Картонный фотоаппарат⁠⁠

Студенткой подрабатывала  в детской газете «Зорька».

Вместе с младшим литсотрудником Лоркой Мяковенко  вскрывали и

сортировали письма.

Правило было такое — какое письмо зарегистрируешь - на то

обязательно надо ответить.

Мы хохотали, зачитывая перлы сумасшедших

пионеров, которые писали стихи, поэмы и разгильдяйские частушки с матерными словами.

Были рисунки на листочках в клеточку, переведенные с книжек, самодельные

ребусы, трогательные рассказы про любимую учительницу.

Видишь есть обращение конкретное: «Здравствуй художник», - значит

регистрируешь и - в папку художнику.

А вот стишок пионер написал — над ответом литсотруднику корпеть.

Иногда письма приносили мешками. Все в редакции стонали от такой нагрузки, только фотографу Фомичу всегда везло: ему никогда ничего не приходилось писать в ответ.

Фомич - пожилой уже дядя, и напрочь лишённый

юмора. Страшный мучитель пионеров и школьников. 

Он выстраивал живописные композиции из детей.

Долго поправлял им галстуки, прически, бантики и воротнички,

говорил, куда надо смотреть, за что руками держаться.

Иногда эта сьёмка длилось по нескольку часов.

Пионеры плакали и просились в туалет, но Фомич не разрешал выходить из кадра.

Он был очень изобретательным - ставил детей на стульчики,

специальные скамеечки, некоторым подкладывал толстые канцелярские книги,

таким образом выравнивая всех по росту.

Мы с Лоркой сочинили для Фомича письмо из глубинки примерно такого содержания:

«Дорогой Фома Фомич!( будет зарегистрировано и надо отвечать)

Я зрабіў з картонкі фотаапарат , а цяпер навучыце мяне рабіць фотаздымкі.

Жду атвета, як салавей лета».

Обратного точного адреса не было - это должно было объяснить малосерьёзность письма, но бедный наш Фомич до обеда ходил по коридорам редакции с письмом в руках и останавливал всех вопросом :

— Ну что мне ответить на это письмо?

А нам было счастье.

Вот вчера, вспоминая эту историю, я зрабіла з картонкі фотааппарат,

чтобы снимать нашу окружающую среду. Жаль, что нету рядом Фомича, он бы

меня научил своим замечательным композициям, где всё хорошо, все улыбаются и безоблачное счастье существования сияет над головами.