Художники и бесовщина
Я, как и многие из нас, считала себя убежденным скептиком, далёким от магического мышления, и никогда не верила в сверхъестественное. Но случилась со мной одна история, которая основательно пошатнула мой скептицизм, словно ветхую избушку в бурю.
В 2018 году поступила я в Уфимский Государственный Институт Искусств им. Загира Исмагилова на отделение скульптуры. Ученье наше шло под строгим знаменем академизма: обнаженная натура, человеческие образы, бытовые сцены — всё как предписано. Однако, уж больно тянуло меня к созданиям потусторонним — сатиры, фавны с хвостами, копытами и внушительными... кхм, рогами всё чаще появлялись в моих композициях. Преподавателю моему такое творчество не нравилось. Нет, не техника ему была не по душе, а сам сюжет, который он упорно называл "бесовщиной". "Ничем хорошим это не кончится", — твердил он, приводя в пример Врубеля с его демонами и пугая меня страшными последствиями связи с нечистой силой. Делился историями из своей жизни, которые казались мне бредом суеверного человека. Но я, упрямая, продолжала лепить свои козлоногие фигуры, будучи уверена, что беды мне это не принесет.
Первые тревожные звоночки прозвучали в 2022 году, когда работала я над малым дипломом — композицией "Фавн и нимфа в танце", размерами метр на два. Работа не шла с самого начала, словно какая-то неведомая сила мешала мне завершить её. За полгода я так и не смогла довести её до конца, а за это время моя жизнь словно полетела в тартарары: бесконтрольное пьянство, измена любимого человека, вдруг обрушившаяся алопеция, ссоры с друзьями, и, как венец всего, — попадание в психиатрическую больницу. Связывала ли я все эти несчастья с предупреждениями преподавателя? Конечно же, нет. Но всё продолжалось — до тех пор, пока не разобрала я ту злополучную работу. Как только её не стало, жизнь моя начала налаживаться: и любовь вернулась, и деньги, и здоровье моё стало поправляться, алопеция отступила в ремиссию.
Наступил 2024 год, большой диплом(глянуть можно тут). Преподаватель говорит мне: "Бесов лепить не дам!". Я уступила, но для ближайшей выставки решила воссоздать копию того самого малого диплома — фавна и нимфы, но в мелкой пластике. Во время работы меня скосил тяжёлый ковид, а едва дошло дело до перевода в материал, снова начались препятствия. Герметик не прилипает, силикон отказывается застывать на пластилине. Никогда раньше у меня не было таких проблем с формовкой больших работ, а тут маленькая фигурка 20×40 см, а я мучаюсь уже неделю и не могу сдвинуться с места. Время поджимает, нервы на пределе, и в конце концов я забрасываю работу в дальний угол, завернув её в пакет. И что же? Жизнь вновь начала рушиться без видимых на то причин: вернулось пьянство, за мной стал следить какой-то маньяк (это уже другая история для отдельного поста), на улицу выходила только с перцовым баллончиком в руке. На диплом я едва успела, и то с кучей правок от руководителя. Выселили меня со съёмной квартиры, где прожила пять лет, здоровье ухудшилось, и вновь я оказалась на антидепрессантах.
Прошло два месяца после защиты диплома. Начала уборку в мастерской и нашла ту самую завернутую в мешок работу — выбросила. И вот, буквально на следующий день, все мои проблемы начали решаться: нашлось жильё, дело о преследовании завершилось в мою пользу, и больше тот маньяк не угрожает мне. Получила крупный заказ, хотя до этого целое лето сидела без работы.
И тут, словно туман, рассеялась моя скептическая завеса, и в голове начала складываться пугающая картина: а вдруг преподаватель был прав? Желание создавать что-то "тёмное" пропало напрочь, да и вряд ли вернётся.
А что думаете вы? Может ли выбор тем в творчестве действительно влиять на жизнь художника? Было это, всё-таки, совпадением или закономерностью?