Искры. (Продолжение в комментах)
Задыхаясь от того, что в лёгких воздуха осталось меньше чем на глоток, я пытался не думать о том, что со мной происходит. Думаю, таким людям как они, всё равно на чувства других. Удар за ударом они пытались что-то доказать, неважно мне ли, или самим себе, важно, что они делали всё в точности наоборот. Здесь, за заброшенными гаражами, на окраине города, не было ничего, что могло бы им помешать поиздеваться надо мной. И поэтому, бросая меня на холодную землю, и размахнувшись, нокаутируя меня одним ударом, им ничего не мешало насладиться моментом.
По крайней мере, похоже, одному из них, даже было жалко меня. Насколько я помню, его зовут Женя. В этой кучке из трёх человек, он был четвёртым, был кем-то вроде:” Эй, Женёк, сгоняй за сигаретами!”. Было жалко смотреть, как он метается туда-сюда, дабы угодить этим идиотам.
Я закрыл лицо руками, и свернулся калачиком. Всё это продолжалось недолго, и после двух-трёх минут им надоело меня бить, и они ушли. Женя, немного постояв надо мной, побежал догоняя свою банду, часто оглядывался, украдкой смотрел на меня. На его лицо недоумение смешалось с жалостью, то ли ко мне, то ли к самому себе.
Над их головами раскатывался громкий смех. Когда они скрылись за углом длинной череды гаражей, я попытался подняться. Боль в животе была такая, будто туда напихали булыжников, и начали то и дело трясти их. Пошатываясь, я всё же встал. Только выпрямился, и меня сразу скрючило – всё что было в желудке, тут же вывалилось на землю.
Войдя в квартиру, я прошёл мимо спящей, со своим новым другом, матери, и упал на кровать в своей комнате. Собственно, ей особо не было до меня дела, главное видеть меня раз в день-два. Я старался не замечать её хахалей, бывавших у нас чуть ли не каждую неделю. Она даже не пыталась познакомить меня с ними. Хоть как-то она заботилась обо мне: пыталась не показать, что ей хорошо.
В школе дела обстояли немногим лучше. До того, чтобы меня уводили подальше, и избивали как сегодня, доходило очень редко. И всё же я ненавидел это единственное в городе здание, похожее на школу. Однако мне нравилось погружаться с головой в обучение — это сильно отвлекало от моей унылой жизни. Мне оставалось отучиться здесь ещё полгода, а там другой город, колледж и общежитие.
Ветер за окном завывал. Огромный снег, похожий на маленькие обрывки белых листов, то подхватываемый сильным ветром летел почти горизонтально, то размеренно падал вниз. В комнате были сумерки. Я лёг, прижался лицом к подушке, и через небольшую щель, на стыке двух штор, я смотрел на белый, засыпанный маленькими обрывками холодной бумаги, мир.
Спустя некоторое время я заснул, и увидел странный сон. Сегодня они меня почти догнали. Ноги заплетались так, будто я даже не расставлял их, а тёрся ими друг о друга, были ватные, но я всё же бежал, и бежал. И вот рука одного из этих подонков, тянется, чтобы схватить мою куртку, как я… взлетаю. Словно та штука, братьев Райт, я набрал скорость, оторвался от земли, и перебирая в воздухе ногами, буквально на секунду, на мгновение, понял, что лечу… И тут же проваливаюсь в реальность.
Звон будильника, включившегося ещё, наверное, минут пятнадцать назад, только что разбудил меня. 7:50. Сегодня, впрочем, как и обычно, моя голова будет тяжелее обычного. Тело будет яростно сигналить тянущейся болью, о том, что вчера организм немного пострадал. На коже появятся синие пятна, которых вчера вроде не было. В душе же будет ощущение ненужности, и бессмысленности каждого дня.
Тот сон повторился и на следующий день. Теперь я уже точно летел. Я знал, что под ногами нет твёрдой почвы, но мне показалось, что это всё по-настоящему. Картинка в голове с каждым днём оказывалась всё чётче и чётче. Вскоре я начал забывать, что ложусь спать, и сон стал для меня второй реальностью.
