Капитализм глазами девочек
Популярные в разное время киномонстры, помимо своей очевидной развлекательной составляющей, всегда несли мощный заряд социального подтекста, отражающего реальное положение вещей в обществе. Так, например, засилие зомби-темы, которая лезет изо всех щелей последние несколько лет, уверенно намекает что человечество находится в стадии активного потребительства. Потому что существо которое «хочет жрать и нифига не соображает» — очевидный и неприкрытый символ общества потребления.
Интересно, что сейчас в этом зомбо-русле явно выделяется сегмент зрителей, точнее сказать – зрительниц, среди которых лидером популярности стали не зомби, а “Сумерки” с их вампирской лав-стори. Можно сколь угодно считать, что представительниц слабого пола привлекает романтическая линия межвидовых отношений, но… Посудите сами, “Сумерки” не предлагают вам брутальных мужчин и красивых женщин. Главный герой – бледный труп с красными глазами, главная героиня – типичная тэпешка с вечно открытым ртом, где то между ними мечется политый маслом качок, у которого полтора выражения лица, и все это происходит в какой-то американской глухомани. Не очень тянет на женские мечты, правда? При желании можно найти и более занятные фильмы про большую любовь. Но дойной коровой и бестселлером вдруг становится вот это туповатое кино. Почему им это нравится? Да потому что пока сознание девочки воспринимает картинку, подсознание считывает подтекст…
Дело в том, что вампир – это отчетливый символ кастового разделения общества, если хотите аристократического произвола, который со времен Стокера скромно превратился в аллегорию олигархов и чиновничества. В этом плане, кстати, появилась вторая, уточняющая тенденция, которой в прошлые года не было – сталкивать лбами вампиров и оборотней, аристократов и чернь, чиновников и простых людей. Будь эта тема массово кассовой – можно было бы говорить о назревающих революциях. Но, простите, ее любят в основном только девочки, а девочки революций не совершают. Девочки любят вампиров вообще и “Сумерки” в частности за то, что главная героиня сначала немножко мечется между “вампиром” и “оборотнем”, но потом радостно выбирает обиталище вечности, принца с большим карманом высосанной из других жизни, оставляя масляного качка-оборотня в виде этакой прислуги на побегушках и доброго друга.
Целую серию девочки со слезами радости смотрят, как героиня выходит за “упакованного вечностью аристократа” замуж, сублимируя их основной инстинкт – нет, не размножения, а скорее иждивения. Целые несколько серий девочки с теми же крокодиловыми слезами наблюдают как героиня огребает кучу проблем, поскольку изначально представляет собой “не ровню”, средний класс, и вампирско-олигархическое общество мнется-мнется, но потом сбывает мечту, превращая ее в такой же как они труп, и вручая сюжетного ребенка, записанного сразу в два сословия. Жизнь удалась, задача реализована, двуногий кошелек найден – вот какой подтекст содержится в “Сумерках”, и подсознательно он чертовски нравится огромной массе девочек с соответствующими жизненными ориентирами, и поэтому же его ненавидит огромная масса парней, на чьих шеях эти девочки любят посидеть.
Происходящие в «Сумерках» телодвижения вообще открываются по новому, стоит понять эту простую аллегорическую фишку. Все остальное там, то, что лежит на поверхности – просто яркая обертка, отвлекающая внимание.
