опасны, на прямой контакт в виде изнасилования не пойдут никогда по причине врожденной трусости, но удовольствие они получают, обнажая свои сомнительные достоинства перед прекрасной половиной человечества, приходя при этом в состояние полового возбуждения, чего, собственно и добиваются. Напуганная жертва кричит больше от неожиданности, чем от страха, чем еще больше подстегивает данную особь «передергивать затвор».
Данные особи патологически изворотливы, и поймать их практически невозможно – у него уже отработано минимум 20 путей отхода от «места преступления», поэтому отловить их не удаётся. Как и у всех психически ненормальных, у них отчетливо развито конструктивное мышление и инстинкт самосохранения. Много слышал я рассказов о «подбольничных онанистах», слышал о головокружительных погонях, облавных охотах, но не слышал ни разу об успешном случае поимки «клиента». Но был один случай на моей памяти. Накидывали мы третьего дня водочку в компании коллег-охотников, и, когда после 300 грамм на рыло появился всем широко известный кот с лампой, и настало время офигительных историй, у одного из нас всплыл рассказ об именно таком уникальном случае. Дослушал рассказ с удовольствием – просто не каждый день слушаешь истории про себя, любимого в главной роли, особенно когда история начинает превращаться в байку и обрастает подробностями, которых и в помине не было. Ну что, приготовились? Расскажу-ка я вам ее от первого лица…
- Тош, а что там, сок еще остался? – симпатичная сестричка Ксюша протянула мне свою чашку.
- Для тебя, звезда моя, хоть астероид с Млечного Пути! – взболтал я остатки сока в коробке, и вылил в чашку девушке.
Маленькое лирическое отступление: 2010 год, центральная районная больница одного провинциального городка на севере Украины, ночь в канун Рождества, с 6 на 7 января, в неврологическом отделении всех больных разобрали на праздники, оставив только неходячих самостоятельно. Три человека на все отделение, дело было вечером, делать было нечего. Доктор-невропатолог, подрабатывающий тут по ночам, заработал щедрый предпраздничный могорыч, и сразу же счёл нужным поделиться этой радостной новостью с дежурным персоналом. В мгновение ока в ординаторской был накрыт стол, и вся веселая компания с поста переселилась туда. Слово за слово, за праздник, за друзей, за любовь, за родителей… Словом, четыре человека в скором времени скушали две бутылки коньяка, закусили, чем бог послал, и предались воспоминаниям…
- Тоша, ну как классно, что ты к нам пришёл! – Ксюша не сводила с нового доктора «трёхдюймовых глазок» - С бабьем работать – одни проблемы, ни одного мужика на все отделение. Я хочу носик попудрить, заодно и покурить, проводишь меня?
- Ксюш, ну я тут в больнице ни одного льва или тигра не видел! – (ну просто лень куда то подрываться, хорошо ведь сидим), - Сходите с Натахой вдвоем.
- Ну львов не видели, - Ксюша явно ожидала другой ответ, – а онанисты имеются.
- Ну и что тебе онанист? Он же не набросится, не изнасилует, ну покажет тебе «ливер» и убежит. Чего бояться-то?
- Ой, ты знаешь, он нас тут уже задолбал! Шарится под окнами, заглядывает, а если кого из нас, или из тёток больных увидит – достаёт и дрочить начинает!
- Ну и что тут такого?
- Ну как что! – Ксюша начала понимать, что ее жертва срывается с крючка, новый доктор холоден к ней, как сама природа, и доступ к комиссарскому телу откладывается, - Страшно же! Заходишь в туалет, только садишься – и рожа в окно! Бр-р-р-р…
- Ну Ксюшик! А я чем помогу? С тобой, что ли, писать пойду?
- А почему бы и нет?
- Ксюшенька! Хочешь, я ради твоих прекрасных зелёных глаз, этого вашего онаниста пристрелю, как Освальд - Кеннеди? Или поймаю, приведу за ухо, брошу к твоим прекрасным ножкам – и делай с ним что хочешь!
- Тошенька! – напарница откинулась на диване, положив ножку на ножку, заставив меня сглотнуть ком в горле, особенно после демонстрации выреза халата, где, скорее всего, было все очень хорошо видно, чем не видно, - Это не-ре-аль-но!!! У него как минимум пять путей отступления! Мы ребят из пятой хирургии просили его погонять, они раз восемь приходили, он их видит – и растворяется в ночи. Ну что, мы идем курить, или как?
… Цепкие наманикюренные ноготки, пробравшись под куртку, нежно царапнули мой левый бок, заставив на долю секунды забыть о жене и ребёнке, вызвав прилив крови к лицу и увеличение частоты сердечных сокращений.
- Ну что ты, как мальчик? – горячие губы шепчут не в ухо, а прямо в душу, рука сама тянется к нижним полусферам симпатичной медсестры, я начинаю терять самоконтроль: ну нормальный же я мужик, подкачанный, с волосатой грудью, трёхдневной небритостью и татуировками, а не пидор с чёлочкой. Держаться нету больше сил…
- Котя, не надо! Могу сорваться…
- Сорвись! Сорвись, пожалуйста!... – вторая рука девушки ищет путь туда, куда не надо, а горячие губы отрываются от уха, и ищут мои слабые места на шее. Нет. Определённо нет! Где работаю – там не трахаюсь – закон жизни! Но она такая классная!!! Жена – пофиг, один раз – не Фантомас! Нет! Все равно нет! Нечеловеческим усилием воли я беру девочку за руки, отрываю ее от поверхностной пальпации комиссарского тела, и говорю, глядя в обворожительные зеленые глаза:
- Ксюшенька, солнце, давай тормознёмся. Может плохо кончиться! Я женат, жена тоже врач, у меня ребенок..