Я почувствовал полёт. Это волшебное слияние с воздухом, неповторимый запах, искусственно выращенных в воображении роз, астр, лилий, и прочих незнакомых мне цветов. Неуловимый запах ветра, неба, самого воздуха. Им невозможно было надышаться. Его хотелось пронести через всю свою сущность, хотелось вновь и вновь заставлять его пройти через каждую клеточку твоего тела. Но чтобы насладиться им, нужно было лишь вдохнуть поглубже.
Вдох.
Выдох.
Этого было более чем достаточно, чтобы понять, что смотришь не на свой город, с высоты птичьего полёта, и не на зимний лес, а на потолок с облезающей штукатуркой.
7:50. Снова.
Это продолжалось около недели: ночью я летал, наслаждался свободой, безмятежностью, а утром второпях собирался в школу. А однажды я до неё не дошёл: случайно столкнулся с теми тремя, и Женей. Всё начиналось стандартно: они втроём меня толкали, словно я боксёрская груша. Один из них швырнул меня в снег так, что мой рюкзак слетел, а я сам упал рядом с ним, но секунды за две выпрямился прямо перед этим парнем.
Натянутая шапка, обнажала его белый высокий лоб. Пухлые щёки, губы, маленькие глаза. Сам по себе он был крупный, и по совместительству самый дерзкий в их шайке.
- Что-то хочешь мне сказать? М? – он подошёл ко мне на расстояние меньше вытянутой руки, и начал толкать меня.
-Хор… Хватит! Хватит уже докапываться до меня! – вдруг я скинул его руки со своих плеч, вполсилы толкнул его, и почувствовал, что не могу даже сдвинуть его с места, хоть на миллиметр.
В ответ он громко рассмеялся.
- Вы слышали, пацаны, чё сказал этот малой? – он посмотрел на своих друзей, а я стоял в ступоре.
- Ну всё! – шёпотом, про себя решил я.
Пока он отвлёкся на товарищей справа, я, сжал кулак, развернулся вполоборота, и вся энергия от пятки, до кончиков пальцев, вместилась в кулак, летящий прямо в толстую морду этого недоумка. Я промахнулся. Костяшки проскользили по левой щеке пухлого. На что его друзья взорвались ещё одной волной смеха. А вот пухлого это разозлило. Я, ошеломлённый неудачей, стоял не в состоянии пошевелиться.
Он, немного выгнув ладонь, ударил меня кистью в ухо. Я тут же рухнул на снег. Я услышал, как он достаёт что-то из кармана. Это зажигалка. Он чиркнул ею пару раз. Я, ещё не отошедший от удара, увидел мелкие искры.
Чирк.
Чирк.
Он сжал её в руке, упал коленями мне на грудь, расстегнул свою куртку, и град ударов начал сыпаться мне на лицо.
Он бил медленно, но сильно. На каждый взмах руки я открывал
глаз и смотрел как его кулак падает мне на лицо, зажмуривался, принимая жуткую боль, проходящую сквозь голову, растворяющуюся в белом-белом снегу. Который, кажется, только что испачкался моей кровью.
Ему надоело меня бить, и он поднял свою тушу с моего тела. Я видел его облезлые костяшки, залитые моей и его кровью, я увидел его презрительную ухмылку.
Он только собрался уходить, как быстро развернулся и мощным ударом ноги втоптал мою голову в снег.
Я приземлился на крышу небоскрёба. Тут сто с лишним этажей.
Сто этажей железа, бетона и стекла. Огромное строение, величественный памятник Человеку, как отражение наших лучших умов. Отсюда видно на десятки километров вперёд, но я могу увидеть больше. Я могу видеть дальше.
- А что если?
Я ринулся к облакам. Пролетев сквозь груды густого пара, я вынырнул из них метров на сто. Бесконечно длинные, широкие розово-белые поля, над которым ещё выше парили освещённые солнцем острова густых, разбросанных по небу жёлто-белых облаков. Их резкая тень, не долетая до полей, растворялась в воздухе.
- Почему бы и нет?
Я кинулся вверх. Словно пуля, я мигом вынырнул из атмосферы Земли, и попал в открытый космос.
Передо мной предстал огромный зелёно-голубой шар. На водной глади океанов, цветом апельсина отражалось солнце. Она огромна. Она наш голубой островок. Она наше пристанище ещё на долгие годы. Она прекрасней чем всё, что есть во вселенной. Зелёные материки, накрытые белыми облаками, словно одеялом, белые опушки обоих полюсов; засушливые, жёлтые пустыни, миллионы островков в океане, и всё, всё это моё.
