Не забывайте о родителях, друзья
Марфа Петровна всегда мечтала побывать в Турции.
Почему-то именно эта страна казалась ей такой прекрасной и недостижимой. Как рай. Только наяву. Такой теплый и ужасно далекий. Старушка даже помнила, когда именно у нее появилась эта мечта.
Юной Марфе было шестнадцать в далекие пятидесятые годы. Всем одноклассницам и подружкам дарили на день рождения обычно коньки, патефоны, цветы, книги. Ей же подарили мечту. Большую толстую книжку с картинками разных стран. Там были и величественные фьорды Норвегии, цветущие сакуры Японии, Рейн в лучах багрового заката Германии, заснеженные вершины гор Швейцарии и жаркие, залитые солнечными лучами, пляжи Турции. За всю свою жизнь Марфа пережила многое: развод родителей, пьянства отца, предательство и жизнь с жестким мужем на холодной Чукотке. Может, поэтому она и стремилась к теплу, которого никогда не было у нее в жизни?
Но больше Турции Марфа Петровна любила только свою дочь Елену. Которую видела последний раз больше шести лет назад. Старушка понимала, что Елена – журналистка, важная шишка в народе. И гордилась своей дочерью, каждый день показывая соседкам со двора старую фотокарточку, на которой дочь стояла перед университетом с красным дипломом в руках. «Елена занимается серьезными вещами, вот и не приезжает. Ее отвлекать нельзя», - понимала Марфа Петровна. А она, старая, может и потерпеть годок-другой. Елена обязательно приедет к ней. Холодной суровой зимой зайдет в покосившийся домик, оставит красный большой чемодан у дверей и крепко обнимет пожилую мать.
- Прости, мама, что не приезжала… - потупит глаза Елена.
И Марфа Петровна простит ее, обязательно простит. По-другому же и быть не может. Ведь она с самого детства дочери всегда мгновенно прощала ее за любую провинность.
Потом они будут сидеть на кухне, пить настоящий китайский чай, который Лена привезла из командировки и разговаривать обо всем на свете. Марфа Петровна расскажет, что дед последнюю неделю даже не вставал с кровати, что Жучка ощенилась вот совсем недавно, а у соседки Ильиничны сын наконец-то взялся за ум и женился, пока не стало поздно. Елена будет смеяться и с нежностью смотреть на мать. А затем Марфа Петровна, будто бы невзначай тихо уронит, что вот хорошо было бы съездить в какую-нибудь теплую страну, старые косточки прогреть.
- Поехали, мама, в Турцию, - внезапно предложит Елена.
И Марфа Петровна, конечно же, согласится. Они будут ехать только вдвоем в тесном плацкарте, разговаривать обо всем так же, как и сейчас, вместе разгадывать кроссворды и смеяться, вспоминая забавные моменты из прошлого. Пить чай с кренделями и баранками, смотря на проплывающие снежные пейзажи за окном. А ночью старушка долго не будет спать, слушая стук колес о рельсы и смотреть на такую уже взрослую Елену.
В Турции мать и дочь будут вместе ходить на пляж, купаться в теплом, как парное молоко, море, лежать на горячем песке под жарким солнцем, слушая турецкий выговор сидящим рядом людей. Есть настоящие сладкие турецкие апельсины, не думая о том, что когда-нибудь придется расстаться опять и уехать на такую холодную Чукотку.
***
Марфа Петровна не вставала уже десятый день. Слабость в старых ногах не давала подняться с кровати, пригвождала к месту. Но старушка не отчаивалась, лежа в постели и листая свою книжку с картинками разных стран. «Совсем голову потеряла, старая», - проходя мимо, ворчал дед. Ему не понять. А Марфа Петровна понимала. И всего, чего хотела она – это увидеть Елену. Просто хотя бы увидеть одним глазком, узнать, что все хорошо. Перед самым концом.
- Здравствуй, мама!
Старушка подняла взгляд от книжки. В изножье койки стояла дочь, глядя на нее лучистыми от радости глазами.
***
- Ерёмина?
Лена, оторвавшись от заполнения бумаг, взглянула на свою коллегу. Та стояла у стола, как-то странно на нее глядя. В руках Кристина держала какой-то конверт, машинально теребя пальцами помятые уголки.
- Тебе. Утром пришло на адрес редакции, - произнесла она, положив сложенный лист бумаги с кое-как наклеенными марками на стол. И вышла из кабинета.
Елена долго смотрела на него, не решаясь открыть. Будто опасаясь, что в нем сокрыта какая-то таинственная сила. На самом деле, она просто боялась, что ей опять написала мать с просьбой приехать. Молодую девушку мучала совесть. Но вот, наконец, набравшись смелости, Елена протягивает ладони к конверту и вынимает оттуда сложенный вдвое лист, наспех вырванный из старой тетради.
«Мать умерла сегодня утром. Приезжай на похороны. Отец» - накарябаны были слова дрожащей рукой.