Тёплая ладошка накрывает мои губы:
- Я тоже замужем, ну и что?
- Котя! Любой каприз! Хочешь, я вашего онаниста брошу тебе под ноги, и ты решишь: сдать его на мясокомбинат, или набить из него чучело? Я серьёзно!
Первый раз за вечер вижу серьезное выражение этих милых, затягивающих меня в болотный омут, глаз:
- Ты не прикалываешься?
- Нет.
Пауза. Отстраняемся друг от друга, вынимаем еще по сигарете. Ксюшка опускает глазки в пол.
- Девчонки в кадрах говорили, что ты служил в какой-то хитрой спецуре; охотник; на приёмнике трех быков двумя щелбанами разбросал, главврачу скорой на «стекляшке» кренделей навешал… Ты серьезно?
- О спецуре?
- Нет, об онанисте. Ты реально можешь его поймать?
- Ну поймать – это вряд ли. А вот повредить… Это можно!
- Как?
- А вот так! Ловить будем «на живца»!
- Это как?
- Элементарно, Ватсон! Живцом будешь ты!
- А мне-то что с этого?
- Отдамся на растерзание симпатичной медсестре!
- Честно-честно?
- Честное комсомольское!
Опустим диалоги, скажу, что подговорил я миленькую сестричку Ксюшу поработать «приманкой». По идее, заходит она на следующем дежурстве в процедурную, и начинает ме-е-едле-е-енно раздеваться, не задёргивая штор. А сам осмотрел диспозицию двумя этажами выше, и выбрал траекторию выстрела. Да, отчасти это правда. Про спецуру – не скажу, ибо связан подпиской до 2019 года, но охоту люблю, стреляю хорошо и умело. А главное в этом деле – охотничий азарт!
Теперь немного физики. Так в жизни получилось, что отцовский «ПМ» вытащил я из кобуры раньше, чем пошёл пешком под стол. За что потом, разумеется, был наказан, и с тех пор жизнь моя была несколько связана с оружием. Охотник, знаете ли. Как известно, люди, державшие в руках что-то посерьёзнее тир-овской «воздушки», знают, что для прицеливания также используются оптические приборы, именуемые «коллиматорами» и «оптическими прицелами». Для их настройки очень дорого и шумно использовать что-то огнестрельное, поэтому у меня для этого есть мощная пневматическая винтовка, модель не скажу, но по мощности/прицельности не уступает ДОСААФовской «мелкашке». С хорошим оптическим прицелом я засел с этой «воздушкой» в нужном месте, и оглядел сектор прицеливания…
Тем временем моя напарница (в эту смену в неврологии был другой дежурный врач, я приехал из чувства азарта, солидарности, и…) не теряла времени, и, включив свет в процедурной, начала раздеваться… И начала раздеваться так, что блюзовый исполнитель Джо Коккер, увидев это, сожрал бы от зависти и счастья с полями свою шляпу! Да и я чуть прицел не обглодал, глядя на это, даже чуть не проворонил момент, когда около 21:35 зашевелились кусты, и на сцене появился третье действующее лицо нашего спектакля…
Из кустов вылез неприметный мужичонка, совершенно среднепролетарской наружности, и впялил немигающий взгляд в окно – коллега старалась, как могла – от души! Морду лица блаженного исказила гримаса похоти, а блудливые ручонки потянулись к змейке брюк. Мой палец тоже потянулся в сторону кнопки предохранителя. Мужичок тем временем вытащил из ширинки нечто вялое, и начал усердно его наминать, не спуская глаз с окна. Я еще раз выверил позицию: вечер, зима, около -3 за окном, ветра нет. Масса пульки, скорость, расстояние, угол уклона, дуга Кориолиса… Выстрел должен быть идеальным: с 63 метров в пятикопеечную монету из хоть мощной, но – пневматики. Это вам не козюльки хавать! Но не из СВД онанистов же отстреливать! В телодвижениях мужичонки наметился определённый прогресс: движения его стали обретать четкость скрипача с консерваторским образованием: локоть - выше, руку - плавнее! На секунду отвлекся от прицела, проморгался, приложился к окуляру: все то, что надо – как на ладони! Вдох! Выдох… Задержать дыхание, поймать паузу между сердечными сокращениями, взять точку прицеливания на полсантиметра ниже и правее, и в очередную диастолу плавно выбрать спуск…
Щёлк! Пластмассовая пулька с наконечником из бертоллетовой соли раскрутилась по нарезам, покинула ствол со скоростью 360 метров в секунду, преодолела примерно 63 метра, в полете сместившись на миллиметр левее и выше, и через долю секунды оглушительно и со вспышкой шлёпнула в самое то место, которое венчало детородный орган извращенца! Пульки «Блик» - интересное изобретение украинского оружейного гения, малотравматичное при попадании, которое я использую против соседских котов, когда они стадом загоняют мою кошку Линду на забор, требуя от неё весенней взаимности! Об кота шлёпнет со звуком и вспышкой – больше испуга, чем боли, но когда такая пулька попадает в ту самую, незащищенную часть тела…
Существо издало утробное мычание, согнулось, прижав руки к паху, и как актёр японского театра Кабуки, с тем же монотонным мычанием, мелко-мелко перебирая ногами, посеменило в сторону приёмного покоя…
В приёмном покое данной ЦРБ оно так и не объявилось. Да и с января 2010 года по сей день о нём ничего не было слышно. Пропал. Потерял интерес к подвигам и приключениям, наверное.
Предвижу вопросы о том, отдался ли автор, как обещал, палатной сестричке Ксюше? Не спешите, узнаете. Всему своё время. Потому что это тема для совсем другой истории…