- А как насчёт прогулки по луне? – спросил я сам себя.
Я оттолкнулся от пустоты и через несколько секунд оказался на Луне. Родина бесконечных кратеров. Маленькая защитница нашего голубого островка, маленькая, гордая Луна, пытающаяся уберечь свою большую подругу от незваных гостей.
Я взял немного грунта, сжал его в кулаке, и бросил, но он остался висеть в пустоте.
-А ведь… ведь это только начало. – я почувствовал прилив сил во всём теле.
За время, моего, однако, долгого сна, я успел изучить все планеты солнечной системы. Все, все они прекрасны, необычны и великолепны. Мигами красоты нужно только наслаждаться, ведь если их начать ценить, то вся суть этих моментов канет в лету.
Я очнулся лежащим на холодном снегу. Было всё ещё темно, видать, пролежал я недолго. Встав, я пошёл домой.
Я смотрел на своё отражение в зеркале в ванной. На всём лице множество ссадин, а на губе кроваво-красный разрез. Он неплохо меня помял: рядом с глазом появился хороший, добротный синяк, похожий на спелую сливу, под носом засохшая струйка крови, сам же нос разбит в кровь. Я стоял и смотрел на самого себя, и не верил этому отражению.
Дома я был один. Со мной были лишь тишина и спокойствие. Солнце только вставало из-за горизонта, и в тёмной квартире начали появляться первые лучики восходящего дня. Я налил себе кофе, подошёл к окну, и начал наблюдать за тем, как алый овал вокруг горы, что за десятки километров от меня, превращается в огромное багровое зарево, а потом угасает в жёлтый, солнечный диск. Впервые за долгое время меня посетило чувство уюта и защищенности. Я закрыл дверь в квартиру на несколько замков, и начал читать астрономию. В чём-то, я даже был благодарен пухлому.
Эти сны были необычны. Я летал с такой скоростью, что за несколько секунд мог оказаться возле любой звезды в галактике. Я падал на них, но не сгорал, а чувствовал лишь порыв тёплого, лёгкого ветра. Мне ничего не стоило приблизиться к чёрной дыре, и даже проникнуть в неё. Пролетев сквозь неё, я оказался в другой части галактики, при этом я не чувствовал ничего, лишь тьма, потом сразу же передо мной появлялись маленькие светящиеся фонарик
По крайней мере, похоже, одному из них, даже было жалко меня. Насколько я помню, его зовут Женя. В этой кучке из трёх человек, он был четвёртым, был кем-то вроде:” Эй, Женёк, сгоняй за сигаретами!”. Было жалко смотреть, как он метается туда-сюда, дабы угодить этим идиотам.
Я закрыл лицо руками, и свернулся калачиком. Всё это продолжалось недолго, и после двух-трёх минут им надоело меня бить, и они ушли. Женя, немного постояв надо мной, побежал догоняя свою банду, часто оглядывался, украдкой смотрел на меня. На его лицо недоумение смешалось с жалостью, то ли ко мне, то ли к самому себе.
Над их головами раскатывался громкий смех. Когда они скрылись за углом длинной череды гаражей, я попытался подняться. Боль в животе была такая, будто туда напихали булыжников, и начали то и дело трясти их. Пошатываясь, я всё же встал. Только выпрямился, и меня сразу скрючило – всё что было в желудке, тут же вывалилось на землю.
Войдя в квартиру, я прошёл мимо спящей, со своим новым другом, матери, и упал на кровать в своей комнате. Собственно, ей особо не было до меня дела, главное видеть меня раз в день-два. Я старался не замечать её хахалей, бывавших у нас чуть ли не каждую неделю. Она даже не пыталась познакомить меня с ними. Хоть как-то она заботилась обо мне: пыталась не показать, что ей хорошо.
В школе дела обстояли немногим лучше. До того, чтобы меня уводили подальше, и избивали как сегодня, доходило очень редко. И всё же я ненавидел это единственное в городе здание, похожее на школу. Однако мне нравилось погружаться с головой в обучение — это сильно отвлекало от моей унылой жизни. Мне оставалось отучиться здесь ещё полгода, а там другой город, колледж и общежитие.
Ветер за окном завывал. Огромный снег, похожий на маленькие обрывки белых листов, то подхватываемый сильным ветром летел почти горизонтально, то размеренно падал вниз. В комнате были сумерки. Я лёг, прижался лицом к подушке, и через небольшую щель, на стыке двух штор, я смотрел на белый, засыпанный маленькими обрывками холодной бумаги, мир.
Спустя некоторое время я заснул, и увидел странный сон. Сегодня они меня почти догнали. Ноги заплетались так, будто я даже не расставлял их, а тёрся ими друг о друга, были ватные, но я всё же бежал, и бежал. И вот рука одного из этих подонков, тянется, чтобы схватить мою куртку, как я… взлетаю. Словно та штука, братьев Райт, я набрал скорость, оторвался от земли, и перебирая в воздухе ногами, буквально на секунду, на мгновение, понял, что лечу… И тут же проваливаюсь в реальность.
Звон будильника, включившегося ещё, наверное, минут пятнадцать назад, только что разбудил меня. 7:50. Сегодня, впрочем, как и обычно, моя голова будет тяжелее обычного. Тело будет яростно сигналить тянущейся болью, о том, что вчера организм немного пострадал. На коже появятся синие пятна, которых вчера вроде не было. В душе же будет ощущение ненужности, и бессмысленности каждого дня.
Тот сон повторился и на следующий день. Теперь я уже точно летел. Я знал, что под ногами нет твёрдой почвы, но мне показалось, что это всё по-настоящему. Картинка в голове с каждым днём оказывалась всё чётче и чётче. Вскоре я начал забывать, что ложусь спать, и сон стал для меня второй реальностью.
Я почувствовал полёт. Это волшебное слияние с воздухом, неповторимый запах, искусственно выращенных в воображении роз, астр, лилий, и прочих незнакомых мне цветов. Неуловимый запах ветра, неба, самого воздуха. Им невозможно было надышаться. Его хотелось пронести через всю свою сущность, хотелось вновь и вновь заставлять его пройти через каждую клеточку твоего тела. Но чтобы насладиться им, нужно было лишь вдохнуть поглубже.
Вдох.
Выдох.
Этого было более чем достаточно, чтобы понять, что смотришь не на свой город, с высоты птичьего полёта, и не на зимний лес, а на потолок с облезающей штукатуркой.
7:50. Снова.
Это продолжалось около недели: ночью я летал, наслаждался свободой, безмятежностью, а утром второпях собирался в школу. А однажды я до неё не дошёл: случайно столкнулся с теми тремя, и Женей. Всё начиналось стандартно: они втроём меня толкали, словно я боксёрская груша. Один из них швырнул меня в снег так, что мой рюкзак слетел, а я сам упал рядом с ним, но секунды за две выпрямился прямо перед этим парнем.
Натянутая шапка, обнажала его белый высокий лоб. Пухлые щёки, губы, маленькие глаза. Сам по себе он был крупный, и по совместительству самый дерзкий в их шайке.
- Что-то хочешь мне сказать? М? – он подошёл ко мне на расстояние меньше вытянутой руки, и начал толкать меня.
-Хор… Хватит! Хватит уже докапываться до меня! – вдруг я скинул его руки со своих плеч, вполсилы толкнул его, и почувствовал, что не могу даже сдвинуть его с места, хоть на миллиметр.
В ответ он громко рассмеялся.
- Вы слышали, пацаны, чё сказал этот малой? – он посмотрел на своих друзей, а я стоял в ступоре.
- Ну всё! – шёпотом, про себя решил я.
Пока он отвлёкся на товарищей справа, я, сжал кулак, развернулся вполоборота, и вся энергия от пятки, до кончиков пальцев, вместилась в кулак, летящий прямо в толстую морду этого недоумка. Я промахнулся. Костяшки проскользили по левой щеке пухлого. На что его друзья взорвались ещё одной волной смеха. А вот пухлого это разозлило. Я, ошеломлённый неудачей, стоял не в состоянии пошевелиться.
Он, немного выгнув ладонь, ударил меня кистью в ухо. Я тут же рухнул на снег. Я услышал, как он достаёт что-то из кармана. Это зажигалка. Он чиркнул ею пару раз. Я, ещё не отошедший от удара, увидел мелкие искры.
Чирк.
Чирк.
Он сжал её в руке, упал коленями мне на грудь, расстегнул свою куртку, и град ударов начал сыпаться мне на лицо.
Он бил медленно, но сильно. На каждый взмах руки я открывал
глаз и смотрел как его кулак падает мне на лицо, зажмуривался, принимая жуткую боль, проходящую сквозь голову, растворяющуюся в белом-белом снегу. Который, кажется, только что испачкался моей кровью.
Ему надоело меня бить, и он поднял свою тушу с моего тела. Я видел его облезлые костяшки, залитые моей и его кровью, я увидел его презрительную ухмылку.
Он только собрался уходить, как быстро развернулся и мощным ударом ноги втоптал мою голову в снег.
Я приземлился на крышу небоскрёба. Тут сто с лишним этажей.
Сто этажей железа, бетона и стекла. Огромное строение, величественный памятник Человеку, как отражение наших лучших умов. Отсюда видно на десятки километров вперёд, но я могу увидеть больше. Я могу видеть дальше.
- А что если?
Я ринулся к облакам. Пролетев сквозь груды густого пара, я вынырнул из них метров на сто. Бесконечно длинные, широкие розово-белые поля, над которым ещё выше парили освещённые солнцем острова густых, разбросанных по небу жёлто-белых облаков. Их резкая тень, не долетая до полей, растворялась в воздухе.
- Почему бы и нет?
Я кинулся вверх. Словно пуля, я мигом вынырнул из атмосферы Земли, и попал в открытый космос.
Передо мной предстал огромный зелёно-голубой шар. На водной глади океанов, цветом апельсина отражалось солнце. Она огромна. Она наш голубой островок. Она наше пристанище ещё на долгие годы. Она прекрасней чем всё, что есть во вселенной. Зелёные материки, накрытые белыми облаками, словно одеялом, белые опушки обоих полюсов; засушливые, жёлтые пустыни, миллионы островков в океане, и всё, всё это моё.
- А как насчёт прогулки по луне? – спросил я сам себя.
Я оттолкнулся от пустоты и через несколько секунд оказался на Луне. Родина бесконечных кратеров. Маленькая защитница нашего голубого островка, маленькая, гордая Луна, пытающаяся уберечь свою большую подругу от незваных гостей.
Я взял немного грунта, сжал его в кулаке, и бросил, но он остался висеть в пустоте.
-А ведь… ведь это только начало. – я почувствовал прилив сил во всём теле.
За время, моего, однако, долгого сна, я успел изучить все планеты солнечной системы. Все, все они прекрасны, необычны и великолепны. Мигами красоты нужно только наслаждаться, ведь если их начать ценить, то вся суть этих моментов канет в лету.
Я очнулся лежащим на холодном снегу. Было всё ещё темно, видать, пролежал я недолго. Встав, я пошёл домой.
Я смотрел на своё отражение в зеркале в ванной. На всём лице множество ссадин, а на губе кроваво-красный разрез. Он неплохо меня помял: рядом с глазом появился хороший, добротный синяк, похожий на спелую сливу, под носом засохшая струйка крови, сам же нос разбит в кровь. Я стоял и смотрел на самого себя, и не верил этому отражению.
Дома я был один. Со мной были лишь тишина и спокойствие. Солнце только вставало из-за горизонта, и в тёмной квартире начали появляться первые лучики восходящего дня. Я налил себе кофе, подошёл к окну, и начал наблюдать за тем, как алый овал вокруг горы, что за десятки километров от меня, превращается в огромное багровое зарево, а потом угасает в жёлтый, солнечный диск. Впервые за долгое время меня посетило чувство уюта и защищенности. Я закрыл дверь в квартиру на несколько замков, и начал читать астрономию. В чём-то, я даже был благодарен пухлому.
Эти сны были необычны. Я летал с такой скоростью, что за несколько секунд мог оказаться возле любой звезды в галактике. Я падал на них, но не сгорал, а чувствовал лишь порыв тёплого, лёгкого ветра. Мне ничего не стоило приблизиться к чёрной дыре, и даже проникнуть в неё. Пролетев сквозь неё, я оказался в другой части галактики, при этом я не чувствовал ничего, лишь тьма, потом сразу же передо мной появлялись маленькие светящиеся фонарик